Кризис жанра - Марина Серова

Ее слова подтолкнули мои мысли в ином направлении. Глеб собирался бежать за границу, прошел здесь медицинское обследование, чтобы там сразу сделать пластическую операцию, будучи уверенным в силах своего организма выдержать ее. Почему преступники хотели скрыть сей факт? Да потому, что Глеб действительно бежал за границу, имитировав свою смерть! Он сменил внешность, документы, и это он теперь вернулся и рвется заполучить наследство брата. Учитывая его репутацию полного отморозка, понятно, почему гибнут его родственники. Да и не родственники они ему вовсе. Иван — сын Фирсова, его лучшего друга. Дети Ивана — внуки Фирсова. Жена — коварная изменница. А сестра Алиса слишком жадная до денег. Идея настолько заворожила меня, что я позабыла о реальной действительности.

— Вы что, уснули? — закричала на меня терапевт. — Говорю, говорю — и ноль внимания!

Вздрогнув, я посмотрела на нее:

— Что вы сказали?

— Я говорю, вам бы поговорить с кем-то из врачей, проводивших обследование. Наверняка кто-нибудь из них сможет вспомнить, почему он это делал. Ведь у него обязательно спрашивали. Я сама никого из них не знаю, так как работаю недавно. Попробуйте спросить у главного.

Я прикинула и решила, что это будет напрасной тратой времени. С чего это врачам помнить человека, проходившего обследование более десяти лет назад?

— Ладно, спасибо большое за помощь. — Я забрала карточку, толкнула в бок Александра, пялившегося на врача, как на чудо. — Мы уходим.

На улице, садясь в «Фольксваген», он признался мне, что всерьез рассматривал вариант женитьбы на терапевте из поликлиники, но, тщательно сравнив меня с ней, пришел к выводу, что я намного красивее.

— Всегда приятно слышать комплименты, — пробурчала я, заводя двигатель.

— Мы сейчас поедем домой? — поинтересовался Александр, забавляясь похищенной из кабинета терапевта палочкой для осмотра горла.

— Ты точно ворюга, — вымолвила я. — Скажи, а у твоей мамы есть альбом с фотографиями?

— Да, есть. В шкафу, в выдвижном ящике лежал, — ответил он.

Фотографиями я интересовалась, поскольку хотела увидеть, каким раньше был Глеб. Пластические хирурги — не феи из сказки и совсем уж не могут изменить общие параметры тела. Загнав фотографию в мощный компьютер, можно будет просчитать наиболее вероятные трансформации внешности. Юзер поможет мне в этом. Затем по полученным фотороботам можно будет искать Глеба. Пошлю парочку снимков в милицию, еще с десяток — в ФСБ, и, глядишь, что-то наклюнется. Я улыбнулась своему отражению в зеркале. Интуиция подсказывала мне, что выбранный путь верен. Дома у Агеева я видела фотографию Всеволода. Двухметровый, голубоглазый — копия Александра. Глеб должен быть похож на брата. Такой же рост, габариты, немного склонный к полноте. Человек с амбициями, Глеб при пластической операции никогда бы не пошел на уменьшение роста, что нарушило бы пропорции тела, так что у моего фоторобота отсутствовало лишь лицо. Однако даже про лицо я знала, что оно должно быть симпатичным, мужественным, волевым. Глеб сразу убил бы врача, превратившего его в урода.

Без помех мы добрались до квартиры Александра. Я открыла ключом дверь и вздрогнула от вида караулившего за дверью Рашида.

— Явились, — расплылся он в плотоядной улыбке, — а менты вас уже давно ищут. Говорят, вы маньяки! Мочите всех подряд. Я обещал, как увижу вас, сразу стукнуть, куда следует. Глядишь, жилплощадь и освободится.

Я затолкнула медлившего Александра в квартиру, закрыла дверь, затем, повернувшись к Рашиду, состроила зверскую гримасу и прошипела:

— Откроешь рот — я тебя препарирую, как лягушку, гнида!

— От гниды слышу, — без страха ответил Рашид, хитро поглядывая на меня. — Я-то знаю, что вы никого не трогали, кишка у вас тонка.

— Много ты знаешь, — проворчала я и, обращаясь к Александру, сказала: — Эй, Саша, показывай, где у вас семейный альбом.

— Пошли, Женя, — поманил он меня в гостиную. Проходя, я попутно выдернула из телефона шнур.

— Что это за дерьмо! — возмутился шаркавший сзади Рашид. — Вы здесь не одни живете. Мне тоже нужен телефон по работе.

Схватив его за грудки, я вышвырнула Рашида из гостиной и закрыла дверь, крикнув:

— У нас тут серьезное дело. Тебе сюда лучше не лезть.

— Вы меня доведете! — пригрозил Рашид зло. Я не ответила. Мои глаза были прикованы к объемному альбому, набитому фотографиями.

— Это он и есть, — пояснил Александр, бережно опуская альбом на диван, — мама не разрешала мне его смотреть без присмотра.

Я присела на диван. Александр сел по другую сторону от альбома и перевернул толстенную страницу обложки, обшитую зеленым бархатом. Здесь на темно-синих страницах разворота были приклеены пляжные красавицы в купальниках шестидесятых годов или около того. Александр перевернул следующий лист, и моим глазам открылись черно-белые фотографии со свадьбы Ирины и Всеволода.

— Отлично, — пробормотала я, вглядываясь в лица. Сзади скрипнула дверь.

— Извините, что отрываю, — послышался наглый голос Рашида, — но у меня к тебе, Женя, есть серьезный разговор.

— И чего тебе надо, я не поняла, — резко ответила я, сурово взглянув на него снизу вверх, — не видишь, я занята.

— Дело важное, — настаивал Рашид. — Если не поговоришь со мной, я поговорю с другими людьми и в другом месте. И нечего тогда будет хныкать и проклинать меня.

— Ну, говори, слушаю, — ответила я податливо. Взлохмаченный, небритый, в какой-то линялой грязной рубашке и рваных спортивных трико с вытянутыми коленями, он не вызывал во мне никаких чувств, кроме отвращения. — Я вся внимание, — повторила я, так как Рашид молчал, переминаясь с ноги на ногу. Мое терпение было не безгранично.

— Давай не при нем, — он указал глазами на Александра, увлекшегося перебиранием фотографий.

— Давай, — процедила я, вскакивая с дивана. У меня были подозрения, о чем хочет поговорить Рашид. Ясно, как день, что он хочет попытаться вытребовать у меня деньги за молчание, чтобы он не звонил в милицию и не сообщал, что мы появились. — Саша, поищи пока фотографию Глеба, брата твоего папы, — велела я Александру, — ты знаешь его?

— Да, Алиса показывала, — ответил Александр, не поднимая от альбома головы, — сейчас найду.

— Ищи, — проговорила я, дружескими пинками подталкивая Рашида к двери.

— Поаккуратнее нельзя? — огрызнулся тот со злым лицом.

— Не фарфоровый, — заметила я весело.

Рашид жестом показал мне на комнату Александра:

— Сейчас такое покажу, охереешь. — Он открыл дверь, вошел и поманил меня за собой. Гадая, что же такое он хочет мне показать, я вошла.

— Вот, смотри, — ткнул пальцем Рашид в угол комнаты и внезапно развернулся, нанося режущий удар ножом мне по горлу. Он действовал так стремительно, что его рука запечатлелась в моем сознании смазанным пятном. Выручили меня рефлексы, приобретенные за годы учебы в «Ворошиловке» и натренированные до фантастического предела. Тело начало действовать еще до того, как Рашид начал поворачиваться. Подсознание среагировало на угрозу, исходившую от него, просчитало мысли нападавшего по положению его тела, по тому, как напряглись его мышцы перед ударом. Я отпрянула. Острое зазубренное лезвие просвистело в нескольких сантиметрах от моего горла. Я попыталась перехватить руку с ножом, но Рашид ловко ушел от нейтрализующего приема. Второй рукой мне удалось блокировать новую атаку Рашида — режущий удар снизу, который должен был выпустить мне кишки, и тут же хлопнул выстрел. Я хрипло вскрикнула, чувствуя, как пуля прошила мое бедро. Было непонятно, откуда и кто стрелял. Однако, блокируя следующий удар Рашида, я заметила дымящуюся рукоятку его ножа и все поняла. Стреляющий нож, используемый в спецназе, имел один заряд. Рашид использовал свой шанс, но не достиг цели. Второй попытки убить себя я не собиралась ему предоставлять.