Афганская ловушка - Олег Брылев

В 1981 году в Кабуле был похищен старший группы советских геологов Е. Охримюк, до этого 5 лет проработавший над исследованием недр Афганистана. Говорят, у него были товарищеские отношения с самим А.Н. Косыгиным. Спасти его не удалось. Однако можно предполагать, что похищение было связано, как сейчас принято говорить, с его профессиональной деятельностью. Информацией о результатах советских геологоразведчиков он обладал обширной.

По сведениям, поступившим в июле 2013 года: «Источник N сообщает, что пиндосы отгрохали в контролируемой ими и мелкобритами части провинции Гильменд здоровенный аэродром… Никого близко к нему не подпускают… гоняют оттуда тяжелые транспортники. Местные считают, что возят, скорее всего, руду. Самолеты уходят в направлении юг, юго-запад, нередко в сопровождении американских истребителей».

Что же касается современного наркобизнеса, то Интернет просто завален публикациями об опиумных плантациях в Гильменде как «визитной карточке» этой южной провинции.

К началу мая завершилась подготовка спецоперации в Андарабе. Для нашего управления она явилась одной из наиболее масштабных. Как уже говорилось, замысел на ее проведение созрел еще в феврале. Оценив стремление Джума Хана к налаживанию мирной жизни в уезде, мы решили, что возможностей для этого у нас достаточно. Важность Андараба была очевидной — он выходил на Саланг, где проходила важнейшая трасса для обеспечения всем необходимым обеих армий, в том числе топливный трубопровод. По ней шел из СССР в ДРА большой поток народно-хозяйственных грузов. Обеспечение лояльности уезда в значительной степени способствовало бы стабильности и безопасности обстановки вдоль «дороги жизни», по крайней мере на определенном, андарабском участке.

Кроме того, уезд с дислоцированным там полком создавал серьезные препятствия для действий отрядов Ахмад Шаха, находившихся южнее в Панджшерском ущелье и не прекращавших попыток дестабилизации обстановки в Андарабе. Советские гарнизоны в низовьях Панджшера, выходившего на Саланг, также затрудняли действия душманов. Поэтому выходы через Андараб для А. Шаха были привлекательными.

В мае я побывал на могиле Джума Хана в Дехи-Сала, когда мы уже практически занимались реализацией многого из того, о чем ему мечталось.

В течение марта и апреля осуществлялась масштабная подготовка. Во взаимодействии с Министерством энергетики были проработаны вопросы выделения электростанции, по мощности достаточной для снабжения электричеством наиболее крупных кишлаков. Необходимо было запастись и всем остальным — проводами, электроприборами, лампочками, столбами. Выделялись и специалисты. Министерству дорог предстояло заниматься ремонтом нескольких десятков километров дорог и ремонтом мостов. Министерство образования предоставило смету и штаты для 9 сельских школ и расщедрилось на 200 школьных парт, около полусотни классных досок, множество учебников, наглядных пособий, тетрадей. Здравоохранение делегировало нескольких врачей, солидный запас медикаментов и 200 тысяч афгани для восстановления и открытия двух небольших больниц и нескольких фельдшерских пунктов. Афганским Совмином было выделено несколько десятков тонн минеральных удобрений и продуктов для раздачи населению в виде материальной помощи, в том числе муки, чая, сахара.

В общей сложности нам потребовалось около 50 «КамАЗов», чтобы в начале мая доставить все это богатство в Андараб. Кроме того, в автоколонне было несколько автоцистерн с дизтопливом и керосином. Отдельной колонной пришли БАО 1-го ак и царандоя, а также БАПО 201-й мсд.

По работе в Андарабском ущелье была издана директива начальника Генштаба армии ДРА, организовано взаимодействие с 40-й ОА. Отдел пропаганды ЦК НДПА направил группу сотрудников, журналистов ряда центральных газет, кабульского радио и телевидения, Ансамбль народной музыки. В нашей многочисленной группе были и представители ДОМА, ДОЖА, Совета улемов.

К участию был привлечен партком НДПА провинции Баглан. Приглашались и представители провинциального ХАДа вместе с советниками, но у них желания не появилось. Правда, представитель 5-го управления ХАДа прибыл и отработал до конца. При этом он, скорее всего, имел побочные задания от доктора Боха.

Осуществление мероприятий по электрификации, восстановлению дорог, школ и больниц, проведение большого комплекса агитационно-пропагандистских мероприятий по всем населенным пунктам 80-километровой долины должно было сопровождаться и оргмероприятиями по призыву молодежи в афганскую армию. В этих целях в составе нашей группы было несколько офицеров оргмобуправления афганского генштаба. Конечно же, это являлось наиболее труднорешаемым вопросом, тем более что сам военный комиссар провинции полковник Акбар как-то незаметно удрал уже на пятый день работы. Вместе с ним исчез представитель Министерства просвещения, а также корреспондент газеты «Итихат» Наджибулла. Основные силы и средства сосредоточились в уездном центре кишлаке Бану к 13 мая. Там же размещался и наш штаб, где мы к исходу дня подводили итоги дня и уточняли задачи на завтра. Все участники были разбиты на три группы, базировавшиеся соответственно на БАО 1-го ак, БАО царандоя и БАПО 201-й мсд., каждой из которых были определены зоны действий.

Основная масса задействованных афганцев отнеслась к работе добросовестно и с энтузиазмом, хотя были и другие. К сожалению, через несколько дней я был вынужден отстранить от работы и отправить в Кабул советника политотдела 1-го ак, фамилию которого называть не хочется. По моему мнению, это был совершенно случайный человек в нашей структуре, который до самой замены и убытия в Союз лишь тоскливо недоумевал, как он вообще оказался в Афганистане и почему он здесь должен еще и выполнять какие-то обязанности, кроме ежемесячного получения денежного содержания.

Отработали в Андарабе почти месяц. Удалось многое. Конечно, не все было гладко. Пока наши группы работали в своих зонах ответственности, произошло нападение на дислоцировавшийся здесь же, в Бану, 3-й пб. Был убит командир роты. Узнав, где находился командир этой бандгруппы Кави, мы со взводом «шурави» на БМП попытались его захватить, но он удрал буквально за несколько минут до нашего появления — на столе стояли два стакана чая, от которых еще шел пар. Были и обстрелы наших агитгрупп, в том числе минометные. Наблюдалась определенная пассивность местной власти, особенно касаемо их практической, организаторской роли. Например, вечером провели совещание, определились — завтра в 8.00 приступаем к установке столбов линии электропередачи. Старейшины выделяют столько-то мужчин с ломами, лопатами… Назавтра на месте встречи только два десятка воинов-интернационалистов от советского батальона во главе с замкомдива подполковником Соколовым. Они-то в основном и выполнили эту задачу.

Не буду грешить перечислением количества митингов, сеансов звуковещания, распространенных листовок и т. д. Приведу лишь пример из дневниковых записей по работе БАО царандоя:

15.05 — вечер. Демонстрация кинофильма для личного состава 507-го полка в Дехи-Сала. Звуковещание.

16.05 — Дехи-Сала. Концерт Ансамбля. Звуковещание. Кинофильм.