Смерть в начале весны - Наталия Антонова

– Как рабочая версия годится. Но навряд ли Анна приложила руку к убийству мужа, – вздохнул Наполеонов.

– По-моему, она покорила тебя своими телесами, – поддела его Мирослава.

– Ага, и не таких видали.

– Но согласись, – не отставала Мирослава, – она красивая.

– Вполне, – не стал спорить Шура, – думаю, у неё есть шанс подцепить ещё какого-нибудь бизнесмена. И даже предполагаю, что на этот раз она не будет дурочкой.

– В смысле?

– В смысле, что родит ребёнка и тем самым обеспечит себе безбедное будущее, если и этот муж охладеет.

– Скорее всего, так и будет, – согласилась Мирослава.

Морис ничего не сказал, твёрдо уверенный, что детей нужно рожать только по любви и для того, чтобы вырастить из них счастливых людей. Однако выскажи он свою мысль вслух, эти двое фыркнут и назовут его идеалистом.

Шура лениво протянул руку и легонько дёрнул Дона за хвост. Тот одарил его презрительным взглядом своих янтарных глаз.

– Ох, какие мы все из себя полные чувства собственного достоинства.

– Шура, отстань от кота.

– А что, – отозвался тот, – девочек дёргают за косы, а котиков за хвостики. Правда, некоторых девочек не очень-то подёргаешь, – он покосился на Мирославу, – травмы потом не залечишь.

Наполеонов снова беспечно протянул руку, и тут Дон изо всей силы ударил по ней лапой. Шура от неожиданности подпрыгнул в кресле и быстро поднёс руку к глазам. На ней не было ни одной царапинки. Умный деликатный кот шлёпнул его лапой, не выпустив когти.

– А в другой раз, если ты продолжишь испытывать терпение кота, дело может закончиться для тебя гораздо печальнее.

– Да, пожалуй, ты права, – согласился Шура, – что кот, что хозяйка – одного поля ягоды.

На следующее утро Мирослава вошла на кухню, когда Шура уже уехал на работу, накормленный Дон дремал на диване и лишь тихо проскрипел, приветствуя хозяйку.

Морис оторвался от книги, которую читал, и спросил:

– Будем завтракать?

Она кивнула и спросила:

– Что читаешь?

– «Военную тайну».

– Гайдара, что ли? – изумилась она.

– Да, Аркадия Гайдара, – уточнил он.

– А где ты её взял?

– Шура вчера подарил, сказал, что тут очень душевно про буржуинов написано.

– Ага, теперь Мальчиша-Кибальчиша мало кто вспоминает, – растерянно обронила Мирослава.

Позавтракали они молча, каждый был занят своими мыслями.

Помогая Морису мыть чашки, Мирослава спросила.

– Поедешь со мной?

– Да.

Заехав во двор, Морис припарковал автомобиль.

Едва они выбрались из салона, как подлетели две молодые собаки и принялись весело скакать возле них.

– Признали, – добродушно проговорил появившийся следом за питомцами хозяин.

– Здравствуйте, Степан Максимович, – поприветствовала его Мирослава.

– Здравствуйте, здравствуйте, голубушка, зачастили вы к нам, – ответил Харитонов и обменялся рукопожатиями с Морисом.

– Степан Максимович, вы не подскажете, где можно найти вашего дворника?

– А Матвеич только сейчас лопату понёс в подвал, – Свиридов обернулся к подъезду, – да вон он идёт.

– Спасибо! – Мирослава заспешила навстречу седоусому мужчине в ватнике и чёсанках.

«Где он их только раздобыл», – на ходу подумала она, не в силах припомнить, видела ли их хотя бы в глубоком детстве. Нет, пожалуй, только на картинках.

Она поздоровалась с дворником и протянула ему удостоверение частного детектива.

Тот нахмурился.

На помощь пришёл Харитонов.

– Матвеевич, – прокричал он, – это свои люди! Помочь надо!

– Да чем же я могу помочь? – удивился старик.

– Скажите, пожалуйста, как вас зовут? – спросила Мирослава.

– Матвеич!

– А по имени?

– Просто Матвеич.

– Хорошо, Матвеич, скажите, пожалуйста, вы убирали во дворе в день убийства Олега Чекурова?

– Конечно!

– Почему вы так в этом уверены?

– Да потому что, во-первых, я убираюсь каждый день, а во-вторых, потому, что ко мне милиция приставала с расспросами.

– Полиция, – машинально поправила Мирослава.

– Один леший, – отмахнулся Матвеич.

– И о чём они вас спрашивали?

– Не видел ли я кого-нибудь подозрительного.

– А вы?

– А я как на духу – никого подозрительного не видел.

– То есть вы видели только тех, кто живёт в этом дворе?

Матвеич задумался, потом выдал:

– В дом напротив приходила врачиха, но я её знаю.

– А в этот дом?

– Почтальонша была…

– А ещё?

– Больше никого не видел.

– Вы хотите сказать, что не видели, чтобы кто-то входил в подъезд и выходил из него.

– Так об чём я вам и толкую! Не видел. Но я мог и задом стоять!

– