Правила обольщения - Кэтрин Каски

Внезапно воздух в ее легких словно загорелся. Мередит ощутила, что просто не может дышать.

* * *

Три долгих дня, которые Александр пообещал Мередит, прошли быстрее, чем она могла бы представить. Слушая постоянный радостный щебет тетушек, она провела эти дни, от рассвета до заката, лихорадочно обыскивая каждую трещинку, каждый угол, каждую тень в доме в надежде найти записную книжку. И, конечно же, все усилия оказались напрасны… Поскольку Мередит знала, что это Бет Августин стащила книгу во время музыкального вечера, хоть тетушки и не желали ей верить.

Однако разум, несмотря на бурную деятельность, никак не желал сосредоточиться на поисках. Она слишком отвлекалась на предложение, которое сделал ей Александр, и размышляла над ответом, который должна была ему дать.

Она надеялась, что Александр хоть раз встретится с ней и сделает нечто болезненное, нечто омерзительно распутное, чтобы ее решение – соглашаться или нет – стало простым и понятным. Но он не перешагнул порога дома номер 17 на Ганновер-сквер. Не прислал письма или даже карточки. Дьявол его побери!

И теперь Мередит сидела у туалетного столика, глядела в позолоченное зеркало в обрамлении канделябров, оказавшись в переполненной гостиной Юстон Холла. Вокруг нее седоволосые матроны и раздраженные горничные болтали, хихикали, шикали на юных мисс, а ее двоюродные тетушки гоняли слуг на поиски шерри, который должен был успокоить их истрепанные дорогой нервы.

– Вот, выпейте пунша, мисс Мередит. – Энни, ее горничная, на присутствии которой настояли тетушки, поставила на столик бокал с золотистой жидкостью. – Может, поможет вам успокоиться.

– Нет, спасибо. – Мередит оттолкнула бокал подальше, чтобы не видеть его. По правде говоря, ее немного тошнило. И достаточно было одного глотка сладкой жидкости, чтобы… чтобы общество еще как минимум пару лет обсуждало ее не в самом лучшем ключе.

– Вы плохо себя чувствуете, мисс Мередит? – В нечетком отражении она видела, как Энни стоит за ее спиной, изогнув брови так, что те начали напоминать очертаниями округлые холмы, мимо которых пришлось проезжать по пути сюда.

– Всего лишь немного нервничаю, вот и все.

– Я слышала, – понимающе кивнула ей Энни. Затем обернулась, словно пытаясь удостовериться, что их никто не подслушивает, и нагнулась, чтобы прошептать Мередит на ухо: – И я не виню вас в том, что вы немного не в себе. Не каждый день мисс из Данли Периш обручается с графом… то есть… с лордом, который скоро станет графом, знаете, как только его отец отправится на небеса.

Мередит развернулась на стуле и уставилась, в совершеннейшем шоке, на горничную.

Энни, которая никогда не обращала внимания на то, что переходит любые рамки отношений служанки и госпожи, выпрямилась и уперлась руками в широкие бедра. И тихо захихикала.

Но мгновенно умолкла, когда обе леди Фезертон вынырнули из глубины комнаты, оказавшись по обе стороны от нее. Энни сунула сияющую сапфирами булавку в прическу Мередит и потерла ладони одна о другую.

– Ну вот, теперь точно все. Вы будете самой красивой женщиной во всем бальном зале. – Она обернулась на других юных леди, словно желала удостовериться в истинности своего заявления. – Да, точно самой красивой.

Тетушка Виола критически оценила работу Энни, от выбора шелкового платья глубокого синего цвета до мерцания бриллиантов в тщательно уложенных медных локонах Мередит.

Ей не нужно было ничего говорить. Мередит все читала в ее глазах. И, черт побери, она действительно чувствовала себя красивой сегодня вечером… Пусть даже вырез платья и был немного ниже, чем оценили бы более консервативные приглашенные.

Мередит улыбнулась, глядя на белизну кожи в широком декольте, уверенная – и довольная, – что Александр не принадлежит к этому большинству.

– Ты готова, дорогая? – спросила встревоженно тетушка Летиция.

Мередит таила тревогу в глубине души, но она была готова.

Она была уверена.

Хоть эта уверенность и далась ей действительно нелегко. Она размышляла несколько дней, расхаживая по дому, ворча и пытаясь отыскать свои заметки. Затем была ночь, полная метаний и попыток уснуть или решить, разумно ли соглашаться на предложение Александра.

Вначале она была уверена только в том, что любит его, и любит до глубины души.

О, она пыталась в него не влюбиться. Небо свидетель: из всех женщин, обжегшихся о любовь в дни своей юности, она лучше других знала опасность столь сильного чувства по отношению к человеку с таким прошлым, каким мог похвастаться Александр.

Но у нее не было выбора.

После тщательных размышлений и обсуждений их с тетушками, она наконец прислушалась к тете Виоле, которая говорила, что жить постоянно настороже, жить без возможности доверять равносильно тому, чтобы вообще не жить.

А потому сегодня она готова была доверить сердце Александру и стать его женой.

Мередит решительно поднялась и обернулась, чтобы взять тетушек за затянутые перчатками руки.

– Да, я готова. – Мередит сделала глубокий вдох и медленно выдохнула через рот. – Я наконец-то действительно готова.

* * *

Стоя на краю шумного бального зала Юстонов, Александр поглядывал на карманные часы, которые подарила ему мать при отъезде из Оксфорда, за три дня до своей кончины.

Его немало удивляло и даже пугало, что за последние два дня от отца не пришло ни единой весточки. И все же Александр знал, что граф, скорее всего, решил заставить выписанного в Харфорд Фелл врача провести тщательное обследование возможных опасностей, которым поездка на бал может подвергнуть его организм.

– Ну и щегольский же у тебя сегодня вид!

Александр захлопнул крышку часов и сунул их в карман. Оглянулся и увидел Джорджи, на руке которого повисла незнакомая девица вполне привлекательного вида.

– Могу повторить тебе еще раз. Первый ни за что не променяет мой дом, а потому смирись, тебе навсегда суждено остаться вторым главным щеголем любого джентльменского собрания.

Джорджи хохотнул, и его ничего не понимающая мисс с пустыми глазами послушно рассмеялась вместе с ним.

– Так значит, это правда? Ты сегодня вечером заявишь о помолвке с мисс Мерриуэзер?

Александр вздрогнул.

– Где ты это услышал? От моего отца?

– Да чтоб меня, Лэнсинг, ты так себя ведешь, будто это секрет.

– Был секрет.

– Явно был когда-то давно, друг мой, потому что сейчас весь бальный зал гудит от этой новости.

– Что? – выпалил Александр.

Джорджи ответил смущенным смехом, положил руку Александру на плечо и наклонился ближе.

– Терпеть не могу приносить печальные вести, но у Уайта на тебя делают ставки.