Motorhead. На автопилоте - Лемми Килмистер

Но мы же Motörhead, так что дело просто не могло пройти совсем гладко. Нашей первой проблемой был Эд Стейсиум, которого мы изначально выбрали продюсером альбома. Мы успели записать с ним четыре песни, прежде чем решили, что ему придется уйти из проекта. Понимаете, он переступил черту. Мы слушали микс песни Going to Brazil, и я говорю: «Сделай-ка вот эти четыре дорожки погромче». Он так и сделал, и мы услышали какие-то гребаные клаве и тамбурины – видимо, после очередной сессии он пошел в студию один и дописал в песню всю эту херню. Он совершенно точно сделал это в наше отсутствие! Это был очень странный поступок, и мы его уволили. Вместо него мы наняли Пита Солли, и он отлично сделал свою работу.

Некоторые песни на 1916, например, Love Me Forever и 1916, сильно отличаются от всего, что мы делали прежде, но мы не старались меняться нарочно; это получилось само собой. Большой переменой стал мой переезд в Штаты, и дальше мы просто работали в этих новых условиях. Но на 1916 много и таких песен, каких от нас ожидали наши фэны, – только, конечно, еще лучше, чем они ожидали. Например, I’m So Bad – громкая рок-н-ролльная песня с бессмысленным текстом, Motörhead в чистом виде. Странно другое: какая-то журналистка из Melody Maker написала, что текст этой песни – сексистский! Не знаю, с чего она это взяла.

вот скажите мне, как в этом можно усмотреть угнетение женщин?

Затем имеется песня Going to Brazil, в которой я даю волю своей фанатичной любви к Чаку Берри. Ramones, самая быстрая (и короткая) песня на альбоме, изначально была довольно медленной. Потом я сказал: «Давайте сыграем ее побыстрее», и получились настоящие Ramones – так все и вышло. И хотя Angel City посвящена жизни в Лос-Анджелесе, я написал текст до того, как переехал.

это недалеко от истины!

это одна из таких песен, которые я сочинял и катался по полу от смеха. Я сидел один в комнате и ржал как конь. Еще мы добавили в эту песню саксофон – это было что-то новенькое.

Но некоторые другие песни сильно всех удивили (спешу добавить: в хорошем смысле). В Nightmare/The Dreamtime и 1916 главную роль в аранжировке играют клавиши, что было очень необычно для Motörhead, да и для любой тяжелой группы в 1990 году. Более того, в 1916 есть виолончель, а гитар нет совсем. Сначала я написал текст, а потом уже музыку. Речь идет о битве на Сомме в ходе Первой мировой войны, но меня часто спрашивают, не имел ли я в виду Пасхальное восстание в Ирландии, которое тоже случилось в 1916 году. (Ирландцы постоянно поют про 1916 год, резню у дублинского почтамта и так далее.) Но на самом деле я был в Англии, смотрел по телевизору передачу о Первой мировой войне, и когда речь зашла о битве на Сомме, у меня мозги вскипели. Еще до полудня были убиты девятнадцать тысяч англичан, целое поколение выкосили за три часа – только подумайте об этом! Просто ужас – в трех-четырех городах на севере Ланкашира и на юге Йоркшира целое поколение мужчин было уничтожено без следа. И в этих городах до сих пор заметны последствия – их население так с тех пор толком и не восстановилось. Например, Аккрингтон в Ланкашире – от него практически ничего не осталось. В этой передаче продюсеры привели пять ветеранов на поле битвы. Один из них, ему было лет девяносто, сказал:

– Нам велели идти, а не бежать, и мы пошли через поле, и все ребята вокруг меня легли на землю. Я подумал, что, наверное, сзади прозвучал какой-то приказ, который я не расслышал. А потом я понял, что все они мертвы.

Англичане тогда убили больше англичан, чем немцы. Гинденбург, который позже стал президентом Германии, сказал: «Они были львами под предводительством ослов»[65]. И я написал песню об этом. Но к этой песне у меня двоякое отношение. Мне написал один парень, он рассказал, что включил запись своему деду, который воевал там, и пока песня играла, старик плакал не переставая. Для меня как для автора это очень лестно, но я не уверен, что мне нравится получать творческое удовлетворение от того, что я так сильно кого-то расстроил. Но это потрясающе – протянуть руку в прошлое и так сильно тронуть чьи-то чувства.

Мы были довольны тем, как получилась запись 1916. С оформлением дела обстояли не так хорошо, потому что люди с лейбла запустили туда свои грязные лапы. В таких случаях можно почти не сомневаться в том, что все получится отвратительно. Bronze Records сделали то же самое с Overkill. Тогда мы все собрались в комнате для совещаний, столы оттуда вынесли, и там стоял мольберт, освещенный лампами на потолке. Они сняли с мольберта ткань – торжественное открытие, – и мы увидели блок двигателя мотоцикла, а на нем обнаженный женский торс. Женщина была покрыта красной краской, а фон был синий. Это был полный отстой. И чувак с лейбла говорит:

– Вот! Что думаете?

Я взял эту херню в руки и говорю:

– Вот это вот – лучшее, на что вы способны?

И вышвырнул ее в окно. Думаю, он догадался, что я не в восторге! И если посмотреть на обложку Overkill, вы не найдете там ни двигателя, ни голой женщины – там один из классических рисунков Джо Петаньо. В общем, с 1916 у нас возникла та же проблема. Нам показали пять набросков, и все были чудовищны. Мы отослали их обратно, невзирая на стоны, жалобы и истерики художественного отдела лейбла – можно было подумать, что мы имеем дело с младшеклассниками! В результате Sony поручила оформление кому-то другому, что нас вполне устраивало. Но несмотря на все наши усилия, они сумели облажаться: на обложке 1916 можно найти все европейские флаги, кроме французского. А заглавная песня как раз посвящена битве, которая произошла во Франции! Что тут будешь делать? Все-таки, по-моему, это одна из наших лучших обложек, и вообще это один из наших лучших альбомов.

1916 вышел только в начале 1991 года, но первый сингл, One to Sing the Blues, вышел на пару недель раньше, а именно в мой день рождения (отличная песня, на самом деле – может быть, мы ее сейчас снова начнем играть на концертах). В феврале началось обычное – мы отправились в тур и несколько раз появились на телевидении и радио. Прямо в начале нашего тура по Великобритании умерла мать Фила Тейлора. У нее был рак, и мы отправили его домой повидаться с ней. Он смог провести с ней несколько последних дней. Мы все любили мамашу Тейлор, и ее смерть стала большим ударом для Фила. Не знаю, поэтому ли он вскоре забил на музыку – скорее всего, нет, – но это точно не пошло ему на пользу.

В британском туре на разогреве у нас играли The Almighty и американская девичья группа Cycle Sluts from Hell, они потом поехали с нами и в Европу. Cycle Sluts – это было нечто! Они были по сути шуточной группой, со стебными текстами. Думаю, они играли смеха ради и чтобы поездить по миру. Приятные были девушки, мне с ними нравилось. Весь европейский тур я страшно сох по одной из них, но она мне так и не досталась. Типичная история.