📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаРжевская мясорубка. Время отваги. Задача - выжить! - Борис Горбачевский

Ржевская мясорубка. Время отваги. Задача - выжить! - Борис Горбачевский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 105
Перейти на страницу:

Пятый «охотник» — Семен, лицо у него обветренное, грубое.

— Ему бы на боксерский ринг, — гордо сказал лейтенант, — от одного вида соперник рухнет. А на фронте этот парень, как изволит выражаться, занимается «ловлей бабочек».

Я пробыл с разведчиками недолго, часа два, мы смотрели на них с восхищением. Перед нами предстали люди необыкновенные. Все они были справные, чисто выбритые, такое правило завел их командир лейтенант Павел Чернов: в разведку — только в опрятном виде. Ни в одном из них я не заметил какого-либо позерства, и одеты просто: ватные брюки, сапоги, телогрейки без погон. Из оружия — у каждого пистолет, гранаты и нож. Не верилось, что впереди их ждет смертельная опасность — на лицах, в глазах и близко не присутствовало напряжения, тем более страха или нерешительности, суетливости. Они смеялись, говорили обо всем на свете, шутили. Только о предстоящем никто не произнес ни слова. Пожалуй, мы страшились за них больше, чем они сами. Откуда они взялись, такие энергичные, заводные, крепкие?

Вернулись саперы — сообщили, что путь свободен.

В два тридцать ночи доложил комбату о готовности и получил добро на выход.

Подвиг Маврия

Перемахнули через окопы и двинулись ползком за разведчиками. Все происходило словно во сне. Поначалу во тьме я потерял из виду передовую группу, но все обошлось. Вскоре разведчики ушли вперед. Мы, поделившись на группы, разошлись на условленное расстояние. В своей группе я оставил Володю Герасимчука и пулеметчика-детдомовца. Со вторым пулеметчиком, Сергеем, находились Маврий и Тангиз Юматов. Немцы были настолько уверены в своей неуязвимости, что даже не установили перед передним краем сигнализации, так что пока все шло без происшествий. Беспокоило, как проскочат разведчики постоянно освещаемую ракетами полосу перед траншеями. Но в том направлении было тихо.

Немцы периодически открывали пулеметный и автоматный огонь, пули свистели над нашими головами. Что за ночное представление? Как мне объяснили потом, этот бесцельный огонь рассчитан на психологическое воздействие: мол, засекли вас!

Серебристый свет множества ракет, пробиваясь сквозь влажный мрак ночи, освещал довольно большое пространство; где-то там находились разведчики, но они настолько умело себя вели, что немцы их так и не обнаружили.

Потом лейтенант рассказал мне, как все проходило. Часового у блиндажа Семен-«боксер» и Петя-петушок сняли за четырнадцать секунд, затем втроем с лейтенантом ворвались в блиндаж, через минуту вытащили в траншею полусонного, в нижнем белье, испуганного немца, со связанными сзади руками и кляпом во рту, перебросили его, как куклу, наверх — в руки группы прикрытия. Те запеленали пленного в плащ-палатку и потащили за собой. На все ушло шесть минут.

Теперь о финале операции.

Второй часовой, обнаружив тело напарника и двух убитых в блиндаже, выстрелил в воздух и побежал навстречу подходившему патрулю. Мы все это слышали, только что не видели: захлопали одиночные автоматные выстрелы, слышались громкие команды, загрохотали солдатские сапоги. Через несколько минут по всей системе обороны зазвучал сигнал тревоги. Вдруг стрельба стихла. «Ясно, — подумал я, — сейчас ринутся в погоню за нашими». Действительно, над бруствером появились каски, полетели вслед разведчикам гранаты. Не дожидаясь выхода немцев из траншей, я дал команду открыть огонь. Заработали оба «дегтяря». Каски быстро убрались. Но теперь против нас ощетинился весь передний край — по всему фронту застрочили пулеметы. Пропустив мимо разведчиков, быстро отползавших к окопам со своей добычей, я услышал условный сигнал лейтенанта Чернова и дал команду на отход.

