Где ты, мой незнакомец? - Кэтлин Вудивисс

Медленно вспыхивали догорающие угли в камине, кидая теплые блики на их лица. В комнате воцарилась блаженная тишина. Постепенно огонь догорел, и в комнате стало прохладно. Эштон встал, чтобы подбросить в камин поленьев. Вернувшись назад, он присел на корточки перед Лирин и ласково положил руку ей на бедро.

— С тобой все в порядке, милая?

— Надеюсь, — Интимность прикосновение вначале заставила ее смутиться, но тем не менее Лирин не нашла в себе сил оттолкнуть его. Наслаждение теплой волной разливалось по всему телу. Под его жадным взглядом щеки ее вновь заполыхали. Чтобы скрыть свое возбуждение, Лирин отвернулась и стала смотреть на камин.

— Рядом с моей комнатой есть еще одна спальня, — прошептал он и замолчал в ожидании. Она повернулась и с недоумевающим видом взглянула на него. — Мне бы хотелось, чтобы вы сегодня же перебрались туда. — На губах его заиграла ленивая, чувственная усмешка. — Да, конечно, я понимаю, насколько усложняю свою жизнь, ведь тогда искушение будет мучить меня ночи напролет, но я бы так хотел…хотя бы временно, — Лукавая улыбка скользнула у него по губам. — Впрочем, уверен, что вы и так уже поняли, чего я хочу на самом деле. Во всяком случае, не спать в разных комнатах.

Она заглянула в его глаза и чуть слышно прошептала:

— Вы должны поберечь меня, Эштон, — Улыбка ее стала неуверенной. — В вас есть что-то такое…не знаю, как и сказать. Сомневаюсь, что я смогу долго сопротивляться.

Он удивленно вскинул брови. Его изумлению не было предела — и она осмеливается делать ему подобное признание, когда знает, как он сгорает от желания испытать в полной мере, на сколько хватит ее сопротивления.

— Мадам, надеюсь, вы отдаете себе отчет, какое оружие сами даете в мои руки?

Святая невинность! Лирин вспыхнула и подняла на него глаза.

— Доверие?

Глубокие морщины избороздили его лоб. Вот так, одним-единственным словом эта непостижимая женщина поставила крест на всех его надеждах.

— Мм, — он поднялся и протянул ей руку. — Мадам, прошу вас. Позвольте проводить вас в вашу новую опочивальню. Еще минута — и я потеряю голову и возьмусь соблазнять вас прямо здесь.

— Но мне казалось, вы согласны с тем, что основа каждого супружества — это доверие, — напомнила Лирин, когда он поставил ее на ноги.

Эштон бросил на нее вопросительный взгляд.

— Увы, мадам, я и сам охотно пользуюсь этим словом ради собственной выгоды и удобства. Посмотрим, что вы скажете, когда я отвезу вас в Новый Орлеан. А если и это не подействует, ну что ж, тогда я наверно стану жертвой неразделенной любви.

Лицо его было непроницаемо. Лирин встревожилась.

— Вы это серьезно? Я имею в виду, вы и в самом деле собираетесь отвезти меня в Новый Орлеан?

— Да, а почему бы нет? — небрежно бросил он. Эта идея все больше и больше приходилась ему по душе.

— Но ведь вы только что вернулись оттуда!

— Ну, а это путешествие станет просто развлекательной поездкой, мадам, — нежно шепнул он ей на ушко.

Лирин недоверчиво взглянула на него.

— И вы, конечно, рассчитываете соблазнить меня во время этой поездки?

— Да, мадам, и чем скорее, тем лучше!

