Происшествие - Линвуд Баркли

— Восемь.

— А вы можете представить, чтобы она пошла на работу и трудилась по десять или даже больше часов в день на фабрике по производству подделок? Именно в таком возрасте китайские мальчики и девочки начинают работать за доллар в день. Они работают так…

— Ну конечно, вы разыгрываете карту эксплуатации детей, хотя на самом деле все эти компании волнует лишь потеря прибыли…

— …работают так, что стирают пальцы до костей в цехах по производству сумок. И все для того, чтобы какая-нибудь женщина из Милфорда или Дариена смогла пускать пыль в глаза знакомым, утверждая, будто ее сумка стоит дороже, чем она потратила на нее в действительности. Мистер Гарбер, вы знаете, на что пускаются эти деньги? Когда какая-нибудь женщина из Милфорда выбрасывает тридцать, пятьдесят или даже сто баксов на эту сумку, вам известно, куда уходит эта выручка? Женщина, которая устраивает вечеринку по продаже сумок, разумеется, получает свою долю, но она должна заплатить поставщику товара. Эти деньги используют для производства новых подделок, и не только сумок, но и контрафактных DVD, видеоигр, детских игрушек, покрытых свинцовой краской, с легко отваливающимися деталями, проглотив которые ребенок задыхается и умирает, строительных материалов, не соответствующих стандартам, но с поддельными штампами, подтверждающими их пригодность. Даже поддельного детского питания, каким бы невероятным это ни казалось! Или контрафактных лекарств, выдающихся по рецептам. Эти таблетки выглядят как настоящие, на них артикулы, однако они имеют другой состав и не проходят никакой проверки. Я говорю не о более дешевых лекарствах из Канады. Речь идет о продукции из Индии и Китая. Иногда, мистер Гарбер, эти пилюли вообще ни от чего не помогают. А теперь представьте себе человека, который живет на небольшую пенсию, имеет скудные сбережения и не может позволить себе лекарства от сердца или какого-нибудь другого заболевания. Вдруг он находит в Интернете то, что ему кажется аналогом, или покупает медикаменты у знакомых своих знакомых и начинает их принимать, а вскоре умирает.

Я молчал.

— Знаете, кто на этом зарабатывает? Преступные группировки из Китая, России, Индии, Пакистана. Перечислять можно долго. Немало среди них и наших, американских банд. ФБР считает, что часть денег переправляется в террористические организации.

— Да уж… Стоит какой-нибудь женщине купить на улице сумочку от Гуччи, как в какой-нибудь небоскреб тут же врежется самолет.

Артур улыбнулся.

— Вы пытаетесь шутить, но я видел выражение вашего лица минуту назад, когда упомянул про стройматериалы. Вы ведь строитель?

Эти слова застали меня врасплох, и я удивленно моргнул.

— Да.

— Вообразите, что произойдет, если кто-то из ваших рабочих установит контрафактную электропроводку. Детали, изготовленные в Китае, внешне не отличишь от продукции крупных фабрик, они имеют сертификаты, но на деле это просто мусор. Провода имеют ненадлежащие характеристики. Они перегреваются, замыкают. Выключатели не работают. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, к чему это может привести.

Я потер рукой рот и подбородок и на мгновение снова вернулся в задымленный подвал.

— Но почему сюда пришли вы? Почему меня не допрашивает полиция?

— Мы по возможности сотрудничаем с полицией, но их ресурс недостаточен, они не справляются с этой проблемой. Оборот контрафактного бизнеса составляет пятьсот миллиардов долларов в год, и это по самым скромным подсчетам. Модная индустрия обращается в частные охранные и детективные агентства, чтобы отследить распространение подделок. На этом этапе я и подключаюсь к работе. Иногда это бывает очень просто. Мы находим женщину, которая устраивает вечера для продажи сумок, наивно полагая, будто не делает ничего дурного, и сообщаем ей, что она совершает федеральное преступление. Этого бывает достаточно. Она прекращает свою деятельность, и мы не заявляем на нее. А бывает, мы обнаруживаем магазин, продающий подобные товары, информируем торговцев и владельцев недвижимости, что они работают нелегально и мы собираемся подключить полицию для расследования их действий в соответствии с правовыми нормами. Часто мы именно так и поступаем. Но порой бывает достаточно лишь угрозы, чтобы арендодатели решили эту проблему самостоятельно. Они избавляются от прежних арендаторов и берут тех, кто подчиняется закону и торгует лицензионной продукцией.

— А что насчет покупки сумок? Приобретение подделок — это ведь тоже преступление?

— Нет. Но разве могли бы вы со спокойной совестью носить подделку и знать, что однажды может случиться такое… — Он заглянул в конверт, достал оттуда еще пару фотографий и протянул мне.

— Что… о Боже!

Это были снимки с места преступления. Я пожалел о том, что фотографии оказались не черно-белыми, а яркими, цветными. Тела двух женщин в лужах крови. А вокруг — множество сумок. Они стояли на столах, свешивались со стен и потолка.

— Боже мой!

Я взглянул на следующее фото. Мужчина, вероятно, застреленный в голову, лежал на столе. Я протянул фотографии Твейну.

— Что это, черт побери, такое?

— Женщин звали Пэм Стайгервальд и Эдна Баудер. Туристки из Батлера, штат Пенсильвания. Они отправились на выходные в Нью-Йорк. Уик-энд для девочек. Искали дешевые сумки на Канал-стрит и сунулись не туда и не в то время. Как и Энди Фонг, торговец, импортер поддельных сумок, изготовленных в Китае.

— Мне ничего не известно об этих людях.

— Я показал их вам в качестве примера, что может случиться, если вы ввязываетесь в контрафактный бизнес.

Я рассердился.

— Это просто отвратительно — использовать нечто подобное в качестве аргумента, запугивать меня! И какое это имеет отношение к Шейле?

— Полиция считает это делом рук нашего человека, имеющего столько имен и которого мы называем Мэдденом Соммером. Именно ему ваша жена звонила в день смерти.

Мэдден Соммер сидел в машине, припаркованной на противоположной стороне улицы через три дома от дома Гарбера.

Он уже собирался выйти, как подъехала еще машина. Черный седан «джи-эм». Автомобиль покинул хорошо одетый мужчина. Довольно полный. Круглый животик нависал над ремнем. Держался он с большим достоинством. Когда входная дверь приоткрылась, мужчина показал Гарберу какое-то удостоверение.

«Любопытно», — подумал Соммер, убирая руку с двери. Мужчина не походил на полицейского, но все может быть. Соммер записал номер машины, затем позвонил по мобильному.

— Алло?

— Это я. Нужно проверить один номер.

— Я сейчас не на работе, — объяснил Слокум. — У меня родственники. Приехала сестра жены.

— Запиши его.

— Я же сказал…

— Эф-семь…

— Подожди. — Соммер слышал, как Слокум ищет бумагу и карандаш. — Ну давай дальше.