Искушение добродетели - Мэри Кэттон

— Ну разумеется! Мне следовало бы догадаться, что без тебя в этом деле не обошлось.

— Каком деле? В чем ты обвиняешь меня на этот раз? В растлении правительства? Совращении англиканской церкви?

Карлайлз покраснел, вены на шее вздулись.

— Я хочу поговорить с Вивьен наедине, — раздраженно заявил он.

— Ваша светлость, вы можете говорить совершенно свободно. У меня нет секретов ни от матери, ни от свекрови, — сказала Вивьен.

— Тогда пусть хоть эти уйдут, — буркнул герцог, покосившись на подруг Арабеллы. Те нехотя повиновались.

— Знаете ли вы, юная леди, — гневно спросил Карлайлз, — что в это самое время вашего мужа поливают грязью по всему Лондону?

— Что? — Вивьен ухватилась за спинку стула.

— А то, что Сэндборн стал объектом сплетен и пошлых шуток, выдумки о его похождениях растут как грибы после дождя. Не далее как вчера я слышал, что якобы какая-то шлюха, завернутая в ковер, была доставлена прямо к нему в номер.

— Это… это ошибка! — выдохнула Вивьен. — Всем известно, что Лоуренс Сент-Джеймс — честный, порядочный и благородный человек.

— Нет, моя девочка, высший свет думает совсем иначе, вы забываете, что Сэндборн теперь женатый мужчина, а стало быть, обязан держать в узде как свои низменные инстинкты, так и своих домочадцев. Если граф не может навести порядок в собственном доме, то на доверие общества нечего и рассчитывать.

Вивьен похолодела. Их личная жизнь стала достоянием всего Лондона, и злые языки не преминули этим воспользоваться. Репутация Лоуренса погублена, и виновата в этом она.

— Если у вас с мужем есть какие-то разногласия, девочка, то советую резрешить их. И чем скорее, тем лучше, — заявил герцог.

Вивьен перевела взгляд с Арабеллы на леди Беатрис, и сердце ее защемило от жалости. Мать Лоуренса выглядела такой расстроенной, что ей захотелось немедленно что-то сделать, как-то поправить положение. Она резко развернулась и бросилась наверх.

Беатрис нагнала ее в галерее:

— Куда ты бежишь?

— Я во всем виновата и хочу помочь своему мужу, — отчеканила Вивьен. — Я должна ему помочь.

— Как ты собираешься это сделать?

— Пока не знаю, — призналась Вивьен и опустилась на деревянную скамью у стены.

Леди Беатрис подсела к ней и задумалась.

— Знаешь, хороший способ борьбы со сплетнями — совершить какой-нибудь благородный поступок, чтобы о нем заговорили и запомнили. Тогда злые языки сразу замолкнут.

Мозг Вивьен лихорадочно заработал. Вот он, ее шанс доказать Лоуренсу, что она ему не только жена и любовница, но и друг.

— Кажется, я знаю, что нужно делать, — улыбнулась она.

Оставшись в одиночестве, герцог и Арабелла некоторое время хранили молчание. Глядя на бывшего любовника, Арабелла не могла не заметить, что лицо его осунулось. Подавив предательскую жалость, она язвительно заметила:

— По-моему, нашу дочь уже поздно воспитывать, а?

— Лучше поздно, чем никогда, — тяжело вздохнул Карлайлз. — Прошлого не вернуть, но я должен хотя бы попытаться изменить настоящее.

— Ты можешь помочь им?

— Я могу поговорить кое с кем в правительстве, дать понять, что Сэндборн пользуется моей поддержкой. — Он провел рукой по щеке. — Не знаю, поможет ли это графу, но думаю, будет лучше, если нас повсюду будут видеть вместе.

Это была огромная уступка со стороны герцога, и Арабелла смягчилась.

— Спасибо, Август, — прошептала она, глаза ее увлажнились. — Я ценю, что ты пытаешься помочь Вивьен.

Они стояли друг напротив друга, учащенно дыша. То притяжение, которое Арабелла культивировала в течение многих лет, никуда не исчезло.

— Собирай вещи, — хриплым голосом сказал герцог. — Я немедленно забираю тебя домой.

Приказной тон охладил вспыхнувшее было чувство Арабеллы. Она с подозрением переспросила:

— Что?

— Я сказал, собирай вещи. Ты доказала, что достойна уважения, и я буду уважать тебя, черт побери! А теперь бери шляпку, и едем обратно в особняк Лерой!

Арабелла онемела. Он так ничего и не понял и по-прежнему обращается с ней как с игрушкой.

— Я никуда не поеду.

— Не упрямься, Арабелла. Я дам тебе все, что ты захочешь. Можешь курить, кататься верхом и носить розовое хоть каждый божий день. Давай прекратим этот фарс. Возвращайся домой.

И ни одного слова любви… Арабелла ошеломленно уставилась на него.

— Не могу поверить, что прожила с тобой двадцать лет, — убито прошептала она. — Не могу поверить, что любила тебя, спала с тобой и, как выяснилось, совершенно не знала тебя. Что ты за человек, Август?

Она направилась к дверям, но он схватил ее за локоть.

— Куда ты?

— Отпусти меня! — Она вырвалась и бросила на него испепеляющий взгляд. — Ты напыщенный, эгоистичный, самовлюбленный болван, Август. Тебе нужна не я, дорогой. Тебе нужна кухарка, нянька, экономка и шлюха в одном лице. Ну так найми их, а меня оставь в покое!

Арабелла зашагала к лестнице, высоко подняв голову и чуть покачивая бедрами. Она была похожа на лесную нимфу, и Карлайлз сгорал от желания схватить ее и унести туда, где их никто не найдет.

— Упрямая женщина! — прорычал он и выскочил вон.

Лоуренс сидел в ресторане отеля «Кларендон» и задумчиво смотрел в окно. Удивительно, но сегодня у него совершенно не было аппетита. Мыслями он был на Парк-лейн. Как-то там Вивьен? Чем занимается и каким чудом ей удалось поладить с Беатрис? О том, что чувствовала Вивьен тем утром, когда он оставил ее, Лоуренс боялся даже думать.

К нему подошел портье.

— Ваша светлость, это пришло на ваше имя. — Он протянул Лоуренсу запечатанный конверт. — Написано «срочно».

Лоуренс вскрыл конверт и остолбенел. Послание гласило: лорд Сэндборн приглашается на прием, устроенный в его честь лондонским детским приютом. Торжество состоится сегодня, третьего июня, в час пополудни.

Что за черт? С какой стати детский приют устраивает прием в его честь? Вот если только… ну конечно!

Вивьен. Она много времени посвящала детям во Франции и, видимо, решила продолжить свою деятельность здесь, да только он-то тут при чем?

Лоуренс раздраженно пожал плечами. Но делать нечего, придется пойти, иначе Вивьен устроит на него облаву.

…В приюте, основанном более ста лет назад, Лоуренса встретила высокая дама в темно-синей униформе. Она представилась как заведующая. От нее он узнал, что торжество назначено на пять вечера.

— Но в приглашении стоит час пополудни, — удивился Лоуренс.

— О да, мы специально пригласили вас пораньше, — мило улыбнулась заведующая. — Вы же должны познакомиться с детьми, которым помогаете столь щедрым пожертвованием.