Рыночные силы - Ричард Морган

– Ладно, Грифф. Вот как мы поступим. Я не трону твою жену и сына – в конце концов, они тут ни при чем. Но я прострелю тебе оба колена и яйца.

Из горла Джэзз вырвались крики. Она попыталась встать с дивана и подойти к супругу. Крис удержал ее. Брайант выпрямился.

– А после я выколю тебе один глаз. Никаких переговоров не будет. Хочу, чтобы ты понял: ты со своими ребятами выбрал не ту черную женщину.

Диксон взревел и бросился на Майка с кулаками. Затем по комнате разнеся глухой хлопок немекса – Диксон рухнул на пол в конвульсиях, из промежности хлестала кровь. Он издал звук, совершенно не походивший на человеческий.

Майк Брайант встал на ноги, из разбитой губы текла кровь. Отдышавшись, он аккуратно прицелился в левое колено Диксона и спустил курок. Белый шовинист по ходу отключился, потому что крики прекратились. Брайант вытер рот и навел мушку на второе колено. К этому моменту Джэзз прекратила сопротивляться и теперь цеплялась за Криса, будто тонула, а Крис мог ее спасти. Ее слезы жгли шею. Он закрыл ей уши, когда Майк выстрелил в третий раз.

В воздухе запахло кордитом, повисла тишина. Крис наблюдал за тем, как Брайант убрал немекс, вытащил шариковую ручку с металлическим корпусом, наклонился к голове Диксона, оттянул веко и с силой ткнул в глазное яблоко. Все происходило очень медленно и беззвучно, к концу представления взгляд Криса скользнул на глянцевые изгибы консоли развлечений.

– Крис, – Майк наклонился к нему.

– Что? Да-да.

Вдвоем они с трудом отцепили руки Джэзз от Криса. Когда она наконец отпустила его, Брайант присел перед ней и схватил за нижнюю челюсть одной рукой. Во второй сжимал свернутую пачку купюр.

– Так, теперь слушай меня. Деньги – тебе. Вот, возьми. Да бери же, ради бога. – Ему пришлось развернуть ее ладонь, вложить деньги и согнуть пальцы. – Если хочешь, чтобы он выжил, вызови скорую помощь и как можно скорее. Мне по барабану, что с ним станет, но если он не отбросит коньки, передай ему – он или кто-то еще тронет кого-нибудь по фамилии Моррис или Кидд, я вернусь и вырежу ему второй глаз, а затем убью вашего сына.

Она дернулась всем телом. Брайант взял ее за руку и сжал ладонь с деньгами.

– В общем, передашь ему, да так, чтобы дошло. Я серьезно. Я не хочу сюда возвращаться, Джэзз. Не хочу это делать. Но я приду, если твой расистский супруг-дебил и его дружки меня вынудят.

В машине Брайант положил руки на середину руля и откинулся на мягкое сиденье. Он медленно, с усилием выдохнул и выпустил воздух. Уставился на лобовое стекло. Казалось, он чего-то ждал. В некоторых окнах горел свет, но либо никто не слышал выстрелов, либо не горел желанием выяснить, что они значили.

– Ты серьезно сказал? – спросил Крис.

– Про глаз? – Брайант кивнул самому себе. Крис едва слышал его голос. – О да. Людям вроде него есть что терять. В противном случае на них не найти управы.

– Нет, я про сына. Ты действительно убьешь его?

Майк повернулся к Крису и гневно посмотрел на него.

– Боже мой, конечно нет. Твою мать, Крис, ты за кого меня принимаешь?

Какое-то время он молчал. Затем до них донесся слабый вой сирены в ночи. Брайант взглянул на часы и усмехнулся.

– Быстро. Должно быть, она вызвала дорогую неотложку.

Майк завел мотор. Фары БМВ прорезали мрак плохо освещенной улицы.

– Давай выбираться отсюда, а? Нам еще много нужно сделать.

