Жизнь после жизни - Александра Маринина

— Чем, например? Крестиком вышивать?

Настя сама не заметила, как в ее голосе зазвучало легкоепренебрежение.

— А хотя бы и так. Что в этом плохого? Вам кажется, чтоэто мещанство? Я, знаете ли, тоже так думала, когда была совсем юной. Мне в тегоды почти все казалось мещанством, кроме чтения, рисования и парикмахерскогодела. Но я прожила долгую жизнь и поняла, что шить, вышивать, вязать, готовить,фотографировать — это замечательно. Можно писать стихи или прозу, можнорисовать, можно заниматься музыкой, играть в самодеятельном театре, петь вхоре, работать волонтером в любой организации, начиная от хосписа и заканчиваяприютом для бездомных животных. Занятий тьма-тьмущая, было бы желание. Ажелание у вас должно быть, и очень плохо, что его нет. Только чем-то занимаясь,можно сохранить себя, если нет возможности остаться в любимой профессии. Вы жезнаете, у любимых профессий есть одно неприятное свойство: они, как правило,жестоки и всеми силами стараются отделаться от тех, кто слишком сильно ихлюбит, слишком сильно к ним привязан. Любимая профессия не терпит кумирства иобычно жестоко мстит тем, кто сотворил из нее кумира. Вот такая у нееособенность. Вы только представьте себе, как это замечательно: вы приходитедомой, готовите вкусную еду, кормите мужа… Кстати, что любит ваш муж?

— В каком смысле? — опешила Настя.

— Ну, что он любит кушать? Какие блюда? Что вы обычноему готовите такого вкусненького, что он ест с удовольствием?

— Ой, я не знаю, — Настя растерялась. — Явообще-то не готовлю… Как-то не умею…

— Кошмар! — Тамара всплеснула руками. — Какже вы живете?

— У меня муж сам готовит, — пояснила Настя,внезапно впервые в жизни ощущая всю нелепость того, что она произносит. —Что он приготовит, то я и ем, я не капризная.

— Да вы можете быть хоть сто раз не капризная, нознать, какую еду любит ваш муж, — ваша прямая обязанность как жены испутницы жизни.

— Ну не умею я готовить! — в отчаянии воскликнулаНастя. — Что меня теперь, повесить за это? Не всем дано.

Тамара вдруг рассмеялась.

— Да вы не сердитесь, Настенька, я же не про готовкуговорю, ну не умеете — и не умеете, и бог с ним. Но знать вкусы и пристрастиясвоего любимого мужа вы просто обязаны, если он действительно любимый.

— Действительно любимый, — вздохнула Настя. —Просто я, наверное, плохая жена.

— Ну ладно, не вы ему приготовили, он вам приготовил.Вы с удовольствием съели то, что он вам приготовил, порадовались, что он умееттак вкусно готовить, убрали со стола, помыли посуду… Посуду-то вы мыть умеете?

— Умею, — улыбнулась Настя. — У меня неплохополучается. Меня даже хвалили.

— Уже хорошо, — удовлетворенно кивнулаТамара. — Так вот, вы помыли посуду, сели на диван, включили телевизор,взяли корзинку для рукоделья и начали вышивать…

Тамара обвела глазами висящие на стенах вышивки и озорнохихикнула.

