Сколько горя нужно для счастья? - Филантроп

пару голов и узнал, что похищение людей приобретало массовый характер. Бандиты отлавливали бедняков как бездомный собак, иногда заказы поступали на здоровых крупных мужчин… Добычу они перенаправляли в замок.

Интересно… Есть пара гипотез, но для их доказательства, нужно отведать пару высокопоставленных мозгов

— О смотри, какая-то лавочка, вроде там колбочки, посуда продается, может зайдем? Это может пригодится в материализации.

— Ты же обещал летать со мной сегодня. Мару надула щечки.

— Всё успеется, мы буквально на пару минут.

На входе из ниоткуда возник старик и обратился к нам. — Добрые люди, не пройдите мимо, помогите прожить еще один день. Глаза у него добрые… поэтому можно ограничится этим.

— Сколько монет ты хочешь? Я поднес к его носу горсть из семи монеток.

— Вы сильно выручите, если я возьму всё. Наглость второе счастье…

— Договорились. Я схватил его за грудки, чуть потрепал и стал ломать пальцы один за другим. Семь раз я услышал хруст и семь раз захотел отломить корочку хлеба…

Я не изверг какой-то, поэтому оставил его рабочие указательные, обронил мелочь на землю и сказал. — К моменту, когда мы выйдем отсюда, тебя быть не должно, если я почувствую твой запах, я найду тебя и доломаю оставшиеся.

— Ну и стоило оно того? Спросила Мару.

— Да, думаю ты права… было бы интереснее наблюдать как он ртом всасывает в себя монетки с пола.

— Я имела в виду не это!

Мы вошли, обстановка приятная… Деревянная стойка, полочки заставлены вазами, тарелками, кастрюлями, кувшинами.

— Чем могу вам помочь? Девушка, зеленоглазая, юная и всей аурой показывает, что хочет услужить.

— Мы пока посмотрим…

Дальше Мару не понимала, но начало происходить что-то странное. Он ходил, рассматривал склянки, выбирал каких размеров и сколько нужно, отсчитывал деньги, а она, она! Она кусала губы, тыкала в них перышком, как бы ненароком отстегнула пару пуговиц и выпятила декольте, часто нагибалась за прилавок, чуть ли не в позе — собака мордой вниз.

Мне кажется, или от кого-то идет недовольство, подумал он на секунду и отбросил лишние мысли, сущность, наверное, опять пытается взять контроль надо мной…

Что это за чувство такое противное? Я бы сформулировала его, как словно у меня пытаются что-то украсть, присвоить то, что принадлежит мне. Моя вещь, моя собственность, у меня пытаются забрать самое важное. Похоже я ревную… Ну вот девочка, докатилась… Я кажется впервые захотела причинить кому-то боль по собственной инициативе.

Похоже, если быть честной с собой, то я не просто хочу, чтобы он любил меня, я хочу его приватизировать, хочу, чтобы он каждую секунду думал только обо мне — когда ест, когда пьет, когда убивает кого-то…

Нечестно, что сейчас эти процессы претерпеваю только я одна…

Он смотрит на меня как на дочь… Ну почему его родительские чувства высоки как айсберг, я учусь управлять энергией и направлю в его сознание, может у него будет болеть голова из-за моих действий, но я обязана убить в нем эти чувства, искоренить их, и на обломках, мы построим новое прекрасное здание.

Мне судорожно, что я в твоих глазах маленькая девочка… Подожди… Ты обязательно увидишь во мне женщину!

— Уже темнеет, идти пешком лень, может сразу полетим? Предложил он, выйдя из здания и закинув звенящий мешок за спину.

Вообще летать для меня процесс болезненный, но вид у неё почему-то такой, словно она вобрала в себя тоску десятерых людей.

— Давай. Она подняла руки чуть кверху, я схватил ее за талию, мы набрали высоту и перелетели стену.

* * *

Как же сильно бьется сердце от его объятий. Крылья у него, но в облаках витаю я. Мне интересно с ним, он мой лучший друг, лучший учитель, лучший соперник, и я надеюсь, что в перспективе лучший любовник…

Он же в этот момент думал об одном, — А она потяжелела… Нужно было на спину посадить, а то руки отсыхают…

— Мару начинай бомбардировку. Она отпустила покупки вниз прямо Эдуарду на голову, я слышал, что пара склянок все же разбились, ладно, вычту их стоимость из его зарплаты.

Мы летели дальше в темный и мрачный лес, но для нас он, разумеется, безопасен, в нем не сыскать твари похуже меня. Мару веселилась как могла, она ухватилась одной рукой за мою ногу, а другой ласкала воздух, со стороны это выглядит страшно опасно, но она держится уверенно, как гимнастка на трапеции.

— Думаю, это речка подойдет в самый раз. Мы опустились, вышли вон из неудобной одежды и нырнули на перегонки — кто первый тронет дно рукой и всплывет обратно. Я победил, потому что срастил ноги вместо как у русалки.

— Нечестно! Я же так не умею!

— Думаю, что ты так не умеешь, потому что нет надобности менять себя, ты изначально родилась идеальной. Как же обидно, что такие комплименты, он отвешивает без задних мыслей, господи, как же мне не хватает задних мыслей…

— Почему ты так странно на меня смотришь?

— Тебе кажется. Ему даже нагота моя неинтересна, я не могу уловить ни крупинки желания, даже мимолетная мысль на этой почве не посещает его голову.

Кажется, я знаю, что можно сделать чтобы этот вечер запомнился. Материализацией я создаю пену для ванны, буквально одну концентрированную капельку.

— Мару, давай вспеним эту реку.

Эффект оказался за гранью. — Это просто чудесно, ты посмотри какая красота! Она радовалась как ребенок и моё сердце вторило радости. Пена поднялась и вышла из реки на пол километра, думаю звери были в шоке от таких явлений, и мы были в шоке, когда пытались найти свою одежду… Было очень весело, словно психике сделали расслабляющий массаж.

— Давай, пока есть время, я хоть поухаживаю за тобой. Она откинулась на берегу, и я намылил ей волосы, длинные, крепкие как канат и