То, что случилось дальше, было трудно предвидеть. Видимо, немцы засекли вторую группу, и открыли по ней прицельный минометный огонь. Первым погиб пулеметчик Серега Вдовин. Осколком мины зацепило ногу Андрея, он сумел сам перевязать рану и пополз дальше: Очередная мина взорвалась совсем близко от лейтенанта Чернова, и тут произошло поразительное: Маврий, оказавшийся в тот момент рядом, бросился к лейтенанту и накрыл его своим телом. Изрешеченный осколками, залитый кровью — Маврий был бездыханен. Заметив вблизи небольшую расщелину, лейтенант собрал в ней всех оставшихся. Здесь они переждали минометный огонь и, забрав с собой двух погибших, поползли к окопам.

Наша группа отходила пока спокойно; предутренний туман обволакивал пространство, в котором мы двигались, он-то меня и подвел — на свою беду, я не заметил воронку, наполненную водой, и свалился вниз. В темноте никто не заметил случившегося, и я остался один в своей ледяной купели. Начал отчаянно барахтаться, цепляясь за скользкую стенку, но всякий раз соскальзывал, весь окунаясь в ледяную воду. Снова и снова, теряя силы, пытался выкарабкаться, окоченевшее тело переставало слушаться, сводило судорогой ноги, я понял, что самому мне не выбраться, а ребята ушли вперед… Внезапно я ощутил толчок, меня ухватили протянутые сверху крепкие руки… — Володя Герасимчук! С его помощью я выбрался наверх. Обессиленный, мокрый, покрытый липкой вонючей грязью, я лежал на земле, слушая разрывы снарядов, пытаясь прийти в себя. Окопы были совсем близко, но ребята остановились, поджидая меня. Собравшись с силами, попросил солдат двигаться дальше. Дрожащий, стуча зубами, я еле полз. И тут наши артиллеристы открыли ответный огонь! Немцы замешкались, наступила короткая пауза, и мы ею воспользовались — рванулись к окопам. Что нас всех и спасло.

Позвонил комбату, доложил обстановку и попросил срочно прислать санитаров. В ответ услышал одно слово:

— Говнюк!

Что ж, хреновый ты комбат после этого.

Следующей ночью хоронили Маврия и Сергея Вдовина.

Накануне позвонил Коростылев:

— Принимай гостей. Приедут хоронить твоего героя.

Пришли проститься с Маврием командир полка Глухов с адъютантом, комбат, разведчики со своим командиром Павлом Черновым и Василий Сошнев — сотрудник дивизионной газеты «За Родину!».

За ночь из досок, снятых с крыши блиндажа, Потапыч смастерил гроб. Положили в него Маврия, не забыв о крестике — он сохранился целым.

Суровый командир разведчиков заплакал, увидев мертвого Маврия, подарившего ему жизнь. Как-то Маврий сказал: «Душа человеческая полна доброты — кто может запретить одаривать ею другого человека?» Одарил человек сколько мог! Глубокая печаль овладела всеми. Командир полка, сняв фуражку, произнес первое слово. В ночной тишине оно прозвучало очень торжественно.

— Спасение солдатом командира всегда в истории армии считалось подвигом, — сказал он. — Пожалуй, не меньшим, чем в наше время — таран танка и самолета или бросок солдата на амбразуру дзота. Мы послали в дивизию представление на присвоение солдату звания Героя Советского Союза.

Лейтенант Чернов поцеловал Маврия и произнес всего два слова:

— Спасибо, друг!

Я выступал последним, глаза застилали слезы, все же осилил себя и сказал:

— Поступок Маврия — это не беспричинное безрассудство. Он верил в бога, и в душе этого человека было сильно развито чувство высокого долга перед людьми. Он свято почитал свои воинские обязанности. И за это бог его отблагодарит!

1 ... 45 46 47 48 49 50 51 52 53 ... 105
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?