Одного раза недостаточно - Жаклин Сьюзан

Майк обнял дочь.

— Смотри, упала звезда. Загадай желание, детка.

Они стояли перед ее домом. Она сомкнула веки, но не решила, чего же она по-настоящему хочет. Открыв глаза, Дженюари не увидела рядом с собой отца — Майк шел по улице. Она посмотрела ему вслед. У него по-прежнему была походка победителя.

Позже, лежа в темноте, она вспомнила слова отца. Он боялся современной жизни — боялся за дочь… и за себя. Что ж, теперь это был ее мир — единственный, которым она располагала, — и от нее зависело, найдет ли она в нем свое месте. Она станет победителем… докажет ему. что успех достижим.

Она улыбнулась, лежа в темноте.

— Папа, — прошептала Дженюари, — когда Ди вернется после триктрака, вы оба не беспокойтесь обо мне и моем будущем. Потому что, папа… я улыбаюсь… я не вздыхаю.

Но Майку было не с кем обсуждать дома проблемы Дженюари. Увидев, что муж заснул, Ди прошла в кабинет и сделала короткий телефонный звонок. Затем написала записку, в которой сообщала Майку, что она пыталась разбудить его, но он спал так крепко, что, в конце концов, она решила оставить его в покое и ушла играть в триктрак.

Сев в машину, она велела Марио отвезти ее в «Уолдорф».

— Я побуду в гостях у подруги несколько часов. Подъезжай в одиннадцать к тому подъезду, что выходит на Парк-авеню.

Она скрылась в здании «Уолдорфа», пересекла вестибюль и вышла через другое парадное на Лексингтон-авеню. Остановила такси. Ей предстояло проехать всего несколько кварталов; она могла пройти пешком, но Ди не терпелось поскорей оказаться там, где ее ждали. Было только шесть часов вечера. Она сказала, что приедет к половине седьмого. Они проведут вместе лишние полчаса.

Когда Ди прибыла к большому зданию, швейцар укладывал вещи какого-то жильца в багажник машины. Она прошла в подъезд и шагнула в кабину лифта. Ди увидела нового лифтера; он лишь кивнул ей, когда она назвала номер этажа. Никаких мер безопасности в этих роскошных современных домах!

Выйдя из лифта, она прошла в сторону лестничной площадки и нажала кнопку звонка. Лифтер даже не потрудился проследить, к какой квартире она направилась. Ди позвонила еще раз. Потом посмотрела на часы. Четверть седьмого. Куда можно уйти в такое время? Она вытащила из сумочки ключ. Зашла в квартиру, включила свет в гостиной. Закурив, налила себе спиртное.

Подойдя к зеркалу, она причесалась, включила свет в гостиной. Закурив, налила себе спиртное.

Подойдя к зеркалу, она причесалась. Слава богу, сегодня Эрнест постриг ее под «пажа», — прическа в стиле Гибсон теряла вид в постели. Как она завидовала современным девушкам с их прямыми, развевающимися волосами! Ди посмотрела на свои новые накладные ресницы, изготовленные на заказ Элизабет Арден. Да, они были великолепными. Ди погасила одну из ламп, вернулась к зеркалу и посмотрела на себя снова. Так лучше…

Усевшись в глубокое кресло, она принялась потягивать напиток. Сердце ее билось учащенно. Сколько бы раз ни приходила сюда Ди, она всегда испытывала трепет предвкушения, точно школьница.

Часы показывали пять минут восьмого, когда она наконец услышала, как отпирают ключом дверь. Ди смяла недавно зажженную сигарету и поднялась с кресла.

— Господи, где же ты пропадала? — спросила Ди. Карла сбросила сумку с плеча на кресло и сняла плащ.

— Я опоздала? — невозмутимо произнесла она.

— Да, и отлично это знаешь. Где ты была? Карла улыбнулась:

— Просто гуляла. Люблю бродить по вечернему городу. К тому же я сегодня только два часа работала у станка. Мне было необходимо подвигаться.

— Ты не нуждалась в движении. Ты сделала это нарочно. Чтобы заставить меня сидеть здесь и ждать!

Ди замолчала, почувствовав, что тон ее голоса повысился:

— О, Карла! Почему ты делаешь все, чтобы пробудить во мне мои худшие черты!

Медленно улыбнувшись, Карла распростерла объятия. Поколебавшись мгновение, Ди бросилась к ней. Возмущение Ди растаяло в поцелуе Карлы.

Позже, прижимаясь в прохладной полутемной спальне к Карле, Ди сказала:

— Господи, если бы только мы могли всегда быть вместе.

— Вечной бывает только смерть, — отозвалась Карла.

Освободившись из объятий Ди, она потянулась к сигаретам своей подруги. Открыла портсигар и восхищенно уставилась на него.

— Какая прелесть!

— Это презент Майка… иначе я бы отдала его тебе. Но я уже подарила тебе три портсигара. Ты вечно теряешь их.

Выдохнув дым, Карла пожала плечами.

— Наверно, какой-то инстинкт велит мне бросить курить. Я уже обхожусь десятью сигаретами в день…

— Ты так заботишься о своем физическом состоянии. Эти прогулки, балетные упражнения… Ди замолчала, прикуривая сигарету.

— Да, кстати, — я написала новое завещание. Карла засмеялась:

— Ди, ты никогда не умрешь. Ты слишком скупа.

— А еще я положила сегодня на твой счет десять тысяч долларов.

Карла снова засмеялась:

— Общий счет Конни и Ронни Смит. Конни кладет деньги… Ронни снимает. Я уверена, все служащие банка в курсе дела.

— Они меня не узнают, — быстро произнесла Ди. Карла вскочила с кровати и сделала «ласточку».

— Но что делать мне — я так эффектна, что меня все узнают! — с иронией в голосе заметила Карла.

— Сумасшедшая, — засмеялась Ди. — Иди сюда.

Карла надела халат и включила телевизор. Снова забралась на кровать, села по-турецки и с помощью пульта нашла канал, по которому показывали художественный фильм. Это был «Гранд-отель» с Гарбо, Бэрримором и Джоан Кроуфорд.

— К какому часу ты должна вернуться домой, Ди? — спросила Карла.

Ди прильнула к ней.

— Когда захочу. Майк наигрался в гольф и заснул — наверно, до утра. На всякий случай я написала ему, что иду играть в триктрак с Джойс.

— Кто такая Джойс?

— Я ее придумала, чтобы он не мог проверить.

— Майк Уэйн очень красив, — медленно произнесла Карла.

— Я вышла за него из-за тебя. Карла откинулась назад и засмеялась:

— О, Ди, я знаю, что газетчики считают меня не очень умной, потому что я не даю интервью. Но неужели ты думаешь, что я способна поверить твоим словам?

— Это правда! Я говорила тебе еще до моей свадьбы, что намерена выйти замуж. Что должна выйти замуж. Все прошлую весну, когда Дэвид сопровождал нас повсюду… я знала, что люди начинают удивляться, почему я постоянно хожу с тобой. Всем известна твоя необщительность. Тяга к одиночеству. Но пресса часто упоминает мое имя в связи с открытием сезона в опере, премьерами бродвейских шоу, благотворительными акциями… балами… я — член трех благотворительных комитетов… к тому же мне принадлежит ряд компаний. Я — председатель правления двух корпораций. Я вынуждена посещать торжественные обеды. Мне нужен представительный спутник. Я должна появляться в обществе с мужчиной. В Испании я построила больницу, которая носит мое имя. Следующей весной, когда я приеду туда, ее посвятит Монсеньор. Неужели ты не понимаешь — я не могу допустить скандала.