Всю оставшуюся ночь они выслеживали двух других мужчин. Оба оказались молоды и не женаты. К тому же была ночь пятницы. Трой Моррис рассказал им, где начать поиски, но дальше пришлось потрудиться. Майк вел машину, Крис проверял улицы, номера домов, имена на крохотных неоновых табличках. Их отправляли по неправильным адресам, они заглядывали в полумрак кальянных, в подпольные клубы с многообещающими названиями вроде «Железный крест» и «Вымирающая раса», в бордели, фастфудовские кафешки и даже к продажным полицейским в районный участок у реки. Куда бы они ни приходили, Майк Брайант размахивал немексом или толстыми пачками купюр – результат был одинаковым. Деньги, как правило, давали лучший результат. Они открывали рты нужных людей и нужные двери.

Первого клиента они нашли у ларька с хот-догами, пьяным, пошатывающимся. Он не знал, что его ищут. Никто не потрудился его предупредить. Солидарностью белые шовинисты не отличались, и найти работающий телефон в зонах было непросто. Банды вандалов-техноумников обрывали телефонные линии, а про мобильную связь и заикаться не стоило – ее глушило правительство, стараясь прекратить трансляцию спутниковых передач вроде шоу «Смекс и Серт». Колесный транспорт практически отсутствовал. Люди предпочитали не выходить лишний раз на улицы, а сообщения доставлялись и того хуже.

Брайант прислонился к ларьку, купил мужчине бургер и наблюдал, как он его поедает. Затем сообщил ему, зачем он здесь. Мужчина рванул прочь, пытаясь уйти. Они побежали следом. Где-то через квартал настигли его – парня рвало только что съеденным бургером и всем остальным, что он потребил за ночь. Майк выстрелил четыре раза в пах и живот, затем нагнулся, чтобы в тусклом свете проверить нанесенные увечья. Когда Брайант удостоверился, что мужчина умрет от потери крови, они оставили его.

Второго шовиниста пришлось вытаскивать из чужой постели в квартире на пятнадцатом этаже, вонявшей плесенью и крысиным дерьмом. Женщина рядом с ним даже не проснулась. Когда они оттащили парня в гостиную, он что-то несвязно бормотал, все еще находясь под действием дури, окончательно не проснувшись. Крис и Майк взяли его под руки и таранили им балконную дверь, пока та не разбилась. Когда они оказались на засыпанной стеклом лоджии, небо уже светлело зачинающимся рассветом, внизу на деревьях пели птицы. Они не знали, мертв парень или нет. Осторожно, чтобы не порезать руки, подняли тело и перекинули его через перила. Пение птиц резко оборвалось, когда раздался удар об асфальт. Майк оставил на кухне деньги за разбитое стекло.

Солнце встало, когда они выезжали из зон к югу от Лондонского моста. На улицах было полно пешеходов, спешащих на работу. Майку неоднократно приходилось жать на гудок, чтобы прогнать их с дороги, пока они направлялись к КПП. От турникетов на входах змеились в разных направлениях очереди длиной в сотни человек. Даже у шлагбаума, перекрывающего проезжую часть, выстроили три проржавевших автобуса – выглядели они допотопными, еще прошлого тысячелетия. Выхлопная труба одного из них изрыгала черные клубы дыма. По ту сторону КПП мелькали невысокие престижные дома Саут-Бэнка, золотой свет стекал по стеклянным панелям небоскребов на другом берегу реки.

– Боже, ты только взгляни, – с отвращением сказал Брайант. – Мониторинг выбросов, заебись. Посмотри на дрянь, вываливающуюся из этого автобуса.

– Да уж, набит под завязку. Пожалуй, мы здесь застряли на какое-то время.

Действительно, вооруженные охранники приказывали пассажирам первого автобуса выйти и построиться. Первый ряд уже занял позиции – правая рука за головой, левая вытянута вперед с паскартой. Один-единственный стражник двигался вдоль ряда, рассматривал карты и проводил их по набедренному терминалу. Практически каждую вторую карту приходилось проводить несколько раз.