Воспоминания о Рерихах - Зинаида Фосдик

Получили письмо от Рерихов — найден Чахембула[100], имя которого давно произнесла мама в одном из видений. Он — Н.В. Кардашевский из Литвы, помещик, и сам пришел к Н.К. в Париже. Ему велено найти семь человек, принявших Учение, и, когда каждый из них найдет [еще] по семь, ему будет дан новый Зов.

Вчера приехали Хорши, полные энтузиазма к работе. Они привезли [от Н.К. и Е.И.] следующие тайны о будущем: Е.И. иН.К. будут жить на Алтайских горах, будет выстроен храм, план которого будет дан [через] Светика, и Сибирь будет центром России.

Камень, обладающий великой силой, будет дан Е.И. и Н.К. в октябре. Камень этот был в глубокой древности прислан [на Землю] со звезды [из созвездия] Орион. Им владел Акбар. Он как магнит притягивает людей, целые нации могут подняться. Только абсолютно чистые духом и мыслями могут смотреть на него. Он будет в руках Е.И. и Н.К.[101]

Шибаев с поддержкой Хорша откроет в Риге Worlds Service — как и American Express здесь, значение чего колоссально для будущего.

Пошли с мамой к Хоршам в Hotel Plaza в 3.30 дня. Туда же пришла Франсис. Нетти всем раздавала Знаки[102], привезенные ею из Парижа. Она передала, что по вечерам каждый должен сосредоточиваться на Знаке.

Сегодня в 11 часов утра получили от Рерихов следующую телеграмму: «Сегодня в 11 часов утра получен обещанный великий дар. Огромная радость. Рерихи».

Значит, получен великий дар — Камень, обещанный Учителем. Мы все бесконечно счастливы. Как это случилось, не знаем, но надеемся узнать подробности. В Школе между всеми полная гармония и великая радость по поводу события.

Великий день открытия Школы в новом здании. Мы принесли портрет Н.К. вниз и поставили в первой комнате на его мольберт. Мы вчетвером взяли девять белых хризантем с надписью: «От сотрудников — Храму» и поставили их в вазе у портрета.

Нуця пошел вниз и развел огонь в печи, и в Школе было тепло.

Первое письмо пришло в Школу утром от Е.И., и первая строка в нем была Приветствие от Учителя. Письмо дивное. В этот же день начались классы живописи, иллюстрации, теории, пения и рояля, языков.

Ночью у мамы было видение. Хорш сидел у стола, обеими руками держался за голову и смотрел на лежащий перед ним грош. Перед ним стояла тень, которая с хохотом и злорадством ему сказала: «Смотри, как бы ты не остался при гроше». Чувство было очень неприятное.

Сегодня получили письма от Рерихов — одно из трех писем от

Е.И. с описанием принесения великого чуда — дивное письмо. Мы все потрясены, вечером собрались у Хоршей и прочли все вместе.

Незабвенный день.

Получили телеграмму от Рерихов: «Привет из Македонии». Это они уже были на пароходе в Марселе, выезжая оттуда в Индию. Дивный, радостный день для них и нас всех, знающих об их Великом Пути. В этот день получили дивное письмо от Е.И. к Поруме и от Н.К. к нам.

В этот же день, 17 ноября, был инкорпорирован Музей Рериха. Великий для нас всех день.

Приезд Н.К. и С.Н. Рерихов в Нью-Йорк из Индии. Беседа о делах в Школе

Сегодня в час дня на «Аквитании» приехал Н.К. со Светиком. Встречали их все мы с Таруханом и Нару[104]. Радость огромная! Н.К. чудно выглядит, помолодел, похудел и весь светится огромным светом. Простояли мы на пирсе до 4. Модра утром выехала на пароход с репортерами и устроила все, что нужно для газет. Н.К. по дороге к Школе рассказал, что в Париже ему плохо говорили о Тарухане, а Ремизов прямо просил, чтобы Н.К. не давал Тарухану «Пути Благословения» для продажи и рассылки, ибо он не сделает это хорошо. Ремизов написал новую чудную книгу, говорит в ней о Черном Камне Клятвенном и о Матери Мира. Возможно, мы ее в будущем издадим.

Приехали мы в Школу, пошли в Музей. В общем Н.К. все очень понравилось, сказал, что нужно завесить окна картинами, ибо белые тени не нужны. Очень понравился ему новый этаж. Он чувствует в Школе чудную атмосферу, говорит, что все солидно. Потом мы немного посидели в приемной, и Н.К. говорил при Тарухане об ошибках Морея — что он рано приехал, ибо ему было сказано, что Тарухан должен приехать раньше, а он позднее; также что Морей имел обиды на братьев и сестер, чего делать нельзя; и еще, что он хочет служить высшим, а не низшим путем, а в Служении все пути одинаковы; затем, он [напрасно] думает, что быть композитором важнее, чем учителем. Также [Н.К.] сказал, что Морей по натуре прекрасный дух, но М.А. опасна.

Потом мы пошли пить чай в чайную, которая напомнила Н.К. атмосферу в петроградской школе. Там Н.К. раздал всем нам, алтайским сестрам[105], ступни Будды чудной по красоте работы — подарок, присланный нам Е.И., о котором она писала раньше. Наша секретарша, которую мы представили Н.К., написала ему под впечатлением момента чудное письмо. Затем мы проводили Н.К. до отеля «Александрия» и разошлись, сказав при Тарухане, что встретимся в 9 часов. Но уже в 6.30 были у Н.К. Он нам показал коллекцию тибетских танок», привезенных для «Корона Мунди». Их сорок штук, некоторые очень редкие, поразительной яркости красок и разнообразия сюжета. Также Н.К. показал нам изображения Будды Майтрейи, одно из них сказано передать Мерриту с вопросом, чувствует ли он в себе силу принять его. Также чудные вещи времен Акбара: масляную лампу, флакон для духов из меди и камни из стены дворца Акбара, собранные Е.И.