Добрый друг Декстер - Джеффри Линдсей

Поскольку в моей работе образовался перерыв на несколько часов, я отправился в Мемориальный госпиталь имени Джексона, чтобы взглянуть на свою любимую пташку со сломанным крылышком. Загипсованная Дебора сидела на постели в палате шестого этажа, из окна открывался захватывающий вид на скоростную автомобильную дорогу. Врачи, без сомнения, давали Деборе обезболивающее, но когда я вошел в палату, вид у моей дорогой сестры был далеко не умиротворенный.

— Будь все проклято, Декстер! — приветствовала она меня. — Скажи им, чтобы они меня отсюда, к дьяволу, выпустили. Или по крайней мере дали бы мне одежду, чтобы я могла сбежать.

— Рад видеть, что тебе значительно лучше, дорогая сестренка! — воскликнул я. — Ты очень скоро встанешь на ноги.

— Я окажусь на ногах, как только они вернут мне треклятую одежду, — отреагировала она на мои утешительные слова. — Что происходит там, на воле? Чем ты занимаешься?

— Мы с Доуксом подготовили весьма тонкую ловушку, где Доукс выступает в качестве приманки. Если Данко нанесет сегодня удар, мы прихватим его на моей… хм… вечеринке. Или, вернее, на вечеринке Винса, — добавил я, осознав, что вообще хочу как можно дальше отстраниться от самой идеи брака. Это было сделано довольно неуклюже, но я почувствовал себя немного лучше. Однако Дебору ответ, видимо, не удовлетворил.

— Мальчишник по случаю твоей помолвки? — уточнила она и, чуть помолчав, произнесла: — Значит, ты заставил Доукса подставить себя вместо тебя. Круто.

Формулировка звучала чрезмерно элегантно, но я не хотел, чтобы сестра так думала — у несчастных людей раны заживают медленнее.

— Нет, Дебора, серьезно, — сказал я самым успокоительным тоном, — мы делаем это, чтобы схватить доктора Данко.

Она долго смотрела на меня, а затем, к моему величайшему удивлению, шмыгнула носом и заплакала.

— Мне ничего не остается, кроме как тебе поверить, — прошептала Дебора сквозь слезы. — Но все это мне очень не нравится. Мысли постоянно вертятся вокруг того, что он делает с Кайлом.

— Это сработает, Дебс, — заверил ее я. — Мы вернем Кайла.

Поскольку она была моей сестрой, я не стал уточнять: «…или то, что от него останется».

— Боже, как я ненавижу свое пребывание здесь. Ведь я нужна тебе в качестве подмоги.

— Мы справимся, сестренка. На вечеринку придут дюжина копов — вооруженных и очень опасных. Я тоже там буду, — сказал я, немного обиженный тем, что она недооценивает значения моей личности.

Но она продолжила в том же духе:

— Да. Если Доукс захватит Данко, мы вернем Кайла. А в том случае, если Данко прихватит Доукса, ты соскочишь с крючка. Хитро, Декстер. Ты оказываешься в выигрыше при любом исходе.

— Мне это никогда не приходило в голову, — соврал я. — Я думаю лишь о том, чтобы служить большому доброму делу. Кроме того, предполагается, что Доукс весьма опытен в подобного рода делах. И он знает Данко.

— Проклятие, Декс! Меня это просто убивает. А если… — Она всхлипнула и прикусила нижнюю губу. — Будем надеяться, что из вашей затеи что-нибудь получится. Кайл находится в его лапах слишком долго.

— Обязательно получится, — пообещал я, но ни один из нас мне не поверил.

Врачи настаивали, чтобы Дебора оставалась еще сутки под наблюдением. Сердечно попрощавшись с сестричкой, я вылетел из больницы в закат и уже оттуда — домой, чтобы принять душ и переодеться. Что надеть? Я не имел понятия, что носят в этом сезоне на мальчишнике, силой навязанном, дабы отпраздновать ненавистную вам помолвку — мальчишнике, который может перерасти в смертельную схватку с мстительным маньяком. Коричневые ботинки, само собой, отметались, но все остальное явно не выходило за рамки приличия. После длительных размышлений я, решив довериться своему хорошему вкусу, выбрал зеленоватую гавайскую рубаху, испещренную ярко-красными электрогитарами и розовыми гоночными автомобилями. Просто и элегантно. Дополнив рубаху штанами цвета хаки и парой кроссовок, я счел себя вполне готовым к балу.

Но до отбытия на торжество оставался час, и мои мысли снова обратились к Коди. Прав ли я в своих догадках? Если прав, то возникает вопрос: как мальчуган справится с пробуждающимся внутри его Темным Пассажиром? Он нуждается в моем руководстве, и я обнаружил, что охотно готов это руководство ему обеспечить.

Покинув свое жилище, я, вместо того чтобы двинуться на север к дому Винса, поехал на юг. Через пятнадцать минут я уже стучал в дверь Риты, глядя на пустое место, которое ранее занимал коричневый «таурус» сержанта Доукса. Сегодня он, вне сомнения, готовился к роковой схватке дома, надевая портупею и полируя пули. Не попытается ли он просто пристрелить доктора Данко, будучи уверенным, что имеет на это законное разрешение? Сколько времени прошлое момента, когда он убил кого-нибудь в последний раз? Удалось ли ему? Не гремит ли в нем потребность, способная, подобно урагану, унести прочь здравые рассуждения и разумные ограничения?

Дверь отворилась. Сияющая Рита прижалась ко мне грудью, заключила в объятия и поцеловала в лицо.

— Привет, красавчик! — воскликнула она. — Заходи.

Ради проформы я ее тоже слегка обнял, а затем, отодвинувшись, произнес:

— Я не надолго.

— Знаю, — произнесла Рита с еще более широкой улыбкой. — Звонил Винс и все рассказал. Он держался очень мило и обещал не сводить с тебя глаз, чтобы ты не совершал какие-либо безумства. Но все же входи, — добавила Рита и потянула меня за руку. Закрыв деверь, она обернулась ко мне и неожиданно серьезно проговорила: — Послушай, Декстер, я не отношусь к числу ревнивиц и полностью доверяю тебе. Поэтому иди и веселись.

— Обязательно, — кивнул я, глубоко сомневаясь в подобной возможности.

Интересно, какие слова Винса заставили ее подумать, что наше сборище станет опасным очагом совращения и греха. Хотя исключать этого нельзя. Поскольку в Винсе было много синтетики, его действия в некоторых ситуациях могли быть непредсказуемыми, что хорошо иллюстрировали смешные и нелепые словесные дуэли с моей сестрой на сексуальные темы.

— Очень мило с твоей стороны, что ты решил заскочить к нам перед вечеринкой, — произнесла Рита, подводя меня к кушетке, на которой в последнее время я проводил значительную часть моей жизни. — Дети хотят знать, почему они не могут отправиться с тобой.

— Я поговорю с ними, — ответил я, горя нетерпением встретиться с Коди и узнать, прав ли я.

Рита улыбнулась так, словно ее потрясло мое желание пообщаться с Коди и Эстор.

— Они во дворе, — сообщила она. — Сейчас я их позову.

— Не надо. Я лучше сам к ним выйду.

Коди и Эстор играли во дворе с Ником, кудрявым мальчуганом из соседнего дома, который мечтал видеть Эстор голышом.

Когда я вышел из дверей, они посмотрели в мою сторону, и сразу Ник заспешил прочь в свой двор. Эстор подбежала ко мне, чтобы меня обнять, а Коди потянулся за ней следом.