Он наклонился и подхватил ее на руки, коснувшись поцелуем нежной шеи, когда она доверчиво склонила голову ему на плечо. Эштон глаз не мог оторвать от того соблазнительного зрелища, которое представляла из себя ее грудь в очаровательно низком вырезе платья особенно сейчас, когда она обвила его шею руками и край платья немного сдвинулся. От такой картины голова у него пошла кругом так, что он едва смог найти дорогу в спальню. Оказавшись, наконец, перед дверью, он повернул ручку и, толкнув ее плечом, перенес через порог свою драгоценную ношу. Быстро миновав целую анфиладу комнат, Эштон внес ее в ванную и поставил на ноги.

— Возможно, вы захотите раздеться здесь. Боюсь, что в комнатах может оказаться довольно холодно, — Эштон кивнул головой в сторону небольшого шкафчика, где было сложено белье. — Я приказал Уиллабелл принести сюда кое-что из ваших вещей, пока мы обедали.

Лирин мгновенно узнала лежавшую в шкафу свой собственный зеленый халат и батистовую ночную рубашку. Стало быть, намерение перебраться в эту смежную с его спальню отнюдь не возникло в нем под влиянием минуты. Скорее всего, он давно уже обдумывал это, а сегодня успел даже отдать необходимые распоряжения слугам, ничуть не сомневаясь, что сумеет уговорить ее. Она удивленно взглянула на него.

— Похоже, я вас недооценивала.

В ответ на этот взгляд Эштон отвел глаза и криво усмехнулся.

— Насколько я понимаю, вы не возражаете?

— Вы всегда так уверены в себе? — спросила она, все еще не переставая удивляться, как же ловко он все предусмотрел.

— Это просто обычная логика, мадам. Эта комната гораздо более удобная, чем та, в которой вас поместили вначале.

— И к вам поближе …

— Ну, и это тоже, конечно, — признался он с самодовольной ухмылкой. Сбросив сюртук и жилет, он развязал шелковый галстук и повесил все на деревянную вешалку рядом с дверью. Потом взял ее руки и поднес их к губам, взгляды их встретились. — Пока вы переодеваетесь, я разведу огонь в камине.

Дверь за ним закрылась и Лирин облегченно вздохнула, надеясь в его отсутствие собраться с мыслями. Постепенно она отчетливо поняла, что чем больше времени проводит с Эштоном, тем меньше помышляет о каком-то сопротивлении. Он, словно магнит, неудержимо притягивал ее. Эштон был мужчина в полном смысле этого слова, и Лирин, будучи женщиной до мозга костей, не могла не почувствовать его очарования. Вопреки всякой логике и здравому смыслу ей все больше приходилось по вкусу то, что она замужем за этим человеком. Разумно ли это или нет, она не думала, все больше и больше мечтая познать с ним ту близость, которая бывает между супругами.

Его халат вместе с остальной одеждой висел на вешалке. Ей стоило только дотронуться до него, и комнату наполнил присущий только ему одному аромат, который снова заставил ее потерять голову. Она со свистом втянула в себя воздух, удивляясь себе самой, и постаралась заставить себя думать только о том, чтобы поскорее переодеться. Нежный шелк ночной рубашки скользнул по ее обнаженному телу, слегка холодя его и вдруг, сама не зная, почему, она попыталась представить — а как это будет — заниматься любовью с Эштоном? Испытает ли она блаженство или, как это часто бывает, предвкушение окажется куда приятнее, чем то, что случится в действительности?

Она задумчиво обвела взглядом комнату, сомневаясь, возможно ли такое. Что пугает ее — ведь этот человек — сама воплощенная мужественность? Отрицать это было бы глупо. Хотя она хорошо представляла, как эти карие глаза темнеют от гнева, тем не менее, в нем был огонь, который мог очаровать любую женщину так, что та даже и не подумает сопротивляться.

Лирин сердито затрясла головой. Господи, уже в который раз ее мысли завели ее Бог знает куда! Ей бы следовало держать себя в руках, а она, поди ж ты, размечталась! Да как она вообще может мечтать о какой-то близости с человеком, которого почти не знает?! Что это ей пришло в голову? Вместо того, чтобы мудро держаться от него на расстоянии, она мечтает о ночи любви!