Красавица некстати - Анна Берсенева

– Странная девица!.. – пробормотала Вера, когда официантка мимоходом бросила на нее откровенно оценивающий взгляд быстрых, как у цыганки, глаз.

– Спасибо, – по-английски сказал Борис.

Девица поставила поднос на столик. Вложив ей в руку монетки, Борис выпроводил ее за дверь.

И сразу подошел к Вере, опустился перед нею на колени.

– А вот теперь разденься наконец, – сказал он; слова прозвучали с таким медленным жаром, что Веру чуть в пот не бросило. – Я ведь тебя еще голой и не видел…

Он сам стянул с нее узкое в плечах платье, сам расстегнул у нее на спине замысловатую застежку лифчика. Ему так откровенно нравилось раздевать ее, просто прикасаться к ней, что Вера чуть не мурлыкала под его руками, как кошка.

Опустив взгляд, она увидела, что и у нее – только не на шее, а на груди, по линии декольте – проходит граница копоти. Правда, кожа после этой границы была не индейская, как у Бориса, а совсем белая. Вера потерла копоть пальцем и вздохнула.

– Не оттереть, – сказала она.

– Ничего. Ототрем.

Борис протянул руку, не глядя взял из серебряного ведерка бутылку шампанского и, так же не глядя, открутил проволочку на пробке. Пробка с громким хлопком ударила в потолок, шампанское зашипело, переливаясь поверх горлышка.

Борис быстро поднес бутылку к Вериной голой груди.

– Зачем ты? – засмеялась Вера. – Я же липкая буду! И вообще, – заметила она, – это же, наверное, дорогое шампанское.

– А ты и не должна пить дешевое. – Борис налил шампанского себе в сложенную лодочкой ладонь и поднес к Вериным губам. – Сейчас в ванную пойдем.

Вера пила шампанское из его ладони, он пил прямо из горлышка, они целовались, пузырьки лопались у них на губах от поцелуев, потом Борис подхватил ее на руки – как взбугрились при этом мышцы у него на груди! – понес в ванную, включил душ, встал рядом с Верой под жгучие струи… С ума можно было сойти от того, как он прижимался к ее животу своим плоским, заросшим черными курчавыми волосами животом, как собирал блестящие капли с ее плеч, когда уже выключил душ, как снова поил ее шампанским, теперь уже из обеих, прижатых друг к другу ладоней!..

– А теперь спать, – сказал наконец Борис.

Он набросил на Веру большое белое полотенце и снова поднял ее на руки.

– Сразу спать? – разочарованно протянула Вера.

– Не сразу. – В его голосе снова прорезалась та самая хрипотца, которая всю ночь сводила ее с ума. – Сначала – все, что ты захочешь.

– Что я захочу? А ты?

– И я. Конечно, и я тоже.

Бегемоты мчались по широкому проходу между домами, налетали друг на друга, издавая какие-то утробные звуки. Они были не серые, а черные и такие тяжелые, что земля мощно гудела и дрожала от их немыслимого бега. Они влетели в галерею, промчались под аркадами и попали в просторный зал с высокими потолками. По всему периметру зала стояли огромные полуголые негры с брандспойтами. Как только все бегемоты оказались в зале, из брандспойтов разом ударили сильные струи холодной воды.

– Купание! – воскликнул кто-то. – Ежегодное купание бегемотов!

Негры громко хохотали, бегемоты бешено ревели, скользили по мокрому мраморному полу, они и сами сделались мокрыми и блестящими и сразу стали походить на рояли, только зачем же обливать рояли водой, ведь они от этого испортятся…

Как только бегемоты превратились в рояли, Вера проснулась.

Она не могла понять, где находится. Взглянув вверх, она ожидала увидеть аркады и мраморный зал. Ей даже страшно стало: ведь, наверное, и черные блестящие бегемоты где-то здесь, рядом?

Сознание возвращалось к ней медленно, и еще медленнее исчезали в ночной тьме фантомы ее странного сна.

И тут Вера наконец вспомнила, где она. В комнате у Бориса, в его кровати, вот где! Она быстро повернула голову, провела рукой по подушке рядом с собою. Никого не было рядом – она была в постели одна.

«Где же он?» – подумала Вера, садясь на кровати.

И тут же поняла, где: тонкая полоска света пробивалась из-под шторы, которой был задернут проем между комнатой и ванной.

Она снова легла, повыше взбив подушку. Сейчас он вернется, и… И, наверное, все повторится еще раз, как повторялось между ними столько раз подряд. Все мышцы у нее болели от усилия, хоть и приятного, но непривычно долгого, которым сопровождалась вся эта бесконечная ночь.

Она чуть не засмеялась от предвкушения того, что будет, когда Борис снова окажется рядом с нею. Но сдержала смех…

Потому что поняла, что из-за шторы пробивается не только свет, но и голос.

Это был голос Бориса.

– Дура! – злым шепотом произнес он. – Тебе что было сказано? Поднос поставить и уйти!

– А я что сделала, Вить? – раздался еще один, женский шепот. – Поставила и ушла.

– Ушла! Сначала глазами так позыркала, что дурак бы догадался. Тут приличный отель, а не бордель придорожный. Обслуга вышколенная. Официантки на постояльцев не пялятся.

– Да ладно тебе, Вить. Она и не поняла ничего. Она ж только с члена слезла, совсем дурная была, – хихикнула женщина.

– Тише ты! Проснется…

– Счас! Ты ее по полной программе уделал. И почему я это терплю? – всхлипнула она. – Я ж тебя люблю, Вить…

– Еврики еще больше любишь. Потому и терпишь. Ну все, все, не хнычь. Колье увидишь, сразу повеселеешь.

– Красивое? – оживилась женщина.

– Бриллиантовое.

– А вдруг она сразу хватится?

– Вряд ли сразу. Ну, или подумает, на площади обронила. Зря я, что ли, на Патуме их пасу? Тут, как гульба начинается, все с себя можно потерять и не заметить.

– Вить, давай прямо сейчас свалим. – В женском шепоте явственно проступили испуг и восхищение. – Раз колье уже взял.

– Нет. На пару часов еще останусь. Порадую дамочку качественным сексом, в номер к ней напрошусь. Я у нее еще кольцо видел. Тоже с бриллиантом.

– Ой, Витька, рискуешь! – почти в голос воскликнула женщина.

– А кто не рискует, тот сама знаешь чего не пьет. Ничего тот не пьет! Ладно, иди. Колье хорошо спрятала?

– Ага. В лифчик.

– В двенадцать буду на станции.

– А успеешь? Ну, в номере у нее пошарить?

– Так-то ты за меня волнуешься! Про колечко услыхала, сразу глазки загорелись. На станции по-любому буду, даже если в номер к ней не успею. Рисковать тоже надо с умом.

Вера не верила своим ушам. Да что ушам – она не могла поверить, что все это вообще происходит с нею! Колье, кольцо… Она судорожно провела рукой по шее. Колье действительно не было. Но ведь она в самом деле могла потерять его на патумской площади, там ведь бог знает что творилось! Не может быть, чтобы все было именно так, как с холодной усмешкой сообщил голос Бориса… То есть, получается, не Бориса, а Виктора?..