Двойной расчет - Барбара Абель

В ванной она долго смотрит на себя в зеркало, видя в нем сломленную усталостью, измученную неопределенностью женщину. Но, боже мой, эта маска отчаяния и проступающая сквозь нее слабость странным и неожиданным образом роднят ее с сестрой, делают более похожей на настоящую Люси, такую ранимую и незащищенную. Даже она сама уже не может отличить себя от нее.

«Люси! Меня зовут Люси! Я — Люси!» — шепчет она, стараясь убедить в этом женщину, глядящую на нее из зеркала.

Та в ответ согласно кивает. И все вдруг становится так просто! Это был всего лишь дурной, страшный сон, и вот она проснулась. Жизнь продолжается, она вступает в свои права.

* * *

Собираясь почистить зубы, «Люси» косится на зубные щетки, стоящие в стаканчике на раковине, и в ней снова закипает раздражение: ну вот, опять! Какую из них взять? Голубую или оранжевую?

Как это глупо: она не может вспомнить, какая из этих щеток принадлежит ей, какая — Иву!

Это было странное утро.

Непривычно праздничная атмосфера. «Люси» в прекрасном расположении духа, дети, удивленные веселым дружелюбием матери, поддаются ее настроению. В центре стола — корзинка с печеньем и горячими круассанами. Вдобавок мама взялась делать блины, которые она поджаривает с обеих сторон, ловко подбрасывая их в воздухе. Каждый шлепок блина обратно на сковородку дети встречают радостными восклицаниями! Завтрак напоминает веселое представление.

Когда на кухне появляется Ив, его удивляет царящее там веселье. Дети приветствуют отца громкими возгласами и наперебой, стараясь опередить друг друга, рассказывают ему о смешных выходках матери. Папа вопросительно смотрит на «Люси». Вместо ответа Анжела улыбается и пожимает плечами. Слегка обеспокоенный, он все же осведомляется:

— Ты в порядке?

Сияющая улыбка жены вместо того, чтобы успокоить, усиливает его недоумение.

— По крайней мере лучше, чем вчера! — в конце концов констатирует она, как бы напоминая о том, что произошло накануне.

На мгновение черты ее лица каменеют, затем она бросает мужу насмешливый взгляд, громко и отчетливо произнеся:

— Я больше не хочу об этом говорить. Эту историю надо забыть.

Ив еще некоторое время смотрит на нее, стараясь различить следы страдания под маской безудержного веселья. Слишком безудержного, на его взгляд. Но он не видит ничего, что напоминало бы о тяжком разочаровании вчерашнего дня.

— Где мой кофе? — удивляется он, не видя на обычном месте своей чашки.

— Твой кофе? — переспрашивает Анжела, не понимая, о чем идет речь.

— Я опаздываю, Люси! — раздражается Ив. — Через полчаса у меня важная фотосъемка! И времени на шутки нет!

Теряя терпение, он хватает из сушки чистую чашку, до краев наполняет ее кофе и, не разжимая зубов, выпивает. «Мама» между тем, заговорщически поглядывая на детей, делает им смешные гримаски, призывая вести себя тихо. Макс и Леа давятся смехом, отчего Ив злится еще сильнее. Окончательно выведенный из себя, он мечет в сторону Анжелы гневные взгляды.

— Ладно, прошу меня простить, мне недосуг разыгрывать перед вами шута!

В качестве прощального жеста он ставит на стол пустую чашку и выходит. Макс выбегает за ним: папа должен поцеловать его на прощание. Натянув куртку, Ив обнимает ребенка и щекочет его. Макс, хохоча, пытается вырваться. Наконец он целует папу, из кухни выходят «Люси» и Леа.

— Надеюсь, ты помнишь, что сегодня у нас ужинают Марк и Дидье? — спрашивает он тоном, не допускающим возражений.

Анжеле с трудом удается скрыть свое удивление. В ответ она бормочет что-то невнятное, чувствуя, что краснеет, и кивает головой в знак согласия.

— Ты что, забыла? — снова раздражается Ив.

— Да нет, я помню, помню, — уверяет Анжела, хотя весь ее вид доказывает обратное.

Взглянув на нее, он удрученно вздыхает.

— Ну все. Теперь я уже и в самом деле опаздываю. До вечера.

* * *

Отправив детей в школу, Анжела снова кидается в сад и, добежав до кустов рододендрона, начинает яростно шарить там в надежде обнаружить хоть какие-то признаки присутствия Люси. Ничего! Сбитая с толку, она возвращается в дом и снова пытается дозвониться до сестры. Аппарат выключен.

Погрузившись в свои мысли, Анжела присаживается за стол в кухне и пьет сладкий кофе. Что же происходит? Если с Люси что-то случилось, то кто-нибудь — полиция или врачи — уже обязательно дали бы знать семье! Ее отсутствие, внезапное и необъяснимое — это какая-то тайна. Она словно улетела куда-то. Улетучилась, рассеялась, испарилась!

Подверглась агрессии по дороге от «Беседки» до дома? Это возможно, и, если так, Люси уже не должно быть в живых. В любом другом случае у Ива уже была бы какая-то информация. Анжела усмехается: кто-то проделал всю грязную работу за нее! Выходит, что час Люси уже пробил, и торговаться с судьбой не имело смысла. Анжела опускает голову: видимо, все произошло именно так. Около девяти часов Люси ушла от «Беседки» в сторону дома, и на этом пути ее подкараулил какой-то злодей, затаившийся в ожидании жертвы в темном, безлюдном уголке. А может, увидев бегущую ночью по улице женщину, возле нее притормозил какой-нибудь автомобиль с тонированными стеклами?

А что потом? Потом все понятно: нападение, похищение, изнасилование. И в конце — убийство. Какова бы ни была судьба молодой женщины, шансов спастись у нее не было. А может, ее уже везут в далекие экзотические страны, чтобы отдать в сексуальное рабство?

Анжела пытается улыбнуться: какая удача, не правда ли? Ведь ей удалось извлечь из ситуации максимум — и без всяких последствий! Чистые руки, душевное спокойствие: она может пользоваться своим новым положением без малейших угрызений совести.

Но все эти соображения успокаивают ее лишь наполовину. Если Люси попала в руки убийце, то рано или поздно ее тело будет обнаружено! Это же настоящий дамоклов меч, подвешенный над ее собственной головой. Но ведь если никто не заявляет в полицию об исчезновении человека, то кто же его будет искать? И потом: всякий злоумышленник заинтересован в том, чтобы скрыть следы преступления, спрятав подальше главное доказательство? Нет трупа — нет и преступления! Это известно всем!

Ладно! Все ясно! Надо пользоваться тем, что само плывет в руки — вот самое разумное поведение в данных обстоятельствах.

Облегченно вздыхая, Анжела допивает кофе. До сих пор, несмотря на непростые обстоятельства, она неплохо справлялась со своей задачей. Но сегодня вечером впервые почувствует себя настоящей хозяйкой дома. Ведь она устраивает прием! Интересно, кто они — эти Марк и Дидье? Наверное, коллеги Ива по работе или однокашники по лицею. Но почему двое мужчин? Парочка геев? А может, просто братья. Неважно! Неясность ситуации не пугает, а напротив, окрыляет ее. Действовать надо поэтапно. В первую очередь следует тщательно изучить внутренность дома, заглянуть в каждый уголок.