Афганская ловушка - Олег Брылев

Абсолютно противоположных оценок придерживались советские разведчики и представители 201-й мсд в Андарабе. Надо отдать им должное — они хорошо строили свою работу в уезде, лучше которой, пожалуй, мне ни разу не удавалось видеть в других местах. Обстановкой владели, часто проводили встречи и беседы с местными, нередко оказывали медицинскую помощь, всячески поддерживали Джума Хана. Частым гостем здесь бывал и дивизионный БАПО.

Когда наши группы, разъехавшиеся по кишлакам и ротам, вернулись с докладами, выяснилось, что информация о распродаже оружия и боеприпасов — ложь, так как проверялись пономерной учет и наличие. Когда мы ввели в курс дела представителей 201-й мсд, те возмутились — неправда от и до. Недавняя встреча на Саланге с четырьмя главарями? Глупости! «Мы сами договаривались и организовывали эту встречу, на своей броне возили его туда, охраняли и опекали!»

Когда наша группа завершала работу, командир полка, очевидно чувствовавший какую-то нехорошую подоплеку, попросил поговорить тет-а-тет. Мы с А. Мельниченко с определенными ограничениями информации кое-что ему объяснили и успокоили. В ответ на подозрения в его адрес по поводу встреч с недружественными главарями он вдруг отпарировал: «Ваша страна строит мирные взаимоотношения с соседями? Вот и для меня это тоже решение проблемы мирного сосуществования. Нашим жителям ведь приходится пересекать их территорию при поездках в провинцию на базар и другие места!»

О налаживании связей с Ахмад Шахом также не могло быть речи. В нескольких отдаленных кишлаках (Шошан, Сурх-Фараяд, Косан, Дариджар, Пашаи) Джума Хан действительно слабо контролировал обстановку. Да и не мог ввиду отдаленности, отсутствия транспорта, нехватки сил. Там нередко появлялись и кратковременно базировались проахмедшаховские отряды ИОА от 25–30 до 80–100 человек каждый. Время от времени с ними случались вооруженные стычки.

По приглашению Джума Хана мы побывали у него дома в гостях. Многое в нем казалось искренним. Кстати, вскоре после заключения мира Джума Хан успел отправить своего сынишку учиться в СССР, в Ташкентский интернат, что говорило о многом.

Определенный парадокс в обстановке в Андарабе, не до конца понятый, присутствовал. Дело в том, что сформированный из таджиков полк Джума Хана, как уже говорилось, невольно как бы стал «халькистским». Гульбетдиновская ИПА, к которой раннее относились его отряды, в основе своей была партией пуштунской.

Однако тоже таджикские отряды А. Шаха подчинялись ИОА, руководимому таджиком Б. Раббани, впоследствии какое-то время являвшимся руководителем страны. Эти группировки нередко враждовали и в других провинциях, вплоть до полномасштабных боевых действий, особенно южнее Панджшера в провинциях Каписа и Лагман. Поэтому какой-либо «дружбы» между ИПА и ИОА в Андарабе однозначно не могло быть. Уже сам этот факт мог бы насторожить советников КГБ как в Баглане, так и в Кабуле. Однако этого не произошло. Размахивая компроматом на Джума Хана, они просто ставили под сомнение свою компетентность.

Джума Хан хотел мира своим землякам, Ахмад Шах — войны, поэтому об их сотрудничестве не могло быть и речи. К сожалению, довольно скоро он подтвердит это собственной гибелью, попав в засаду 27 марта 1985 года. Он был приглашен на свадьбу, там заночевал, а утром при выезде из кишлака его и часть охраны в упор расстреляла из пулеметов проникшая банда из ИОА. Очевидно, имели место предательство и заговор. Следовательно, угроза доктора Боха не была блефом.

Результаты проверки на месте, полученная информация, анализ и логика взаимосвязанных событий и фактов — все косвенно свидетельствовало против начальника 5-го управления ХАДа. Явно по его команде провинциальная служба безопасности вопреки действительности пыталась скомпрометировать Джума Хана. Поскольку, как это будет сказано ниже, не удалось — его просто уничтожили.

По итогам проверки мы вначале решили, что информация КГБ была просто недостоверной. Лишь позже пришло понимание и осознание, что «парчамистский» ХАД целенаправленно гнал в Кабул «дезу» на командира «халькистского» полка, хотя фактически он не являлся каким-либо фракционером. Его «вина» заключалась лишь в том, что изначально не пошел на сотрудничество с влиятельным парчамистом генералом Боха в непримиримом противоборстве того с армией. Опять же косвенно выходит, что доктор Боха со своими советниками играл на руку Ахмад Шаху, а проще говоря, занимался вредительством.

Вот и разберись со всеми тайными хитросплетениями той борьбы, особенно после ареста им генерала Халиля и некоторых других предполагаемых агентов Ахмад Шаха год спустя. И вовсе не исключено, что Халилю стало что-то известно о закулисной деятельности самого Боха, который тем не менее в 1986 году при попустительстве советников КГБ возглавит ХАД после того, как Наджибулла займет место отправленного в отставку Кармаля.

Советникам КГБ было вроде категорически запрещено покидать провинциальные центры, о чем не раз слышал от них на местах. О том же сообщал и генерал-полковник Меримский. Против такого статуса они не возражали — безопаснее и комфортнее. Да и зарплаты у них были выше, чем у военных, не говоря уже о «контингенте». О несопоставимости потерь и говорить не приходится.

Не имея якобы возможности самим поработать и разобраться в уездах, они, с одной стороны, вынуждены были заглатывать и принимать на веру все, что тащили им в клюве подсоветные хадовцы. Все это добросовестно выдавалось наверх, и чем острее, тем лучше. Значит, работают, копают. Но с другой стороны, что мешало им, например, связаться с командованием советского полка там же, в Баглане, совсем под боком, попытаться разобраться до тонкостей? Престиж ведомства? Но им-то верили в кабульском представительстве КГБ и направляли подобную информацию как достоверную в Москву, аппарату главного военного советника и командованию ОКСВ.

Копая под Джума Хана и накапливая на него досье, они что, не знали, что предполагаемый «контрреволюционер» отправил своего сына на учебу в СССР, а не в Пакистан? Если не знали — минус. Если проигнорировали этот факт — прокол. Если целью была драматизация обстановки заслуг ради — должностной подлог…

Когда я вернулся в Кабул и встретился с советником начальника разведуправления генерал-майором Тарасовым Ю.А. и сообщил ему о недостоверности данных комитетчиков, он встретил меня в штыки: «Да ты что?! Ты знаешь, что информация по Джума Хану идет по линии КГБ? Мы ее уже выдали в Москву, доложили начальнику Генштаба… Ты, видимо, не разобрался!» Вот как авторитет КГБ влиял на менталитет многих военачальников, по большому счету нанося непоправимый вред общему делу.

Позже командарм Б. Громов напишет: «Порой нездоровая конкуренция разведорганов разной принадлежности и отсутствие согласованных действий приводили к тому, что о якобы готовящихся или уже начавшихся акциях душманов мы узнавали из Москвы. При этом командование 40-й армии обвиняли в том, что оно не владеет ситуацией и не знает о происходящем у него чуть ли не под боком. Как правило, позже при более внимательном анализе и проверке выяснялось, что сведения сотрудников КГБ СССР, мягко говоря, не соответствуют действительности».

Да и как могло быть иначе, если представление о происходящем формировалось лишь обзором из окна уютного провинциального комитета да по докладам подсоветных, также не слишком обремененных тяготами где-то шедшей войны.