Доверься, он твой - Вера Копейко

— Я хочу, — сказал он, — чтобы ты родила мне сына. Если я умру, то все останется ему. Я же был в этой зоне, ты знаешь.

Она смеялась:

— Ты был недолго, мой Вечный Друг…

Такой ночи не было ни у кого из них прежде. Казалось, оба хотели восполнить то, что упустили за прошедшие годы упрямства.

Утром он посмотрел на нее и сказал:

— Ты беременна. Я это знаю.

— Уже? — Ксения улыбнулась.

— Да.

— Но это ничего не меняет, мой Вечный Друг.

Он кивнул:

— Иного я от тебя не ждал. Но все в порядке. У меня будет сын. От женщины недостижимой, но которую я все-таки сумел догнать и получить.

— Это я тебе отдалась. Чтобы вытащить тебя из зоны.

— Если бы не любила — не догадалась бы, как меня выманить.

— Ты не умрешь, — пообещала она ему. — Я знаю хорошо это место. Ты ходил по грани — между аномальной зоной и зоной силы.

— Нет, конечно. Я же хочу увидеть своего сына Федора.

Она засмеялась:

— Даже имя знаешь?

— Ага. Так что это за страшная зона? Ты сама знаешь?

— Дядя Миша установил, что все дело в угарном газе. Он без запаха и цвета.

— А откуда он взялся?

— Дядя Миша установил, что глубоко под землей горят угольные пласты. Оттуда выделяется этот газ…

А потом родился Федор, которого она всем представила как плод внезапной страсти к якутскому проводнику. Невероятное желание, рассказывала она, скрутило ее в зоне силы. Ее называют "счастливая деревня". Отталкиваясь от своего вымысла, Ксения Демьяновна рассказывала в радиопередаче "Я и он", что в этой зоне в каждой семье много детей, в которых якутская кровь соединилась с кровью разных народов. Но в зоне силы от этого возникает невероятная гармония…

Федор рос, знакомые искали у мальчика якутские черты и находили. Всякий находит то, что ищет. Только она знала, что черный ежик волос — как у Вечного Друга в молодости.

В Москве между ними все осталось по-прежнему. Только одна тайна прибавилась — тайна двух банковских счетов на имя Федора. Когда ему исполнится восемнадцать, он должен будет переменить фамилию. Такое условие поставил Вечный Друг.

Но все-таки, спрашивала себя Ксения Демьяновна, рассматривая из Дома на Каме свою жизнь, почему она так упорствовала? Почему не согласилась выйти замуж за него? Она же с самого первого взгляда так хотела его, как сейчас принято говорить о том, что в ее юности приличные девушки называли элегантно "желала". Потому что "хотеть" и "похоть" имеют один корень, а это было нескромно.

В последний раз он предложил ей выйти за него замуж, когда они сидели в летнем кафе на Тверском бульваре. Они оба закончили четвертый курс.

— Слышишь, что поет Нейл Сидака? — спросил он, помолчав после ее отказа.

— Что? Я прослушала, — призналась она.

— "Ты будешь со мной всегда" — вот что он поет.

Она улыбнулась.

— Поняла, — кивнула она. — Я тоже буду с тобой всегда, мой Вечный Друг.

— Кто? — Он удивился.

— Ты. Ты мой Вечный Друг. Я буду с тобой в одном мире, но не рядом с тобой, — насмешливо добавила она.

Он придвинулся к ней.

— Я все равно тебя поймаю, Ксюр. Подловлю. Вот увидишь. И возьму тебя.

— Зачем? — Она смеялась.

— Мне интересно, когда убегают.

Ксения знала, что она зацепила его навсегда. Как знала и то, что удержать его при себе можно только одним способом — убегая. Однажды она ему объяснила, кто он.

— В тебе живут три человека разной национальности и разного темперамента. Они по очереди владеют тобой. Страстность сменяется ленью, а потом то и другое вытесняет хитрость. Догадался, кто кого и когда выталкивает?

— Нет, — честно признался он.

— Понятно, сейчас ты во власти одной из бабушек.

Он моргал и ничего не мог понять. А потом внезапный порыв: он схватил ее за плечи и быстро-быстро затараторил:

— Ты такая умная, что даже противно!

— Это уже голос дедушки, но с другой стороны, — спокойно объяснила она.

— Ага-а… — он сощурился, — ты хочешь сказать, что во мне живут все мои разнонациональные предки.

— Наконец-то выплыл дедушка. — Она хохотала. — Я не могу жить сразу с тремя, — сказала она ему. — С русским, испанцем, украинцем. Напрягает. Я бы справилась со всеми, но мне этого мало. Я хочу стать известным этнографом. Так что прости.

— Понял, — сказал он. — Но ты можешь меня изучать всю жизнь.

— Согласна. Но издали, мой Вечный Друг. Потому что твое имя, Дмитрий, не способно обозначить всю компанию.

Однажды они встретились в середине жизни, как называла Ксения возраст после тридцати. Вечный Друг спросил ее:

— А если бы ты не была такая умная и не знала, что во мне сидят трое мужиков, ты бы вышла за меня?

К тому времени он уже трижды развелся.

— Да, — сказала она. — Могла бы. Но мы бы недолго протянули. Почему, думаешь, люди расходятся так часто? Потому что они не только не знают, за кого выходят или на ком женятся, они себя-то не знают.

— Ты себя изучила, уверен.

— Разумеется. Должна сказать, я из тех, кому не надо выходить замуж. Я хочу быть свободной от всех обязательств.

— Обманываешь, Ксюр. Ты не просто вышла замуж, ты родила дочь. Значит, согласилась на обязательства.

— Но… мой муж быстро умер, а Катериной занимаются мать и дядя Миша.

Он усмехнулся:

— Ты кремень. Не отступишь от принципа.

— От самой себя. Потому что я себя знаю хорошо.

— До встречи, — бросил он.

— В эфире, — ответила она ему в тон.

Она не шутила, на модном радио она вела новую передачу — "Узнай Его". Ксения, уже профессор, объясняла, что ждать женщине от финна, за которого она собралась замуж, от американца, итальянца или француза. В моду входили такие браки. Но как мало этих браков сохранялось.

Потом ее пригласили консультантом в агентство "Замуж за рубеж". Она работала с женщинами, которые мечтали найти заморского принца.

Судя по письмам и звонкам, люди довольны.

Но все изменилось, в который раз она удивлялась: если и есть над человеком какая-то власть, то это власть болезни. Теперь она диктует ей строго, что делать, как делать и когда.

Всякий раз, приезжая к матери, Катерина видела, что ей лучше. Теперь сердце не заходилось от боли, как прежде, когда она видела пустые глаза, слышала одинаковые фразы.