Чаша гнева - Дмитрий Казаков

– Кого там несет в такую тьму? Приезжайте утром, когда ворота откроем…

– Дело Ордена Храма, – сурово сказал брат Анри. – Во имя Господа, воин, не заставляй нас ждать!

После того, как стражи удостоверились, что у ворот действительно тамплиеры, створки заскрипели, впуская всадников в город. Вскоре они уже были в Цитадели Ордена. Не успели расседлать лошадей, как из мрака появился оруженосец.

– Брат Анри, – проговорил он негромко, – магистр желает видеть вас немедленно, во имя Господа.

– Как будет ему угодно, – и де Лапалисс спешно направился за посланцем Жака де Майи.

Тот вел рыцаря к келье главы Ордена.

В крошечном помещении, столь непохожем на то, что представляют себе простые люди, думая об обиталище предводителя тамплиеров, не изменилось ничего. То же полосатое покрывало на кровати, та же свеча на столе, Сын Божий в углу скорбно смотрит со своего креста.

Анри поспешно перекрестился.

Изменился обитатель кельи. Лицо Жака де Майи, ранее казавшееся жестким, точно вырубленным из мрамора, оставшегося от древних времен, за последние недели словно оплыло, морщины стали глубже, а в волосах седина почти полностью затмила золото.

В голубых глазах плескалось беспокойство.

– Брат Анри! – проговорил магистр, и в глухом голосе его звучала радость. – Господь услышал мои молитвы и помог тебе добраться до Иерусалима!

– Милостью Матери Божией, заступницы Ордена нашего, брат Жак! – очень серьезно ответил де Лапалисс.

– Рассказывай, во имя Господа! – и де Майи повелительным жестом указал на лавку около стола.

Рассказ брата Анри оказался недолог. Он поведал о пути через Горную Аравию, о беседах с отцом Мартином, настоятелем странной обители на горе Синай. Когда же сообщил о том, что сказал аскет, то магистр не смог сдержать удивления.

– Робер де Сент-Сов? – спросил он, качая головой. – Этот молодой нормандец? Невероятно, клянусь Святой Троицей!

– Может быть, святые отцы ошиблись? – осторожно предположил брат Анри.

– Нет, – резко ответил де Майи, лицо его было мрачным. – Обитель Святого Иринея – место необычное, и монахом в ней может стать далеко не каждый. Тот же из отшельников, кто удостоился занимать одиночную келью в глубине пещер, воистину зрит духовным оком помыслы Господа нашего!

И глава Ордена поспешно перекрестился.

Де Лапалисс последовал его примеру.

Стало тихо. Некоторое время магистр над чем-то напряженно размышлял, катая желваки на скулах, и лишь затем заговорил.

– День на отдых, а послезавтра вместе с молодым Робером и еще четырьмя рыцарями и соответствующей свитой отправитесь на север, в Тортозу. Там сядете на корабль Ордена, который отвезет вас в Европу. Я дам тебе письмо к брату Ричарду, чтобы он отдал вам Чашу. Она должна быть в Святой Земле не позже следующей Пасхи. Вы должны отплыть обратно с первым же кораблем! Ты понял меня, брат, во имя Господа?

– Да, сир, – ответил брат Анри. – Но почему нельзя отправиться в Европу через Акру?

– Там слишком много шпионов, – сказал де Майи. – Некоторые из них служат Ордену Госпиталя, иные – султану Египта, и я бы хотел, чтобы они оставались в неведении относительно вас. То же самое можно сказать о Тире и Сидоне. А в Тортозе у нас своя гавань. Чтобы соблюсти секрет, официально я пошлю тебя в Киликию, и вы отправитесь в графство Триполи восточной дорогой – через Иерихон, Гран-Герен, Назарет и Сафет.

– Дороги там хуже, чем у моря, – де Лапалисс нахмурился, представляя путь, который предстояло преодолеть, – и есть вероятность нападения сарацин из-за Иордана.

– Сейчас она невелика, – махнул рукой магистр. – Из Сафета двинетесь вдоль Иордана, а от грота Тирона направитесь прямо в Сидон. Дальше дорога, к сожалению, всего одна.

– Когда я должен буду сказать братьям, куда мы едем? – поинтересовался Анри. – И в какой момент я сообщу Роберу о том, что ждет его? И нет ли более достойных братьев, чем я, чтобы отправить с этой миссией? Видит Господь, я слишком грешен для такого дела!

– Не тебе взвешивать собственные грехи! Nolite iudicare ut non iudicemini[140]! – сурово отрезал де Майи. – Я всецело доверяю тебе! Роберу скажешь только в Англии, а о цели путешествия сообщишь лишь перед посадкой на корабль. У некоторых братьев-рыцарей, не говоря уже о сержантах, излишне длинные языки… Все ли ясно, брат Анри?

– Да, сир, во имя Господа, – по-уставному отозвался де Лапалисс и, понимая, что разговор окончен, поднялся на ноги.

7 сентября 1207 г.

Левант, Иерусалим – форт Мальдуэн под Иерихоном

Те несколько месяцев, которые Робер провел в Святой Земле, прошли в беспрерывных разъездах, и молодой нормандец даже не удивился, когда узнал, что предстоит вновь отправляться в путь. Он уже почти привык жить в седле, переносить жару днем и холод ночью, спать среди песков и развалин, и обходиться несколькими глотками воды в сутки.

– Куда мы едем на это раз, во имя Божией Матери? – лишь спросил он у брата Анри. который после утрени и сообщил Роберу о новом путешествии.

– На север, – лаконично ответил де Лапалисс. – Собирайся, во имя Господа. Мы отправляемся сразу же после завтрака.

Во время трапезы капеллан читал отрывок из "Третьей Книги Царств" про войны Равоама, сына Соломона с Иеровоамом, который приказал изготовить золотых тельцов. Но возвышенные строки Священного Писания, как казалось, мало трогали брата Анри. Как заметил Робер, тот был исключительно задумчив. На лице его виднелась тревога.

Сборы оказались недолгими и вскоре оруженосцы выводили оседланных лошадей. Из знакомых Роберу в отряде очутились брат Готье и брат Андре, непременные спутники брата Анри во всех его поездках. Кроме бургундского рыцаря, добавилось трое незнакомых.

– Братья Эрар, Жиль и Симон, – коротко представил их де Лапалисс.

Они уже собирались сесть в седла, когда во дворе неожиданно появился Жак де Майи. Сопровождаемый лишь сержантом, он неслышно вышел на крыльцо, и Робер невольно вздрогнул, обнаружив рядом высокую фигуру магистра.

Рыцари и сержанты дружно поклонились.

– Да пошлет вам Пречистая Дева легкую дорогу, – перекрестив уезжающих братьев, проговорил де Майи. Лицо его было озабоченным, поперек лба залегли похожие на раны морщины.

Пока отряд двигался от Храма к восточным воротам города, Робер не мог оправиться от изумления. Уж слишком странным было поведение магистра. У главы Ордена слишком много обязанностей, чтобы провожать каждую группу рыцарей, уезжающую из главного Дома.

Трудно было объяснить поступок Жака де Майи даже привязанностью к старому боевому товарищу, брату Анри.