Исчезающая в бездне - Астрид Шольте

За дверью было темно, и я не мог понять, где небо, а где океан.

– Убив меня, ты сделаешь только хуже, – произнес я. Зачем я это сказал? Мне следует бороться за жизнь, а не подавать им ее на блюдечке.

Она склонилась надо мной.

Я видел, как ее глаза движутся по кругу, у меня точно сотрясение.

– Пришло время сказать нам всю правду, парень с Палиндромены, – сказала она.

– Не называй меня так! – ответил я, отшатнувшись. И, хотя она не походила на самого опасного человека в мире, моя судьба была в ее руках. В данный момент вся ее ненависть была направлена на Палиндромену. Я должен был дистанцироваться от этого места.

– Как тогда прикажешь тебя называть? – сказала она с усмешкой, подперев рукой бок. – Кто же ты – Рэйлан или Лор?

Как она узнала? И где сейчас Рэй? Будет ли он искать меня, обнаружив перевернутую лодку, или решит, что я утонул?

– Я все объясню.

Она в нетерпении постучала палкой по ладони в ожидании ответа.

– Да уж, будь любезен.

Я вздохнул и наклонил голову, прикрыв лицо волосами. Мне было сложно говорить, глядя на нее.

– Я хотел помочь другу, которого зовут Рэйлан.

– Тот охранник с Палиндромены, который был на Весеннем Приливе?

– Он не охранник, а смотритель. Рэйлан попросил его подменить, и я согласился провести оживление твоей сестры. Я хотел его выручить.

– А сам-то ты тоже смотритель?

– Нет. Я присматриваю за резервуарами в Аква… в подземном хранилище на Палиндромене. – Я бы все отдал, чтобы сейчас оказаться там.

– Выходит, ты ничего не знаешь про это? – Она показала рукой вокруг себя. – Но при этом ты смог понять, что я чувствую и сказал, как вести себя с Элизией. Заставил меня довериться тебе.

– Прости! – Я говорил от чистого сердца. Я бы хотел, чтобы Рэйлан сам занимался своими клиентами, чтобы ничего этого не было, а у Темпесты был настоящий смотритель. Возможно, в таком случае она бы не стала устраивать сестре побег, будь рядом с ней опытный наставник.

– Ты сам хоть раз присутствовал при чьем-то оживлении, или это тоже ложь? – спросила она, подняв палкой мой подбородок, чтобы лучше видеть мое лицо. Она больше не верила ни одному моему слову, и я не мог ее за это осуждать.

Было видно, что она немного смягчилась, но внутри нее сидела обида. Ведь она смогла довериться мне благодаря тому, что я рассказал ей о себе. О Калене.

– Это чистая правда. – Сначала я решил рассказать ей о том, что мы с Элизией связаны в одно целое, но решил, что это вызовет ненужные вопросы, на которые я не хотел отвечать. В данный момент она считала меня своим врагом, поэтому вряд ли поверит в то, что я ей расскажу.

Девушка внимательно изучала мое лицо. Затем, вздохнув, отошла назад. Я не понял, нашла ли она то, что искала.

– Прости меня, – повторил я. Что-то мне сегодня часто приходилось извиняться. – Я не хотел тебя обманывать, а просто защищал своего друга. Думаю, ты, как никто, это понимаешь.

У нее вырвался сдавленный смешок, и вся ее мягкость тут же испарилась.

– Защищать умирающую сестру или врать ради друга – не одно и то же.

– Возможно. Но мы оба готовы на все ради тех, кто нам дорог. – Надеюсь, Рэй будет меня искать.

Она поджала губы, прежде чем ответить.

– Не надо делать вид, что ты хорошо меня знаешь.

Она права, я ничего о ней не знал, а всего лишь прочел информацию о ее сестре и причинах ее смерти. Я даже не знал, зачем она помогла Элизии сбежать и куда мы сейчас направляемся.

– Куда вы плывете? – спросил я.

Она встала подбоченившись.

– Это тебя не касается. – Еще как касается, ведь мне придется плыть с ними!

Я увидел свой планшет висящим у нее на поясе для погружения.

Она взяла его в руки.

– Хочешь, чтобы я тебе его вернула? – спросила она насмешливо. Не дождавшись ответа, она ударила его об пол.

Теперь я не смогу подать сигнал Рэю.

Я тяжело вздохнул.

– Что вы собираетесь со мной делать?

Внезапно выражение ее лица смягчилось, она только сейчас задумалась об этом.

– Мы не причиним тебе зла, – услышал я чей-то голос.

Элизия.

Она спустилась в каюту и взяла палку из рук сестры. Темпеста не возражала.

– Прекрати его пугать. Это ни к чему не приведет.

Темпеста пожала плечами, будто не зная, чем ей еще заняться.

– Куда мы плывем? – спросил я у Элизии, надеясь на ее разум и на то, что она меня отпустит.

Хотя это не спасет мое положение. Мне нужно, чтобы она согласилась вернуться со мной на Палиндромену.

– На Вереницу островов, – ответила она.

Темпеста всплеснула руками.

– Зачем ты ему сказала?

– А почему нет? – спросила Элизия. – Он все равно не сможет сбежать и рассказать кому-то об этом.

И то верно: без планшета я не мог сообщить Рэю, где нахожусь. Выходит, что я застрял на этом катере.

– Зачем вам праздничные острова? – спросил я. Возможно, кто-то из местных жителей придет мне на выручку.

– Там наши родители, – ответила Элизия, вызвав негодующий взгляд у сестры.

– Но ведь ваши родители умерли? – Так было написано в анкете.

– Мы тоже так думали, – сказала Темпеста.

Все ясно. Они хотели увидеться с ними до истечения отпущенных Элизии часов.

Если я так и останусь привязанным на их катере, то они смогут осуществить задуманное.

Глава двадцать восьмая

Темпеста

Счетчик запущен: осталось 14 часов 30 минут

Понедельник, 21:30

Каждый раз, стоя возле юноши с Палиндромены, я чувствовала себя не в своей тарелке. Сама не знаю почему. Было нечто странное в его голубых глазах и в том, как он следил за каждым моим движением, будто бы изучая нас. И, в частности, меня.

Мы с Элизией вернулись на палубу.

Я взглянула на судовые часы.

– Двадцать один тридцать, – сказала я. – Осталось четырнадцать с половиной часов, чтобы найти маму с папой. Времени более чем достаточно.

Главное, чтобы они действительно оказались на праздничных островах.

– Сколько еще до Бескрайнего моря? – спросила Элизия. С некоторых пор она повсюду носила с собой карту и не снимала мамино ожерелье. При этом, естественно, папин эхопорт она надевать не стала.

– Несколько часов, – ответила я, изучая эхолот на панели приборов. Бескрайнее море простиралось по диагонали с северо-востока на юго-запад. На экране появилось предупреждение о том, что мы вскоре покинем территорию, на которую распространялась власть Палиндромены.

Хорошо, что наш