Философия сознания без объекта. Размышления о природе трансцендентального сознания - Франклин Меррелл-Вольф

class="a">[123] буддистов и «Ничто» Якоба Бёме[124]. Это то, что при точном определении (а не в символическом представлении) обозначается лишь отрицанием всякого возможного утверждения. Но то, в отношении чего, строго говоря, верны лишь отрицания, кажется относительному сознанию просто ничем. Так что То неоднократно называли «Пустотой» или «Ничем». То не может быть содержанием какого бы то ни было понятия. Для мысли и органов восприятия оно воистину Ничто. Но заявить на этом основании, будто То – ничто в полном смысле слова, – значит утверждать, будто всякое бытие есть непременно бытие для чувств или мысли. Ни один человек не располагает знанием, которое дало бы основание заявить, что мысль и чувства объемлют все возможности Бытия. С другой стороны, есть те, кто знает о реальности Бытия, запредельного возможностям чувств и мысли. Кант намекал на такое Бытие своей «вещью в себе», фон Гартман поместил его в коллективное «Бессознательное», а Шопенгауэр называл его «Волей». Мистики возвестили о нем еще в самых древних трудах и периодически напоминали о нем вплоть до наших дней.

«Творческая проекция», как она здесь понимается, есть нечто совершенно иное, чем теологическая концепция «сотворения». Речь не идет о творческом акте некого Божества, сущностно и субстанционально пребывающего отдельно от сотворенного; не создает творческая проекция и душ из ничего.

По существу, эта творческая проекция тождественна понятию «эманация», но с дополнительным смысловым оттенком: данная эманация зависит от инициирующего волевого акта, который не является необходимым. То есть акт воли не является необходимым в том смысле, что его могло и не быть, но он необходим для проявления Вселенной. Абсолютно необходимая эманация не была бы творческой проекцией.

Данная точка зрения по сути совпадает со взглядами фон Гартмана в том, что Вселенная как ее возможность предопределяется идеями, которые в отсутствие формы вечно пребывают в Том, но что касается ее проявленного состояния, то она результат свободного акта Воли. Поскольку Воля свободна, она могла бы и не возжелать актуализации. Но Она возжелала, и этим вызвала необходимость как закон, который определил форму Вселенной. Наука открывает, а точнее, раскрывает эту необходимость во Вселенной, но никогда не находит То, без чего ничего бы не было.

Эта творческая способность не выше человека – если человек доводит свое самосознание до своих предельных истоков. Но пока человек находится в состоянии сознания как бы оторванном от этих Корней, он кажется лишь следствием причин, которые выше его. Поэтому только для человека, пребывающего в такой оторванности, – для этого Великого Сироты – Божество кажется запредельным, находящимся на каком-то расстоянии. Когда человек приводит свое самосознание к изначальному Истоку, он по праву становится потенциальным центром творческой проекции, причем осознанно. В этом сокровенном состоянии сознания он может предпочесть явить волю к актуализации либо воздержаться от такого волеизъявления. Если он выбирает актуализацию, то осуществляет творческое проецирование в соответствии с идеей, которую мыслит. Поэтому в конечном счете становится очевидно, что человек сам себе творец.

Как сознательный творец, человек есть Богочеловек; как сотворенное – он «тварь» (в том смысле, который издавна вкладывали в это слово мистики). На мистическом Пути отречение от человека тварного есть не что иное, как подготовка к превращению в Богочеловека. Теистическое предубеждение привело многих христианских мистиков к неверному толкованию истинного смысла самой глубокой фазы их постижения, но схематическую модель они описывали верно. На самом деле в состоянии высшего Постижения не некто Другой (Бог) замещает человека, а истинное естество человека приходит на смену ложному образу, заставляющему людей считать себя лишь тварью. Поистине верно, что мистическое озарение есть откровение скорее Человека, чем откровение Бога, – при условии, что значение понятия «человек» достаточно углубилось. Но должным образом понимаемый «Человек» для объективной психологии так же недоступен, как Бог теистов.

36. Воспринимаемая Вселенная есть сотворенное отрицание, которое вечно противится.

Творческий акт совершенно свободен и спонтанен, но сотворенное подвластно закону необходимости. Можно избрать творческий акт вполне осознанно, тем не менее вызванная им необходимость может быть понята несовершенно. В таком случае я обнаружу, что «Я» пожелало большего, чем мне известно; в среде, которую творчески произвело «Я», я столкнулся с неодолимой необходимостью. В результате дальнейшее проявление воли обусловливается уже этой необходимостью. Таким образом, творческая проекция мне противится. Я вынужден соответствовать ее условиям, хотя источником ее было «Я».

37. Творческий акт есть блаженство, сопротивление – нескончаемая боль.

В творчестве поток Жизни струится свободно, и это вольное течение есть Радость. Блаженство мистика представляет собой сознание, слитое со свободным потоком Жизни. Этот свободный поток Жизни был прежде появления жизни воплощенной. Хотя кажется, что существует воплощенная жизнь, свободный поток Жизни продолжает беспрепятственно струиться. И когда воплощенной жизни больше нет, свободный поток Жизни остается тем же, что всегда. Обычное сознание принадлежит соматической, телесно-физической жизни, но сознание мистическое есть неотъемлемая часть Жизни порождающей. Творчество – от самой сути порождающей Жизни, тогда как соматическая жизнь связана ограничением формы. Одна есть всеблаженство, другая является всеобъемлющей болью. Поскольку сознание конкретного человека главным образом (но не исключительно) соматично, в обычной жизни бывают лишь краткие моменты радости, а всецело господствует боль. Это может видеть каждый – если посмотрит на свою эмпирическую жизнь объективно и реалистично, без всяких прикрас, создаваемых надеждой.

38. Бесконечное сопротивление есть воспринимаемая Вселенная; муки распятия.

Разочарование – сама суть объективного существования. Однако воплощенный человек не всецело разочарован и расстроен, и это объясняется тем фактом, что в действительности обычное сознание является объективным не полностью. Время от времени бывают смутные проблески от Истоков, бросающие мимолетные отсветы радости на объективную сферу. Но обычно источник этих проблесков не признается за то, чем он является, поэтому объективная сфера наделяется ценностью, которой она сама по себе, взятая отвлеченно, не обладает. Сугубо объективное – это цепи и ограничения, отрицающие и подавляющие душевные устремления. Внутренний творческий порыв может найти себе место в объективном, лишь сорвав ограничивающую форму. Поэтому за свежее проявление Духа всегда приходится платить распятием. Рождение Христа в человеке всегда происходит ценой уничтожения ветхого мирского человека.

39. Непрерывное творчество есть нирвана, блаженство, превосходящее человеческое разумение.

Творчество, взятое изолированно от сотворенного, есть неомрачаемое блаженство. Состояние Нирваны, взятое совершенно обособленно, является чистым блаженством, абсолютно недоступным пониманию обычного сознания. Но нирвана – это частное сознание, выступающее как противоположность изолированного объективного сознания. Она не есть высшее Состояние синтеза и поэтому не является конечной целью мистического Пути. Но это возможное местопребывание; мистик может прийти к Состоянию Нирваны и замкнуться в нем так же,