Фронтовик стреляет наповал - Юрий Корчевский

Насчет спонтанно – сомнительно. Если бы инкассатор новичок был, ошалевший от вида сумок с деньгами, а то ведь с опытом.

Андрей подвинул к себе личные дела. Тоненькие папочки в несколько листков. Автобиография, фото, заявления о приеме на работу, еще характеристика от квартального, заверенная печатью домоуправления. Характеристики – как под копирку. Убитых водителя и инкассатора Андрей видел, их папки отложил в сторону. Если сотрудник убит, то службу нес честно, пытался сопротивляться, за что пулю получил. Андрея больше интересовал третий.

С фотографии на него смотрел парень лет тридцати. Фото маленькое, 3×4, черно-белое, не очень четкое. Обычное лицо, ничем не примечательное. Как же ты убийцей стал, из-за денег в своих сослуживцев стрелял, с которыми наверняка ел вместе в подсобке, новостями делился? Для убитых он товарищем был, надеялись, не сомневались в честности, иначе спины бы под выстрел не подставили. Выходит – предал. Андрей бегло автобиографию прочитал. Не женат, не привлекался, на оккупированных территориях не был, до 27 лет состоял в комсомоле, служил в армии, демобилизовался в 1946 году. Придраться не к чему.

– Я у вас его личное дело заберу.

– Расписочку попрошу.

– Легко.

Для расследования и поисков надобно фото, в деле оно есть, эксперт размножит, потом постовым раздадут или покажут на разводе нарядов. Только сомневался Андрей, что убийца в городе остался. Хапнул деньги и скрылся. В Москву или другой город. Если он не дурак, конечно. Но для того, чтобы в другом городе осесть, документы нужны. А их за час не приобретешь. Поддельный паспорт на базаре купить можно, если знать, к кому обратиться. Но фото приклеить надо, оттиск печати на уголке нанести. Самому, да без опыта, это сложно или невозможно. Стало быть – специалиста искать надо. А они объявления в газетах не дают. Значит – не спонтанно стрелял, загодя к преступлению готовился. А отсюда вывод: расчетлив, имеет связи в криминальном мире, почти наверняка сообщника имел при нападении. Поделили потом деньги и разбежались. Поди – отыщи их. Вовсе не факт, что подельник из бывших преступников, по картотеке проходит. Воры, шулеры, шниферы – окрас не меняют, на убийство не пойдут. Но после войны в мирную страну вернулись миллионы демобилизованных солдат. Вид крови их не пугал, на войне привыкли. Но если артиллерист или танкист за нож вряд ли возьмется, то разведчики, бывшие служащие специальных частей, вроде Смерша, партизаны вполне могли. Убить человека ножом или выстрелить из пистолета накоротке – не каждый отважится, для этого какую-то черту в себе переступить надо. Деньги всем нужны, все их любят, но на убийство из-за них пойдет один из тысячи, а то из десяти тысяч. Есть у каждого какой-то внутренний стержень, а кроме того – законы государства сдерживают колеблющихся.

Обратно к сберкассе почти бежал с тоненькой папкой под мышкой. Тела убитых уже увезли. Феклистов и прокурорские сидели в сберкассе за столом, все теплее, чем на улице.

– Чего нарыл? – поинтересовался Феклистов.

– Личное дело, там фото есть.

– Посмотрим на предполагаемого убивца. Так, Нырков Павел Федорович. Не привлекался, в армии служил, в отделе инкассации три года. Характеристика стандартная. Что в банке говорят?

– Ни в чем предосудительном не замечен. Водку употреблял по праздникам, меру знал, в коллективе ни с кем не конфликтовал.

– Ну да, по бумагам – чист, а двоих товарищей убил.

Папку взяли ознакомиться прокурорские.

– Сам-то что думаешь? – спросил Феклистов.

– А вот пойдем на улицу.

– Да мы уже осмотрели все, запротоколировали, сделали фото.

– Предположение у меня есть.

Вышли на улицу.

– Встань там, где ноги убитого были.

Феклистов встал, куда попросил Андрей. Теперь уже Андрей искал точку, где мог находиться стреляющий. Не получалось. С одного места невозможно выстрелить по водителю и инкассатору.

– А теперь я на твое место, Николай. Представь, ты тот инкассатор, что стрелял по своим. Сможешь найти точку, откуда по своим попадешь?

Николай руку вскинул с воображаемым пистолетом. Попятился, потом в сторону шаг сделал. И не получается.

– Ты что хочешь сказать?

– Следственный эксперимент. Не мог один преступник сразу в двух человек выстрелить.

– Мог. Вот я сделаю два-три шага вперед и пожалуйста, выстрел.

– На два-три шага, да перенос прицеливания, две-три секунды уйдет. За это время либо инкассатор, которого убили, либо водитель успеет оружие обнажить и ответный выстрел сделать.

– Да что они, как на Диком Западе у америкосов – гангстеры?

– Ковбои.

– Во-во.

– А ты сбрасываешь со счетов, что парни воевали, подготовка есть. Кроме того, инкассаторы внутренне всегда готовы к нападению. Хоть один из них должен был выстрел произвести. Что свидетели говорят?

– Два выстрела, – признал Николай.

– Это каким быстрым надо быть? Один выстрел, бросок вперед, еще выстрел. И заметь – оба точно, наповал.

– Выходит – двое было. Один инкассатор, а второй – сообщник. И тогда – заранее уговорились, а второй ждал его здесь.

– Логично, я к этому подводил. В инкассаторскую машину постороннего никто не подсадит, запрещено строжайше. А если ждал, мог курить. Все же нервничал, не истукан деревянный. На окурке слюна должна остаться.

– Ага. Сейчас эксперта нагрузим.

Николай поднялся в сберкассу, вышел с Григорием.

– Гриша, вот если бы ты убийца был и инкассаторов поджидал, где прятался?

Эксперт осмотрелся.

– Самое подходящее место – здесь. Со стороны не видно, а машина как на ладони.

Григорий указал на щель между зданием сберкассы и соседним домом. Место непроходное, тупик. Прятаться – удобнее не придумаешь, как будто специально для засады обустроено.

– Правильно, сам так думаю. Тогда пойдешь туда. Наверняка на снегу следы обуви остались – зафиксируй. И окурки посмотри. Должны быть свежие, не заветренные. Подбери. Дальше сам знаешь.

– Николай, ты голова.

– Не подхалимничай, не налью. У нас работы сегодня много будет.

Григорий направился к предполагаемому месту засады.

– Николай, никто не видел второй машины? В банке сказали – денег было один миллион и пятьдесят тысяч. И все это добро мелкими купюрами в одиннадцати брезентовых мешках. Если убийца или, что скорее, убийцы пешком уходили, их бы заметили. Уж очень груз специфический. Предполагаю – транспорт у них был. Мотоцикл, машина, даже лошадь с санями.

– Стоп! Лошадь с санями была. Один свидетель упоминал. Я как-то про кучу сумок не подумал. Но все же – машину исключать нельзя.

– Не факт. Им главное – неприметно с места преступления уйти. Машину еще найти надо. А водитель – свидетель. Или это уже третий участник, тогда он в доле, либо после того, как скрылись, – его убрать должны. А лошадь – она в каждом колхозе есть, да не один десяток. На них ни номеров, ни опознавательных знаков. Кто на лошадь внимание обратит, кроме цыган?