Повеса - Мэри Джо Патни

Джуниус тяжело поднялся на ноги.

— Я вижу, что вы уже приняли решение, — обиженно проговорил он. — Я буду молиться о том, чтобы вы опомнились прежде, чем будет поздно.

Джуниус собрался уходить, когда в комнату вошел Дэвенпорт. По пятам за ним следовала черно-белая колли по кличке Немезида. При виде гостя Элис в глазах Дэвенпорта зажегся недобрый огонек, однако он поприветствовал викария вполне вежливо, словно и не было их предыдущей встречи, во время которой они едва не подрались.

— Не сомневаюсь, что вы удивлены моим визитом, мистер Дэвенпорт, — воинственно заявил священник.

— Отнюдь. Поскольку вы друг мисс Уэстон и ее духовник, мне представляется вполне естественным, что вы зашли ее навестить, — с подчеркнутой любезностью возразил Реджи.

— Я здесь не в последний раз, — вызывающе пропыхтел викарий.

— Разумеется. — Дэвенпорт приподнял бровь. — Вы производите на меня впечатление человека, который, будучи убежденным в своей правоте, не побоится войти в клетку ко льву.

Элис с трудом подавила улыбку. Священник впился в лицо Дэвенпорта подозрительным взглядом, пытаясь понять, говорит ли тот всерьез или насмехается. Так и не придя к какому-либо выводу, он счел за благо ретироваться.

— Очень хорошо, что вы не запретили ему бывать в вашем доме, несмотря на то что в прошлый раз он вел себя совершенно неподобающим образом, — заметила Элис.

— Если этот дом будет и вашим домом, какое я имею право запрещать людям приходить к вам в гости? — улыбнувшись, ответил Дэвенпорт. — Разумеется, будь моя воля, я бы предпочел, чтобы наш добрейший викарий и носа сюда не казал, но что же делать? Впрочем, я искренне надеюсь, что благодаря присутствию в доме такого неисправимого безбожника его визиты будут не слишком частыми.

Элис устыдилась той радости, с которой она подумала, что Реджи скорее всего не ошибся. Хотя ничего удивительного тут не было — Джуниус Харпер был очень тяжелым человеком.

— Вы меня искали? — спросила Элис. Дэвенпорт кивнул.

— Поскольку мы теперь будем жить под одной крышей, нам с вами было бы невредно побеседовать, чтобы каждый из нас знал, чего ему следует ожидать от другого.

— Отличная идея, — одобрила Элис, опускаясь в кресло. Для начала Дэвенпорт заявил, что не горит желанием принимать пищу в одиночестве, и было решено, что он, Элис и Спенсеры будут обедать вместе.

Было также решено, что Элис и Спенсеры останутся жить в тех комнатах, в которых они провели минувшую ночь. Мередит и ее братья расположились поблизости друг от друга в восточном крыле дома Комната Дэвенпорта находилась в западном крыле, а просторная спальня Элис — в центральной части. Соседние с ее спальней комнаты пустовали. Вслух об этом не говорилось, но и так было ясно, что эта комната как нельзя лучше подходит ей как опекунше Спенсеров. любой подозрительный шум в коридоре был бы ей слышен. Впрочем, подумала Элис, если два человека вознамерились согрешить, они всегда найдут способ.

Элис обсудила с Реджи обязанности своей прислуги. Хозяин и гостья уже достигли согласия в этом непростом вопросе, когда Элис заметила, что в гостиную вошел Аттила. Увидев собаку, кот мгновенно припал к полу, пожирая своего заклятого врага свирепыми желтыми глазами. Хвост и задние ноги, готовые, словно две пружины, бросить тело вперед, мелко подрагивали от возбуждения, Со стремительностью и грацией пантеры кот набросился на колли, мирно спавшую, положив морду на ногу хозяина.

Почувствовав, как в спину ей вонзились острые когти, Немезида вскочила и волчком закружилась на месте в поисках противника. Элис, к счастью, успела подхватить кота на руки, а Реджи принялся успокаивать перепуганную неожиданным нападением овчарку.

— Ваш кот — настоящий разбойник, леди Элис, — заметил он с улыбкой.

— Боюсь, вы правы, — огорченно сказала Элис, пытаясь удержать отчаянно вырывавшегося из рук Аттилу, который явно намеревался повторить свою атаку. — Я даже не представляла, насколько он агрессивен. Я знаю, что коты не ладят с другими котами. Но то, что Аттила способен напасть на такую крупную собаку, просто удивительно.

Дэвенпорт потрепал по ушам дрожащую от страха колли, прижавшуюся к его ногам.

— Тебе придется привыкать к нему, Немезида, — со смехом заметил он. — У меня такое ощущение, что люди в этом доме будут уживаться куда лучше, чем их любимцы.

Услышав дружный смех Элис и Реджи, нетрудно было поверить, что так на самом деле и будет.

Освоиться в усадьбе оказалось делом нетрудным. Даже Уильям, которого так и распирала энергия, быстро сообразил, что хозяин дома не привык к детским выходкам, не приставал лишний раз к Реджи и общался с ним только в тех случаях, когда тот сам этого хотел.

За столом Дэвенпорт, Элис и Спенсеры встречались во время обеда, и это, пожалуй, было самое лучшее для общения время. Дэвенпорт говорил немного, больше с любопытством наблюдал за молодежью. Вскоре Спенсеры уже не стеснялись рассказывать о том, чем занимались в течение дня. Питер набрался-таки храбрости, попросил Дэвенпорта помочь ему научиться править экипажем — и через несколько дней практиковался под руководством умелого кучера. Сердце Уильяма было завоевано, когда на конюшне появился настоящий живой пони, ростом и прочими габаритами как нельзя лучше подходивший мальчику. Что касается Мерри, у нее быстро установились с Дэвенпортом приятельские отношения, позволявшие им по-доброму подтрунивать друг над другом.

Поначалу Элис удивлялась, но вскоре поняла, что иначе и быть не могло. Детям нужен был отец, а Дэвенпорт относился к Спенсерам если и не по-отечески, то, во всяком случае, как заботливый и добрый дядюшка. С самой Элис он держался хотя и дружелюбно, но сдержанно. Возможно, опасался, что она станет его домогаться, если он ненароком ее к этому поощрит.

Выяснилось, однако, что он вступил в сговор с портнихой, — когда Элис доставили последнюю партию одежды, в ней оказалось несколько платьев, которые она не заказывала, — более ярких расцветок и более смелого фасона, чем те, что она имела обыкновение носить. Мередит с улыбкой созналась: это они с Реджи решили сделать ей сюрприз. Когда же возмущенная Элис принялась пенять на это Дэвенпорту, тот заявил, что она больше не гувернантка и ей совершенно не обязательно выходить к обеду в темно-синих и коричневых платьях, более того, она просто обязана красиво одеваться, поскольку ей часто приходится бывать на людях.

Элис, которую продуманность аргументов Реджи одновременно развеселила и задела, оставила наряды у себя. В пору ее юности девушки носили белые муслиновые платья. Элис, с ее ростом, они не очень-то шли. Теперь же она с удовольствием выбирала, какое платье надеть: ярко-зеленое? Золотистое? Рыжевато-коричневое? Кажется, в новых платьях она выглядела вполне достойно. Разумеется, так думали и дети. Когда же порой она ловила на себе восхищенный взгляд Дэвенпорта, по всему телу пробегала теплая волна удовольствия.