Попаданка. Иллюзия красоты - Аля Даль

Я понимала, что теперь, когда, вероятно, Эмиль понял, что я — не Вайлет (или Гелла, как он ее называл), все обвинения снимут, хотя и удивилась этому. Почему он меня пожалел? Мог же осудить, никому не сказав о результатах вторжения в мою голову. Дело бы закрыл. Неужели всерьез хочет найти преступницу? Блин. И почему я опять задумалась об этом мужике, когда речь про то, что Лекси теперь могла идти на все четыре стороны, а осталась со мной?

— Я тебе верю, — сказала я, — и рада, что ты будешь меня сопровождать. Ты же хочешь этого, правда? Я не собираюсь тебя заставлять.

Единственный, на кого мне было плевать — Ксандр. Однако забавно вышло, что его вытащили отсюда, а обо мне даже не спросили. Высокие отношения.

— Да, Вайлет, — тепло улыбнулась она. — И хотя я совсем вас не знаю, вы показались мне очень доброй и заботливой. О лучшей хозяйке и мечтать не стоит.

Я поверила ей, потому что сейчас мне и правда нужен был такой человек в помощь. Она расторопная и на воровку не похожа. Про мои похождения налево так никто и не узнал, а значит, ещё и язык на замке держит. Золото, а не прислуга.

— Спасибо, Лекси, — я нагнулась, чтоб обнять ее. — Если ты не против, давай собираться. Вдруг господин Лемьер прав, и мне действительно стоит поторопиться.

Лекси кивнула, отпустила мою руку и резво встала с места. Подошла к двери, рядом с которой лежал объемный кулек, который я изначально не заметила. Она подтащила его ко мне, развязала и достала… мое платье? Лекси что, брала на допрос мои вещи? Или ее отпустили, и она не поленилась сходить домой и принести их для меня? Теплота от осознания заботы со стороны чужого человека подбодрила меня. Я даже без труда встала с кровати, чувствуя, что мне стало немного легче.

Глава 19

Эмиль позволил конвойным покинуть пост раньше пересменки, потому как охранять, в общем-то, больше никого не требовалось.

За несколько часов он успел сделать очень много. Во-первых, собрал людей, работающих над делом, чтоб объявить о результатах “промывки мозгов”. Мало кого заинтересовала личность Веры, которой он умело придумал легенду, гораздо важнее оказалось то, что они столкнулись с доселе неизвестной магией. Еще никто и никогда не совершал переход в иные миры. По крайней мере, никаких упоминаний об этом в учебниках, а учитывая, как магия в королевстве контролировалась, это дело потянет за собой длинную цепочку новых. Теперь есть основания перевернуть с ног на голову всю академию, о чем Эмиль немедленно написал шефу тайной службы с просьбой выдать разрешение. Сам он подобными полномочиями не обладал, однако мог побеседовать с ректоршей с глазу на глаз, о чем уже тоже уведомил академию. А ещё нужно будет найти Геллу в теле Веры.

Во-вторых, понял, что как бы ни повернулось это дело, ему придется уговорить Веру лишиться части воспоминаний, а конкретно — про прошлую жизнь. Ради ее безопасности. Потому что совсем скоро, когда весть об открытии перемещений в пространстве дойдет до ушей сильных мира сего, ее вполне вероятно хотя бы проверят на полезность.

Худший сценарий, родившийся в его голове — это то, что девушка станет вечной пленницей академических магов-исследователей, но Вера без воспоминаний, как чистый лист, вызовет интерес разве что у целителя, специализирующегося на амнезии. Он знал устройство, при помощи которого это можно сделать, но не хотел применять без согласия, однако лишит ее воспоминаний любом случае. Главное — спасти Веру. Для этого он даже решил вывезти девушку, с которой пока формально не сняты обвинения, под свою ответственность. Да, вероятно, получит нагоняй от начальства, но зато спасет ей жизнь.

Тряхнув головой, Эмиль попытался выбросить ее из головы. Чувства — слабость. Он не должен быть их рабом. Однако как ни старался, не мог перестать думать о том, как же странно и одновременно красиво звучит ее имя. Вера. Всего два слога. Так просто, мягко и нежно поначалу, но твердо, по-кошачьи в конце. Она и была в его фантазиях именно такая. Нежная, ласковая кошечка.

Вера… Интересно, в ее мире имена тоже имеют значение?..

В дверь, рядом с которой стоял Эмиль, облокотившись о стену, постучали изнутри, как он и просил. Внутренние часы подсказывали, что прошло не более десяти минут. Если честно, мужчина думал, что понадобится больше времени, но был искренне рад ошибиться. Время не лечит. Оно — самая безжалостная вещь на свете.

Эмиль сам открыл дверь и выпустил девушек в коридор. Попросив проследовать за ним, он без лишних вопросов вывел их на улицу, после чего подозвал извозчика и усадил в собственную карету.

Работы, конечно, выше крыши, но Эмиль не смог бы взяться нормально за дела, пока не сдал бы Веру в надежные руки. Он считал это своим долгом. Кроме того, ближайшая встреча, ради которой он отменил все остальные, была намечена на раннее утро, а сейчас вечер близится к ночи. Он как раз успеет и, может быть, даже поспит. Было бы неплохо…

Сказав извозчику место назначения, Эмиль сел внутрь, и экипаж тронулся. Почти сразу же он столкнулся с измученным взором Веры, которая совсем не выглядела, как человек, переживший “промывку мозгов”. Смотря на нее, он вспомнил, как валялся в сырой холодной камере, свернувшись калачиком на железных нарах, потому что его трясло от сильного озноба, непрекращающегося часами. В тот момент он думал лишь о том, как скоро его мучения закончатся, а душа отойдет в мир иной. А потом пришла пустота. Дни в тюрьме похожи один на другой. Бесцельно тянутся, как резинка, сменяясь один за другим. О том, сколько прошло, он догадывался, когда из маленькой щелки под потолком вместо солнечных лучей начали пробиваться редкие снежинки. Он воспринимал это, как подарок на День Рождения, как чудо, волшебство… а потом вьюга стихала, и они вновь оставались наедине. Он и его Пустота, с каждым днем разъедающая его все больше и больше.

— Куда мы едем? — тихий голос Веры вернул Эмиля в реальный мир, где не было больше заточения, где Пустота осталась там, за решеткой, а он едет в карете, чтобы спасти девушку, сидящую напротив.

— К одной очень талантливой целительнице, которой я доверяю, как себе. Ей ты можешь рассказать обо всем, — пояснил Эмиль. — Уверен, она сможет помочь.

Вместо ответа Вера вдруг закашлялась, ее служанка оперативно достала платок и протянула, но тщетно — ладони и рукава уже