Карлики - Максим Дегтярев

С событиями из времениподобной области ситуация другая и она куда проще. Это события «нашего» мира: рождение и смерть, восход и заход Солнца-Ра, вечный круговорот — все суть «нехех».

В целом, статья была посвящена тому, чтобы уже с позиций современной науки пересмотреть точку зрения Гиптфила на древнеегипетскую мифологию.

Когда я вернулся, Абметов с Татьяной ворковали как два голубка.

— О чем речь ведете? — поинтересовался я.

— О Боге, который покинул мир, — ответила Татьяна и стыдливо потупила глазки.

— То есть вы воспользовались моим отсутствием, чтобы поговорить наконец о делах серьезных… — я осекся. Моим собеседникам было не до шуток. Абметов недовольно поморщился.

— Это действительно серьезный вопрос. Я бы не стал так иронизировать, — сказал он.

Мне пришлось извиниться.

— Да, все это очень серьезно… — задумчиво повторил Абметов, — у разных народов, раз за разом повторяется одна и та же легенда о Боге, оставившем наш, посюсторонний мир. Как объяснить исчезнувших невесть куда сапиенсов? Куда они делись? Нырнули в Канал и там утонули? Но мы в нем не тонем — мы по нему плаваем, но плаваем-то мы лишь вдоль одного берега — вдоль того, что ближе к нам, людям. И как перебраться на другой — мы не знаем. Где тот Харон, что перевезет нас через Канал, и сколько он возьмет с нас за перевоз?.

— С мертвых он брал обол, — подсказала Татьяна.

— Вот именно. Живым перевоз обходился дороже… — опять полунамеком, тихо и с трагическим оттенком, произнес Абметов.

Принесли кофе. Разговор о покинувшем нас Боге мы не возобновляли. После кофе Абметов вспомнил про какой-то важный разговор или важный звонок, который ему просто позарез нужно сделать, причем, немедля и из своего номера. Десять раз извинившись, он церемонно раскланялся, поцеловал Татьяне руку и заявил, что никогда раньше не встречал такой умной и очаровательной женщины. Пообещав напоследок, что за ужином мы непременно встретимся снова и уж тогда вдоволь поговорим обо всем на свете, он удалился. Он так обставил свой уход, что я все ждал, не разразится ли зал аплодисментами, но завтракающие постояльцы не обратили на Абметова ровно никакого внимания — все были заняты исключительно едой. Татьяна сказала, что после такого плотного завтрака не мешало бы немного прогуляться. Идея мне пришлась по душе и мы пошли к выходу.

К вестибюлю отеля примыкали две застекленные галереи. В них расположились десятка три магазинов и магазинчиков, торговавших местными сувенирами и всем, что только можно выдать за такие сувениры. Вместе с соединявшим их переходом, галереи образовывали букву "П". Поскольку ни Татьяне, ни другим энтузиастам-археологам настоящих внеземных артефактов найти не удалось, торговцы выкручивались, как могли, — каждый в меру своего воображения и своей предприимчивости. Салоны, дорожащие репутацией, выставляли только «настоящие» сувениры, то есть такие, про которые нельзя сходу сказать, что изготовлены они не раньше, чем в прошлом году. К «настоящим» сувенирам относились, прежде всего, отшлифованные камни самых причудливых раскрасок и форм — от прозрачных, как хрусталь, отполированных линз, до остроконечных звезд, словно наполненных жидким пламенем, и черных (почему-то именно черных!) «бутылок Кляйна». На одном из камней, фактурой и формой напоминавшем глиняный черепок, при известной фантазии, можно было различить знаки загадочного внеземного языка. После камней, вторыми по популярности, шли геометрически правильные кусочки металла, якобы, доселе неизвестного и, следовательно, выплавленного, сами догадайтесь, кем… Впрочем, респектабельные продавцы прямо не настаивали на «сапиенском» происхождении своих товаров, но и не опровергали этого.

Галерея тянулась метров на сто. В самом ее конце находились совсем небольшие лавчонки, чьи хозяева … ну разве что сами себя не выдавали за гоморкусов, то есть, за мифических коренных обитателей планеты Оркус. В одну из таких лавочек мы зашли. Вокруг царил таинственный полумрак, на лиловом бархате были выставлены экспонаты, подсвеченные, для еще большей таинственности, желтовато-пепельным светом. У тех, кто создавал эти сувениры, перед глазами все время маячили только памятники древних земных цивилизаций, поэтому и сами сувениры больше походили на творения рук земных аборигенов. Татьяна сказала, что до сего дня ей и в голову не приходило, что когда-то давно Оркус заселяли шумеры, кельты и индейцы племени квакиутль, — о пребывании на Оркусе последних, свидетельствовали выставленные на продажу, изогнутые медные пластинки с двумя характерными перпендикулярными ребрами. Татьяну все это страшно забавляло. Чрезмерно назойливому продавцу, она сказала, что народную гоморкусовскую чурингу она может подделать гораздо лучше него. Продавец, не моргнув и глазом, предложил Татьяне взаимовыгодное сотрудничество, а о том, чтоб обидеться — даже и не подумал.

Пока Татьяна обсуждала с продавцом детали будущего сотрудничества, мое внимание привлекла небольшая, сантиметра четыре от вершины до вершины, трехгранная рогатая пирамидка из тяжелого серого металла. Я назвал ее рогатой, потому что к трем ее граням прилепились продолговатые наросты, вроде лопастей, и если взглянуть на пирамидку со стороны вершины, то выглядела она точно так же, как трехкрылый треугольник. Заметив мой интерес, продавец подскочил ко мне и стал нашептывать на ухо, что мол, пирамидка эта — вещь абсолютно уникальная, принес ее некий человек, с ног до головы закутанный в темный плащ так, что даже лица не разглядеть, и говорил тот человек хриплым голосом, явно измененным. Денег незнакомец за пирамидку не попросил, лишь сказал перед тем как уйти, что мол, когда будете передавать пирамидку из рук в руки, произнесите такие слова: «Милостью небес мы существуем».

— Что он сказал?! — у меня отвисла челюсть.

Продавец повторил. На Татьяну рассказанная продавцом история произвела эффект обратный тому, которого он добивался.

— Нужна тебе эта ушастая пирамидка. Потом будешь мучиться — почему, дескать, у нее три уха. Четыре было — одно оторвали! Да тебе здесь про любую вещь скажут, что принесло ее неизвестное существо с пятью глазами и щупальцами вместо носа. Естественно, существо пожелало остаться неизвестным. И скажи спасибо, что тебе не Апокалипсис процитировали.

Услышав Татьянину тираду, продавец всерьез оскорбился. Он выхватил пирамидку из моих рук и заявил, что не продаст нам ее ни за что.

— А почему вы ее продаете, если она вам бесплатно досталась? — не унималась Татьяна.

— А плата за аренду? А энергия? За все надо платить. И есть мне тоже надо, хотя бы время от времени, — огрызнулся продавец.

Я принялся убеждать его продать мне рогатую пирамидку. Продавец долго ломался, но я выдвинул абсолютно неопровержимый аргумент: мол, раз он уже передал мне слова незнакомца, то теперь мне известна ее тайна и, что для него же будет безопаснее избавиться поскорее от такого сомнительного товара. В конце концов он уступил. Ту немыслимую сумму, что мне пришлось заплатить за пирамидку, я намеревался внести в служебные расходы. Татьяна только пожала плечами.