Наш дом - Луиза Кэндлиш

– Ну, тогда поздравляю, – сказал я наконец, и она заметно расслабилась. Мне захотелось дотронуться до ее горячего лица, взять ее беспокойные руки в свои. – Отличные новости!

– Спасибо. – Она поднялась и снова обвела взглядом безликие стены, порождающие клаустрофобию. – Тебе надо взять себя в руки, Брам. Ты плохо кончишь.

– Правда? А я и не знал!

Как и Фия, она остро реагировала на сарказм.

– Ты же не хочешь превратиться в унылого стареющего ловеласа? – отчитывала она меня, направляясь к двери. – Рано или поздно у людей кончится терпение, и тебя перестанут прощать.

Последние слова звучали как отрепетированные заранее, хотя не стану врать, что в них нет горькой правды. Я закрыл глаза, не в силах больше выносить Констанс, а когда открыл, она уже ушла.

– Благодарю за совет, – сказал я в сторону закрывающейся двери.

«Рассказ Фии» > 02:05:03

На Тринити-авеню происходило столько всего – кража у Роуперов, наша «ауди», всюду желтые полицейские таблички, да еще столкновения с Брамом, грозившие достичь апогея – что квартира становилась чем-то вроде убежища. Там можно было выдохнуть и расслабиться. Приходя, я первым делом зажигала ароматическую свечу, включала «Классику-ФМ» или какой-нибудь документальный фильм об искусстве, который не удавалось посмотреть дома, пока дети носились вокруг и вопили про своих покемонов. В отсутствие гостей я избегала алкоголя: заваривала травяной чай и позволяла себе плитку шоколада с каким-нибудь особым вкусом вроде кардамона, морской соли или лаванды. Может, «убежище» – не самое подходящее слово; скорее место уединения.

Пару раз я даже поймала себя на мысли: не привести ли сюда мальчиков на ночь – но это было бы нелогично, ведь я здесь лишь для того, чтобы они жили там.

Что касается Брама, из немногих следов, оставленных им, ни один не указывал на присутствие гостьи женского пола – да и вообще на какие-либо дружеские отношения.

Брам, выдержки из файла Word

И вот наконец во вторник утром пришли из полиции. Нет, не на квартиру, а прямо на работу. Слава богу, детектив был в штатском. Я держался достойно. Наверное, поскольку на какое-то время наступило затишье.

Я провел его в маленькую переговорную без окон. На столе валялись образцы наших новых шейных фиксаторов; я молча отодвинул их в сторону.

Никаких острот! Не раздражай его.

– Итак, мистер Лоусон, вы совместно с миссис Фионой Лоусон владеете черной «ауди A3», верно? – уточнил детектив.

Около сорока, русые волосы, толстая шея, явное знание человеческой слабости, судя по внимательному взгляду.

Прекрати думать, просто отвечай на вопросы!

– Да. По крайней мере, был – ее украли в октябре. А вы насчет страховки?

Пусть думает, что это твоя единственная забота.

– Нет, я по другому поводу.

– А-а, так это вы разговаривали с Фией пару недель назад?

– Верно.

– Она сказала вам, что ключи украли? Мне кажется, они где-нибудь под диваном.

– Если вы их там найдете, сообщите. – Тон любезный, как будто он пришел поболтать о погоде.

– Дело в том, что страховку нам уже выплатили, – сказал я. – Не знаю, связывались ли они с вами…

Это не вопрос. Деньги получены, тебе больше не интересно.

– Мистер Лоусон, вы помните, где вы были шестнадцатого сентября, в пятницу? – спросил он.

Сердце забилось сильнее.

– Да, помню – у нас в тот день состоялась рабочая конференция. – Глупо делать вид, что не помню, когда я уже проговорился насчет разговора с Фией.

– Здесь, в офисе?

– Нет, мы всегда выезжаем за город. В тот раз – в отеле Гатвика.

– Во сколько все закончилось?

– Около пяти, может, раньше.

– И вы сразу ушли?

Не предугадывай его вопросы; отвечай по ходу.

– Да. Некоторые остались выпить, но мне нужно было вернуться домой.

– Вы поехали на «ауди»?

– Нет. – Я помедлил, изображая смущение. – В то время я вообще не садился за руль.

– Почему?

Я вздохнул.

– Если вы расследуете пропажу нашей машины, то наверняка уже знаете.

– Что именно?

– Меня лишили прав. Давно, еще в феврале – поймали на превышении скорости. Так что с тех пор машину водит только жена.

Следователь никак не отреагировал, и я продолжил:

– Фия не упоминала об этом в прошлый раз? Это потому, что она не знала – и до сих пор не знает, надеюсь. – Я снова взял паузу, «охваченный стыдом». – Понимаете, мы разошлись, и я стараюсь не рассказывать ей о своих прегрешениях – это все только усугубит. Буду вам очень признателен, если и вы ей не скажете…

Конечно, нельзя ожидать от представителя закона содействия в супружеских увертках, и все же мне показалось, в его глазах мелькнула искорка сочувствия.

– Я не планировал общаться с вашей женой, – сказал он, и я мысленно возликовал.

Значит, просто стандартная процедура исключения подозреваемых.

Осталось только выдержать допрос, и тебя вычеркнут из списка!

– Так как вы добрались до дома в тот день?

– Поездом. Станция совсем рядом с отелем.

Это правда.

– Какая станция?

– Не помню названия; через пару остановок от аэропорта. Отель называется «Блэкторн-что-то-там». Могу узнать поточнее, если хотите.

Он не захотел – видимо, не собирается зря тратить время на эту линию расследования.

– Итак, вы уехали до пяти и были дома… во сколько? К шести?

– Нет, мне пришлось пересаживаться в Клэпэме, и я вышел пропустить пару стаканчиков. Ужасно хотелось выпить, честно говоря, такой изматывающий выдался день… Домой нужно было к семи, так что я сел на поезд без двадцати шесть – всего пара остановок от Элдер-Райз.

– В какой паб вы заходили?

Так, это хуже… Если он поверил в поезд, то зачем расспрашивает про выпивку? Может, зря я подчеркнул, что мне «ужасно хотелось выпить»?

Прекрати задавать себе вопросы! Отвечай уже наконец!

– Рядом со станцией – «Полумесяц», кажется.

– Встретили кого-то из знакомых? Разговаривали с кем-нибудь?

Я прищурился, делая вид, что пытаюсь вспомнить.

– Нет, я был один, да и место незнакомое. Пролистал «Стандарт»… Ах да, поболтал с одним у барной стойки. Кажется, он там завсегдатай, тот еще тип… – Не надо деталей – слишком очевидно! – Ну, а потом нужно было ехать домой, забирать детей к семи.