— …начали вышивать зайца с морковкой. Заяц такойсеро-голубоватый, пушистый, глаза большие, хитрые, хвостик кругленький,пупочкой, помпончиком таким, ушки длинные, а морковка оранжевая, сочная,сладкая, большая, с ярко-зеленой ботвой. Муж сидит рядом, читает, или смотриттелевизор, или работает с документами, или тоже что-то мастерит руками, илипросто рассказывает вам об общих друзьях, с которыми он сегодня встречался, илипро нерадивых коллег по работе, или пересказывает вам статью из газеты, а вывышиваете… И такой мир вокруг, такой покой, такой уют! Неужели вам не хочется,чтобы так было? А потом, когда вы закончите зайца с морковкой, вы простирнетевышивку, прогладите ее, вставите в рамку и повесите на стенку, и ваша стенказаиграет новыми красками, и в вашей квартире появится еще одно новое яркоепятнышко, которое вы сотворили своими руками. И каждый раз, глядя на этопятнышко, вы будете вспоминать тот мир, покой и уют, и в душе у вас будутрасцветать цветы. Поверьте мне, Настенька, в рукоделье и во всяческих хобби нетничего мещанского, или смешного, или неприличного, или постыдного. Все, чтопозволяет человеку чувствовать себя спокойным и счастливым, — все благо. Ая смотрю, вы поскучнели, — заметила она. — Я вас заговорила, да? Вы,наверное, не просто так ко мне зашли, а по делу, а я вам тут прописные истинывтолковываю. Пойдемте пить чай, я испекла замечательное печенье по рецепту моейбабушки. Вам понравится.

Настя прошла следом за ней в другую комнату и уселась надиван. Кажется, это уже стало ее привычным местом. Тамара принесла чай ибольшое блюдо с печеньем, которое действительно оказалось на редкость вкусным,нежным, рассыпчатым и таяло во рту.

— Хотите, научу вас печь? — весело предложилаТамара.

— Как-нибудь в другой раз, — улыбнулась Настя.Перспектива удариться в кулинарные изыски ее не вдохновляла. — Скажите мнелучше, как завхоз Беляков относится к своему тестю.

— Саня? — удивленно переспросила Тамара. — КАндрюше?

— Ну да, к Бегорскому.

— Прекрасно относится. А в чем дело?

— Да ни в чем, — Настя решила уклониться отпрямого ответа. — Просто выясняю все, что в голову приходит. Мало ли,пригодится. Я понимаю, что, если вы выйдете замуж за Андрея Сергеевича…

— Вот именно, если, — перебила ее Тамара.

— …то Саня автоматически перейдет в разряд вашихродственников. Может быть, вам неловко о нем говорить? Меня Вера Алексеевнапредупредила, что вы здесь все друг за друга горой. Тамара, поймите, мне ненужна ложь или полуправда. Если вы не считаете для себя возможным сказать мневсе, как есть, то будем считать, что я ни о чем не спрашивала. И без всякихобид. Я все равно узнаю то, что меня интересует, но при этом не стану ставитьвас в неловкое положение.

Тамара съела еще одно печенье и задумчиво посмотрела наНастю.

— Вы знаете, я вот слушала вас и впервые задумалась: аесть ли мне что скрывать по поводу Сани или, к примеру, Леночки или Веры.Нечего. Не-че-го, — повторила она раздельно. — Я вам скажу чистуюправду. Но начать надо все-таки не с Сани, а с Андрюши, тогда вам многое станетпонятнее. Видите ли, Андрей вырос в большой семье, у него были четыре старшихсестры, которых он ужасно не любил еще в детстве и не любит до сих пор.

— Не любит? Почему?

— Он считает их тупыми, примитивными и корыстными. Ониникогда ничем не интересовались, кроме замужества и благосостояния, которое этозамужество должно было им принести. В общем, отношения не сложились практическис самого рождения. Когда Андрей вырос, он материально помогал родителям, а ссестрами контакты сократил до минимума, а все их намеки и прямые просьбы насчетустройства на хорошую работу пропускал мимо ушей, он точно знал, что хорошихработников из его сестер и их мужей и детей не выйдет. В общем, дистанцировалсяот семьи, а после смерти родителей общение с сестрами сошло на нет. Кстати, невсе сестры до сих пор живы, две из них уже умерли. Но это к делу не относится.Как вам известно, у Андрея было три брака, и все они закончились разводом. Ивот несколько лет назад наступил момент, когда Андрюша понял, что вокруг негонет семьи, что он со своим жестким и прямолинейным характером растерял всехблизких, и у него остались только друзья детства — Родик и мы с сестрой, ну иеще одна наша общая подруга.