Меценат из ментовки - Александр Чернов

― Что за ерунда?! ― слегка возмутился Анатолий, ибо, опасаясь Жорика, возмущаться сильно не смел. ― Какая к черту банда? Какой главарь? Я никого не убивал.

― И Андрея Загребнова тоже? ― с иронией спросил Привольнов.

Анатолий довольно правдоподобно удивился:

― Какого еще Андрея Загребнова?

― Наемного убийцу, того самого, что расстрелял твоих подельников в кафе «Аладдин».

Очкарик всплеснул руками.

― Ну что за дикость вы несете?! Глупее и нелепее этого обвинения ничего в жизни придумать нельзя. Ну с чего вы взяли, что я убил какого-то Андрея Загребнова?

Жорик начал злиться.

― С того. Подставив меня, ты уничтожил свидетеля.

― Опять двадцать пять! ― очкарик, очевидно, привык выражать свои эмоции посредством патетических жестов. На сей раз он воздел руки к потолку автомобиля и бессильно опустил их. ― Вот прицепился-то! Не убивал я никого. Где доказательства?

― Пожалуйста! ― с видом человека, загнавшего своего оппонента в угол, произнес Привольнов. ― Мне стало известно, что главарем банды является один из шефов погибших в кафе людей. Андрея Загребнова киллера убили во вторник в половине седьмого вечера. О его месте и роли в этой истории я уже упоминал. Так вот, у двоих начальников на этот час алиби есть, его нет у тебя… Да-да! ― повысил голос Жорик, перебивая пытавшегося было возразить Анатолия. ― То алиби, что ты мне подсунул в мастерской ― туфта! Я ездил в сегодня в банк, проверял. «Универсал» работал во вторник до пяти часов. Так что побывать там в половине седьмого и оформлять документы ты никак не мог.

Анатолий выслушал Привольнова со скепсисом.

― И на основании этого ты решил, что я убийца? ― Коченков явно почувствовал облегчение, узнав на чем зиждется обвинение захватившего его человека. ― Должен признаться, я действительно не был в банке, ― заявил он и тут же поспешил добавить: ― Но алиби у меня есть. В интересующее тебя время я находился, ― Коченков замялся. ― В общем, у одной женщины.

Вот тебе и на! Не думал Жорик, что плетя сикьюрити небылицы о проверке неверного мужа, он попал точно в цель.

Однако Привольнов никак не хотел расставаться с последней весьма заманчивой версией, сулившей ему скорое избавление от всех бед и несчастий. Он поднял Анатолия на смех.

― Ну, да! Сказка про белого бычка. Слыхали уже. Я проверяю твое следующее алиби, и если оно снова не подтвердится, ты состряпаешь очередное. И так до бесконечности. Нет, Анатолий, на сей раз ты от меня не улизнешь.

Но я действительно был у женщины! ― с воодушевлением воскликнул Коченков. ― Зовут ее Наталья, а фамилия Савченко. Я и сейчас к ней направляюсь. Если хочешь пойдем со мной. Наташа подтвердит, что я был у нее.

Жорик посмотрел на очкарика недоверчиво.

― Так что же ты мне сразу не сказал о подруге, а морочил голову с банком?

Анатолий повеселел, очевидно, надеясь на скорое разрешение недоразумения.

― Ну, во-первых я женат, с какой стати я первому встречному о своих делах рассказывать буду. Во-вторых, ты пришел в мастерскую агрессивно настроенным, вел себя неадекватно, наехал на меня. Я почему-то решил, что ты и есть убийца, испугался и поднял переполох. Но ты сам виноват. Пришел бы с миром, все как следует, объяснил, тогда и мне не пришлось бы тебя обманывать. Ну так пойдешь со мной или нет? ― Коченков из кожи вон лез, чтобы выказать Жорику расположение. Он был похож на игривого пса, который при виде хозяина виляет хвостом.

Привольно все еще хмурился.

― Погоди. Вначале расскажи об этой женщине и о своем визите к ней. Когда пришел, когда ушел, что делали?

― А… понимаю, ― тоном заговорщика сказал Коченков. ― Ты хочешь очную ставку провести, как в милиции. Я понимаю, да… Наталья молодая женщина двадцати семи лет. Была замужем, да неудачно. Детей нет. Живет одна в двухкомнатной квартире, бывший муж оставил. Познакомился я с Натальей примерно год назад. С тех пор и встречаемся. Я делаю ей иногда подарки, подкидываю деньги, а она взамен дарит мне любовь. Такое положение дел нас обоих устраивает. Во вторник я пришел к ней после работы около шести часов вечера, ― бойко говорил Коченков. ― С пустыми руками я к Гале не хожу. Принес хороших конфет, бутылочку вина, дорогие сигареты, ну там бананы, маслины и прочее. Встретила маня Наталья как обычно, это значит, не проявляя особых эмоций. У Гали подруга ее была Лена. Мы посидели на кухне, немного выпили, закусили. Я в тот день без машины был, потому позволил себе несколько рюмочек вина. Потом Лена ушла. Мы остались вдвоем. Мы посмотрели телек, показывали… Что же показывали… ― вспоминал очкарик, закатив глаза. ― Ах, да, показывали фильм по роману какой-то писательницы детективов. Телек мы вырубили и занялись тем, за чем я собственно говоря, и пришел к Наташе ― сексом. Ушел я от Савченко часов в одиннадцать вечера.

Коченков закончил речь. Привольнов некоторое время, раздумывая, молчал. По его лицу нельзя было понять верил ли он Анатолию или нет. Наконец Жорик изрек:

― Ладно, поехали к твоей подруге, узнаем что к чему.

Анатолий медлить не стал. Быстро завел двигатель и развернул машину. Ехали всего пару минут. Скатившись с горки к одиноко торчавшей у дороги среди домиков частного сектора десятиэтажке, Анатолий притормозил. Здание было новеньким, за ним воздвигалась еще одна коробка. Возможно, скоро дома частного сектора снесут и вместо них появится новый жилой массив.

Вылезая из автомобиля, Жорик предупредил Коченкова:

― Только смотри, Анатолий, не шали. Попробуешь выкинуть какой-нибудь фортель ― сбежать от меня, снова поднять бучу или что-то в этом роде, я расценю твое поведение как нежелание предоставить алиби, а следовательно буду считать тебя виновным в учиненном в «Аладдине» погроме и убийстве киллера. И уж тогда, поверь мне, я с тебя шкуру спущу.

Захлопнув дверцу автомобиля, Коченков с готовностью откликнулся:

― Согласен. Но только и ты пообещай мне, что если Наталья подтвердит мое алиби, то ты оставишь меня в покое, и я никогда в жизни больше тебя не увижу твою физиономию.

― Идет, ― хмыкнул Жорик.

Негромко переговариваясь, мужчины пересекли площадку перед домом и вошли в подъезд. Хотя десятиэтажка и казалась с виду новенькой, подъезд уже был изрядно обшарпан. Когда поднимались в лифте, Коченков спросил:

― Как тебя представить Наташа? Я даже имени твоего не знаю.

― Другом своим назови. Жориком Привольновым.

Коченков поправил очки и покачал головой.

― Другом не пойдет. С какой стати друг будет допрашивать любовницу друга. Давай я тебя лучше следователем представлю. Тогда будет все логично и Наталья охотнее станет отвечать на твои вопросы.