Календарь преступлений - Эллери Квин

Итак, в колледже царят смех и юмор, а если трупы танцуют dance macabre,[103]то лишь на анатомических столах третьего курса биологического факультета, где отношение к смерти шаловливо-эмпирическое.

Вообразите, какой эффект произвело в колледже Барлоу не эпическое убийство, воспеваемое трубадурами на первом курсе факультета литературы, не романтическое убийство, заманчиво кивающее с полок студенческого книжного магазина (от Энтони Эбботта до Изрейела Зэнгуилла[104]), а самое реальное жестокое убийство, от которого, как выразился бы молодой профессор Бейкон с кафедры биохимии, дурно пахнет.

* * *

Письмо доктора Барлоу показалось Эллери в высшей степени горестным.

«Один из моих преподавателей исчез, — писал ректор колледжа Барлоу, — и я не могу выразить Вам, мистер Квин, всю степень моих дурных предчувствий. Короче говоря, я опасаюсь худшего.

Мне известно о Вашей крайней занятости, но если Вы хоть как-то осведомлены об учебном заведении, которому я посвятил жизнь, то поймете весь ужас нашей проблемы. Мы чувствуем, что сумели создать в нашем колледже нечто слишком ценное, чтобы осквернить это гнусностью нашего века; с другой стороны, здесь присутствуют и чисто практические соображения, не говоря уже о юридических. Если профессор Чипп, как я подозреваю, пал жертвой преступления, то мне кажется, мы могли бы провести расследование sub rosa[105]и представить не вполне дружелюбному миру un mystere accompli.[106]Это избавило бы нас от многих осложнений.

Могу я убедить Вас приехать в Барлоу потихоньку и сразу же? Заявляю от имени членов правления, что в вопросе о гонораре не возникнет никаких осложнений».

Письмо было написано от руки быстрым и нервным почерком, который наводил на мысль о виноватых взглядах, бросаемых ректором через плечо.

Все это настолько не походило на то, что Эллери слышал о докторе Изейе Сент-Джозефе А. Барлоу и его ученом водевильном шоу, что он быстро нацарапал записку инспектору Квину и выбежал из квартиры. Никки, схватив свой бесценный блокнот, помчалась за ним.

* * *

Город Барлоу в штате Миссури грелся на теплом сентябрьском солнце. Озеро Озаркс поблескивало вдали.

— По-вашему, Эллери, о случившемся уже известно? — вполголоса спросила Никки, когда такси медленно везло их по сонным улицам. — Здесь так тихо. Совсем не похоже на университетский город.

— Барлоу еще в каникулярном периоде, — педантично объяснил Эллери. — Осенний семестр начнется только через десять дней.

— Вы всегда делаете все удручающе неинтересным.

Их проводили в кабинет доктора Барлоу.

— Простите, что не встретил вас на вокзале, — пробормотал ученый, быстро закрывая дверь. Это был худощавый седой старик с лицом итальянца и быстрыми черными глазами, озабоченный взгляд которых не мог погасить таящиеся в глубине огоньки. Петрарка из Миссури, с усмешкой подумал Эллери. Что касается Никки, то она влюбилась в старика с первого взгляда. — Тише, тише — это должно быть нашим девизом.

— Так кто же такой профессор Чипп, доктор Барлоу?

— Преподаватель американской литературы. Вы не слышали о его лекциях об Эдгаре По? У него высочайший авторитет — он один из наших самых популярных педагогов.

— По! — воскликнула Никки. — Эллери, это должно сообщить личный интерес вашему расследованию.

— Леверетт Чизхолм Чипп, — кивнул Эллери, вспоминая. — Монография в «Ревью» о прозе По. Энтузиазм и научная дотошность…

— Он уже тридцать лет преподает в Барлоу, — печально промолвил доктор. — Мы просто не сможем обойтись без него.

— Когда профессора Чиппа видели последний раз?

Доктор Барлоу поднял телефонную трубку:

— Милли, пришлите ко мне Ма Блинкер… Ма заведует пансионом в кампусе, где старина Чипп останавливался каждый раз, когда приезжал преподавать в Барлоу, мистер Квин… А, Ма! Входите и закройте за собой дверь.

Ма Блинкер была крепкой старой миссурийкой, которая выглядела так, будто ее вызвали в зал совета во время работы над яблочным пирогом. Суровый взгляд устремился на визитеров из Нью-Йорка, но доктор Барлоу сделал успокаивающий жест, после чего глаза сразу смягчились и стали влажными.

— Профессор был такой славный, — жалобно произнесла женщина. — Как вы говорите? Пунктуальный? Да по нему можно было часы сверять!

Эллери посмотрел на доктора Барлоу, и тот кивнул.

— Ма, расскажите все мистеру Квину.

— У профессора, — начала Ма Блинкер, — есть бревенчатая хижина на озере Озаркс возле границы с Арканзасом. Каждый год он уезжает из Барлоу 1 июля, чтобы провести каникулы в хижине. 1 июля — как по расписанию.

— Один, миссис Блинкер?

— Да, сэр. Он там пишет свои труды.

— Учебники по литературе, — объяснил Барлоу. — Хотя позапрошлым летом Чипп, к моему удивлению, сообщил мне, что начал писать роман.

— Следовательно, 1 июля он уезжал в свою хижину, а на следующий день после Дня труда[107]возвращался в Барлоу, готовый к осеннему семестру?

— Именно так, мистер Квин. Год за годом. А сейчас 13 сентября, но он все еще не появился в городе!

— На следующий день после Дня труда… Значит, он опаздывает на десять дней.

— И вся эта суета из-за десяти дней? — спросила Никки.

— Мисс Портер, десятидневное опоздание Чиппа столь же невероятно, как… как если бы я оказался переодетой миссис Хадсон! Даже еще невероятнее. Я так забеспокоился, мистер Квин, что даже позвонил в Слейтер в штате Арканзас, чтобы они послали кого-нибудь в хижину Чиппа.

— Значит, он не просто задержался позже обычного?

— Чипп никогда не отказывался от своих привычек. Он не просто задержался. Человек из Слейтера не обнаружил в хижине никаких признаков Чиппа, кроме его чемодана.

— Но я понял из вашего письма, доктор, что у вас имеется более конкретная причина подозревать…

— И не только у него! — Ма Блинкер уже не стесняясь всхлипывала. — Я никогда не заходила в комнаты профессора — это было одно из его правил, — но, когда он не появился, доктор Барлоу велел мне зайти туда, я сделала это и…

— Да, миссис Блинкер?

— На коврике у его камина, — прошептала женщина, — было большое пятно…