Остров обреченных - Богдан Сушинский

– Не чувствую энтузиазма, Маргрет. Никакого блеска в глазах. Но тогда не понятно, ради чего я старалась в объятиях этого висельника Ларкеса. Причем старалась так, словно трепетала в объятиях осатаневшего от любви папы римского, о котором от одной монахини я наслышалась такого… Извини, – осеклась она на полуслове. – Речь пока что идет не обо мне и уж, конечно же, не о монахинях папы.

– Нет, на встречу с Роем я, естественно, пойду, – спохватилась Маргарет. – Но…

– Сегодня не твой день? – вопросительно уставилась гувернантка и бывшая няня на низ живота своей воспитанницы.

– Не в этом дело.

– Если совсем не в этом, тогда по крайней мере соври своему шевальº, что все дело именно в этом. Поверь мне, нет лжи более благородной, нежели лож со ссылкой на «не свои дни». Уж скольких я сумела… Хотя, врать не стану, некоторых это не останавливало, а перед некоторыми я сама не хотела признаваться, очень уж казались они соблазнительными.

– Да не в этом дело. Просто я почему-то растерялась, отвыкла от него как от мужчины… Даже не представляю себе, как будет выглядеть наше нынешнее свидание.

– А как может выглядеть свидание с молодым мужчиной на этом райском островке, в «адамовой» хижине? По-райски. Так что иди и не задумывайся над тем, как все будет выглядеть. Пусть над этим задумывается твой мужчина. Проводником у тебя будет Ларкес. Теперь он почти свой.

На этом они и порешили, и через несколько минут Маргрет уже готова была тронуться в путь. Однако между «эшафотниками» возникла перепалка. Антоний недоволен был тем, что в поход во второй раз отправляется Ларкес. Ему надоело сидеть здесь у озера, и он считает, что теперь его очередь сопровождать мадемуазель. Пока они спорили и пока Неистовая Корсиканка пыталась каким-то образом примирить их, там, на перевале, только чуть ближе к морю от того места, где стояли на посту Рой и его товарищ, раздались выстрелы. Вслед за которыми послышались возгласы: «Аборигены! Напали аборигены!»

В долине и на берегу сразу же зазвучали полковые рожки и сводные отряды солдат и матросов двинулся по тропам к возвышенности, чтобы отразить нападение.

Вскоре, правда, выяснилось, что это была лишь мелкая стычка, какое-то недоразумение, которое офицеры эскадры и сын вождя племени очень быстро уладили; однако герцогине сразу же дали знать: о том, чтобы идти к перевалу, не может быть и речи.

11

Свидание с шевалье Роем д, Альби все же состоялось. Но не в облюбованной корсиканкой хижине, а прямо здесь, неподалеку от озера, у скалистой ложбины, посреди которого еще виднелись следы давнего кострища. И свелось оно только к тому, что эти двое влюбленных лишь на минутку припали друг к другу и попытались ласкать, опасливо осматриваясь вокруг и вздрагивая от малейшего шороха.

– Ты рада, что я сумел оказаться среди моряков эскадры? – задыхаясь от волненья, спросил Рой.

– Это было мужественно, – признала герцогиня, потираясь щекой о могучую грудь медикуса. Она вдруг почувствовала, как вместе с прикосновением к телу Роя в ней возгорается то нежное, трепетное чувство, которое уже не раз бросало ее на грудь этого парня и которое в конце концов заставило ее нарушить отцовский запрет и прибегнуть к тайной помолвке.

– Бастианна была права: хижина на склоне возвышенности показалась бы им сейчас настоящим райским шалашом. Вот только, похоже, что шанс свой они упустили. Особенно это стало понятно, когда Бастианна потребовала от шевалье немедленно уйти. Тот, второй из приставленных к Маргрет «эшафотников», обнаружил, что между этим незнакомым ему и невесть откуда появившимся на «Короле Франциске» матросом и герцогиней существует некая любовная связь, и, судя по всему, просто-таки сгорал от стремления поскорее доложить об этом боцману, а возможно, если повезет, то и самому адмиралу.

– Обо всем остальном мы договорим в Новой Франции, – поддержала требование корсиканки Маргрет. – Насколько я поняла, путь туда займет теперь уже не более двух недель.

– Я буду считать дни, милая. Ты даже не представляешь себе, какими они будут долгими, эти дни.

Для Маргрет эта ночь выдалась бессонной и душевно тревожной. До самого утра она слышала, как там, на берегу, раздавались звуки барабанов, и представляла себе, как они пляшут сейчас у костров – моряки, солдаты, аборигены… И все в вперемешку с местными красотками.

– А ведь не будь вас, герцогиня, я могла бы в эти минуты отплясывать вместе с ними, – незло упрекнула ее Бастианна; отправку на корабль, которой боцман потребовал, сославшись на приказ адмирала де Роберваля, она восприняла как отправку в тюремное подземелье.

– Выйди на палубу, возможно, на берег будет уходить шлюпка заготовителей продуктов. Попытайся уплыть вместе с ними.

– Нельзя.

– Почему нельзя? Это мне было приказано вернуться на судно и никуда не отлучаться. Поэтому будем считать, что лично тебя этот приказ на касался.

– Дело не в адмирале. Если я сейчас убегу, это будет предательством. Что бы ни случилось, я должна оставаться рядом с тобой.

Под утро Маргрет все же ненадолго уснула, а проснувшись, сразу же бросилась к иллюминатору, словно опасалась, что остров и вся связанная с ним красота побережья, величественные холмы тверди земной ей почудились или приснились. Первые лучи невидимого из ее каюты солнца уже согревали золотистые барханы островной бухты и зажигали зеленым пламенем листвы окрестные возвышенности. По всему периметру бухты, на прибрежных отмелях мирно отдыхали индейские пироги и корабельные шлюпки. А чуть выше, на небольшом плато, виднелись сотни зеленых лежанок, на которых матросы лежали вповалку с аборигенами, скорее всего с аборигенками. И только увидев все это, Маргрет вдруг открыла для себя, что за ночь корабль придрейфовал почти к самому берегу, и теперь к нему можно доплыть даже без шлюпки.

– Только бы адмирал не помешал нам отправиться на берег, – полусонно, сладостно потягиваясь, произнесла Бастианна, точно улавливая настроение своей воспитанницы.

– Думаю, что до такой мерзости он опуститься не должен.

– И не опустится, если, конечно, мы сумеем отправиться на остров раньше, чем он отойдет после вчерашней пьянки и появится на палубе.

– В этом ты права, – задумчиво согласилась Маргрет. – Пойду разведаю, что там, на судне, происходит и готовится ли к отходу какая-либо из шлюпок.

Выйдя на палубу, Маргрет несколько секунд стояла, подставив лицо солнцу, усевшемуся на квартердеке ближайшего к «Королю Франциску» судна, напоминавшему странный костер, разгоравшийся между приспущенными корабельными снастями у подножия грот-мачты.

А еще она обратила внимание, что в заливе царил полнейший штиль, как только можно его себе вообразить, и лишь иногда кое-где виднелась едва заметная рябь, да и то появлялась она, как рябь на поверхности молодого осеннего льда, о котором местные аборигены, очевидно, не имели никакого представления.

Герцогиня уже готовилась сесть в шлюпку, когда вдруг увидела на капитанском мостике адмирала де Роберваля.