Джулия. Сияние жизни - Звева Казати Модиньяни

– Чтобы проникнуть в складские помещения, нужно иметь магнитную карту, без нее замок не открыть. Сам знаешь, подделать такую штуку невозможно. Вот Марисоль и принялась охмурять Вальтера, чтобы выкрасть у него карту. Пока он хлопал ушами, она изучила расположение склада, запомнила, что где лежит, рассчитала время. Естественно, после осуществления задуманного несчастный директор сразу же перестал ее интересовать.

Полицейские вышли из машины и увидели сторожа, совершавшего очередной обход. Помахав им издали, тот крикнул:

– Я гляжу, вы нас не забываете. Если немного подождете, угощу вас кофе.

– Спасибо, нам пора возвращаться, – крикнул в ответ Рута и тоже помахал рукой. – Мы просто заехали узнать, все ли в порядке.

– Все в порядке, ситуация под контролем, – улыбнулся сторож.

Едва Д'Амико с Рутой сели в свою «Пантеру», на темном проселке справа от них мелькнули автомобильные огни. Приглядевшись, полицейские заметили три легковые машины.

– Куда это они навострились в такое время? – удивился Д'Амико. – Спорю на пиво, тут что-то не чисто.

– Похоже на то, – согласился Рута. – Выключай фары и давай за ними.

Машины, миновав поле, остановились перед стеной высоких тополей; «Пантера», следовавшая за ними на значительном расстоянии, свернула на обочину и тоже остановилась. Д'Амико и Рута с трудом разглядели неясные тени: несколько человек, выйдя из машин, направились к низкому, едва заметному в темноте строению.

– Может, сообщить в центральную? – прошептал Д'Амико.

– Может, ты лучше помолчишь? – сердито одернул напарника Рута.

– Что ты задумал?

– Сначала сами разберемся, в чем тут дело, а потом будем поднимать шум.

Д'Амико не одобрял самодеятельности, но на этот раз возражать не стал и молча последовал за напарником. Прячась за деревьями, они почти вплотную приблизились к трем автомобилям, пассажиры которых словно сквозь землю провалились.

– Микеле, – тихо сказал Рута, – тебе не обязательно идти за мной по пятам, вернись лучше к машине. Боюсь, мы попали с тобой в серьезный переплет.

– Нечего меня учить, я сам знаю, что делать, – беззлобно огрызнулся Д'Амико и, пригнувшись, бесшумно двинулся к автомобилям.

Он осторожно посветил фонариком на номера, которые показались ему подозрительно новенькими, и постарался их запомнить.

– Пойду свяжусь с центральной, – сказал он Руте. – Если номера не фальшивые, нам назовут имена владельцев. Сообщить про наши подозрения?

– Пока не надо, – посоветовал Рута. – Нечего раньше времени панику поднимать.

– Скоро вернусь.

Прошло десять томительных минут, прежде чем Д'Амико вернулся к своему напарнику.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Рута.

– Антонелла Роги, – передал Д'Амико полученную в центральной информацию. – Частное сыскное агентство.

Рута еле удержался от смеха.

– Прямо как в кино! – Он покачал головой. – Хитрые частные сыщики и болваны полицейские! Постой, я это имя уже слышал. Антонелла Роги мелочевкой заниматься не станет, здесь наверняка пахнет жареным.

Напарники, не сговариваясь, посмотрели в сторону постройки, из которой не доносилось ни звука.

– Давай подойдем ближе, – предложил Д'Амико, которого начало увлекать опасное приключение.

– Надеешься на хороший улов? – хитро подмигнув, спросил Рута.

– Кто знает… – неопределенно ответил сицилиец.

– Роги, между прочим, специализируется на киднеппинге и, надо признать, в этом она просто ас. Помнишь крупного промышленника из Брессо? Она нас тогда обскакала, первая его нашла.

– А теперь скорее всего вызволяет старушку Серену Вассалли? – догадался Д'Амико.

Рута вдруг стал серьезным.

– Микеле, давай сделаем так, – предложил он. – Ты возвращаешься к машине, а я пытаюсь разнюхать, что происходит в этом бараке. Если случится что-то из ряда вон выходящее, я посигналю фонариком. Тогда вызывай подмогу.

Д'Амико бесшумно исчез, словно растворился в темноте, а Рута стал пробираться к постройке, которая напоминала собой цех или складское помещение. Неожиданно из-за облаков появилась луна, стало немного светлее. Испугавшись, что его могут заметить, полицейский замер на месте и прислушался. Ему показалось, что из здания доносится лай собаки. «Померещилось, – решил он, – откуда тут собака?»

От волнения нестерпимо хотелось пить. Рута все бы отдал сейчас за кружку холодного пива. Облизав пересохшие губы, он вздохнул и приготовился терпеливо ждать. Ему было не по себе, однако профессиональный интерес пересиливал чувство страха.

Гермес внимательно осмотрел распухшую ногу, наложил шину и, отойдя на шаг от Джорджо, полюбовался своей работой.

– Неплохо получилось, – сказал он, – до утра продержишься. А после рентгена хирург скажет, что делать.

Джорджо лежал на широкой кровати в той самой комнате, которую еще накануне занимала Марта.

– Мне уже совсем не больно, – поспешил он обрадовать Гермеса, – вот только пальцами трудно шевелить.

– А ты и не шевели, лежи спокойно, – и Гермес подложил ему под ногу подушку. – Думаю, перелома нет, обычное растяжение. Теа, – обратился он к дочери, – принеси лед.

– Сейчас, – с готовностью ответила Теа и бросилась к двери.

Гермес посмотрел ей вслед. Давно ли дочка чувствовала себя несчастной, одинокой и никому не нужной? А сейчас ее не узнать: взрослая разумная молодая женщина, которая нашла свою дорогу в жизни. Он перевел взгляд на Джорджо, потом на Джулию. Оба выглядели измученными, под глазами залегли темные тени.

– Почему бы тебе не остаться здесь до утра? – спросил он Джулию. – Хоть немного поспишь.

– Отличная идея, профессор, – поддержал его Джорджо, виновато поглядывая на мать.

– Ты тоже устал сегодня, – сказала Джулия, обнимая Гермеса.

– Я привычный к ночному бдению, – улыбнулся Гермес. – К тому же времени выспаться у меня и в самолете будет предостаточно.

– Не передумал лететь? – осторожно спросила Джулия.

– Нет.

– Я провожу тебя до машины.

– Я сам найду дорогу. А ты ложись и спи, – не терпящим возражений тоном сказал Гермес.

Теа принесла наполненную льдом грелку, и Гермес приложил ее к лодыжке Джорджо. Потом заботливо поправил одеяло и наклонился к Джулии, чтобы поцеловать ее на прощание.

– Когда ты вернешься?

– Когда это будет нужно тебе и мне, – ответил Гермес и погасил свет.