След на стекле - Линвуд Баркли

– Я же предложил вам вызвать полицию.

На нескольких фото Клэр и Анна снялись вместе. Анна целует Клэр в щеку. Клэр пытается дернуть Анну за кончик носа. А вот они примеряют новые платья, держа руки на бедрах.

Но были и снимки Клэр с парнями. Некоторые, судя по положению в самом конце списка, являлись достаточно давними, и на них был запечатлен круглолицый парень, выглядевший старше Клэр. Точнее, уже даже молодой мужчина.

Я показал айпэд Сэндерсу.

– Это Роман Рэвелсон?

– Я вас прошу, пожалуйста, прекратите…

– Это он?

– Да.

– А кто этот мальчик? – На более поздних фотографиях Клэр обнималась, целовалась, смеялась с чернокожим пареньком с короткой стрижкой. Он был почти на фут выше Клэр.

– Деннис.

– Деннис. А дальше?

– Деннис Маллавей. Какое-то время он был ее ухажером.

– Он из Гриффона?

– Нет. Я не знаю, откуда он. Деннис работал здесь летом, а потом вернулся домой.

– У них сложились серьезные отношения?

Сэндерс раздраженно ответил:

– Откуда мне знать? Они крутили обычный летний роман. Вы помните все свои летние увлечения? Все развивается довольно стремительно, потому что времени не так много. Но это… Опять-таки грубое вторжение в личную жизнь моей дочери.

Я положил айпэд на место и обратился к столу. Его поверхность оказалась завалена вещами, какие я и ожидал увидеть. Немного косметики, флакончики лака для ногтей, школьные учебники. Я обошел кровать, чтобы осмотреть пространство между ней и стеной. Возникло подозрение, что там вполне мог кто-то спрятаться, но оно не подтвердилось. Затем настала очередь стенного шкафа. Я открыл его.

– О, бога ради! – простонал Сэндерс.

Я увидел ком сваленной в кучу одежды. Вряд ли туда удалось бы запихнуть что-то еще. Я повернулся и посмотрел на Сэндерса, стоявшего в дверях в импозантной позе и по-прежнему пытавшегося держаться с достоинством.

– Вы должны уйти, – твердил он.

Он даже отошел в сторону, освобождая мне путь, но я направился не к лестнице, а прямиком в его кабинет. Смотреть там оказалось особенно не на что. Стенной шкаф был открыт нараспашку, и в нем виднелись картонные папки и коробки с документами.

Я пересек коридор и вернулся в спальню Сэндерса. И почувствовал там неуловимо знакомый аромат, который уже улавливал где-то прежде. И совсем недавно.

– Я больше не собираюсь терпеть это грубое вмешательство в мою жизнь, – заявил мэр, однако в его голосе не осталось ни единой властной нотки.

– Давно ли вы расстались с женой? – Я осматривал матрац, обходя вокруг постели.

– Какое отношение это имеет…

– Постойте-ка.

Подойдя к дальнему краю кровати, проверяя, не прячется ли кто-нибудь за спинкой, я только сейчас заметил дверь ванной комнаты, выходившую в спальню. Сэндерс понял, куда я смотрю, и напрягся.

Я приблизился к двери. Раковина, унитаз, ванна. Причем ванна была задернута шторкой. Материал слишком плотный, чтобы различить, есть ли кто-то по другую сторону, но такие вещи обычно подсказывает интуиция.

– Клэр? – спросил я.

Ответа не последовало.

Пришлось сказать:

– Сейчас я досчитаю до пяти, а потом отдерну шторку. Один. Два. Три. Четы…

– Хорошо, – вмешался Сэндерс, признавая свое поражение. – Хорошо. – Он обращался к кому-то, стоявшему дальше меня. – Будет лучше, если ты выйдешь сама.

Из-за шторки донесся женский голос:

– Но я совершенно не одета.

На мгновение я почувствовал, что могу гордиться собой. Я нашел Клэр. Но это ощущение сразу улетучилось при виде стоявшего рядом Сэндерса в одном халате на голое тело и при мысли об обнаженной Клер за занавеской.

– Что здесь, черт возьми, происходит?

– Подождите, – сказал Сэндерс и бросился к стенному шкафу, откуда достал еще один халат. Я деликатно отвел взгляд, когда он вернулся в ванную. Потом донесся звон колец раздвигавшейся занавески по металлической перекладине.

– Вот возьми, – донесся голос Сэндерса, – и надень это.

– Я очень старалась вести себя тихо, – произнесла она.

– Да, знаю, знаю.

Он немного опередил меня. Я же посчитал, что могу теперь без стеснения повернуться и посмотреть на Клэр впервые с тех пор, как видел ее заходившей в «Иггиз» прошлым вечером.

Но женщина выглядела совершенно непохожей на Клэр, какой она мне запомнилась. Просто потому, что это была не Клэр.

Передо мной предстала Анетта Рэвелсон, жена Кента – владельца мебельного магазина, с крыши которого упал или спрыгнул и разбился насмерть мой сын.

– Привет, Анетта, – поздоровался я, пока она завязывала пояс халата.

– Привет, Кэл, – отозвалась она, глядя в сторону.

– Вы знакомы друг с другом? – спросил Сэндерс.

– Разумеется, я знакома с Кэлом, – ответила Анетта. Нашла в себе силы встретить мой взгляд и добавила: – Ты думал, я – Клэр? Все время выкрикивал ее имя, пока поднимался по лестнице.

– Да, рассчитывал найти ее здесь.

– Что ж, куда разумнее было ожидать встретить здесь ее, чем меня, – усмехнулась Анетта.

– Если честно, тебя я никак не думал застать в этом доме. Уже поздно. Кент не волнуется, что тебя до сих пор нет?

– Я же сказала тебе: он уехал из города, – напомнила Анетта. – В командировку по закупкам товара. Участвует в ежегодной конвенции оптовых торговцев мебелью. Выбирает новые модели, которые хочет сбывать у нас. – Она выкатила нижнюю губу и сдула непослушный локон со лба. Посмотрела на Берта, потом снова на меня и произнесла: – Догадываюсь, как неприлично все это выглядит.

Промолчав, я осмотрел ванную комнату.

В совершенно сухой ванне валялись ее одежда, туфли и сумочка. Она явно в спешке забрала все это из спальни. Ее упавшая на дно ванны сумка, вероятно, и вызвала встревоживший меня шум, и аромат именно ее духов я почувствовал чуть ранее.

– Зачем ты разыскиваешь Клэр? – спросила Анетта. – Берт, у Клэр какие-то неприятности?

Сэндерс сидел на краю кровати и массировал плечо, в которое я ударил ногой на лестнице.

– Я ничего не знаю, – промолвил он. – Не уверен, что вообще понимаю, какого дьявола происходит.

– Поручись за меня, Анетта, – попросил я. – Очень хотелось бы помочь Берту, но он мне не доверяет.

– Помочь ему в чем?

– Думаю, у Клэр действительно возникли крупные неприятности, но Берт либо так не считает, либо не хочет признаться в этом. Хотя сейчас появились очень серьезные основания для беспокойства.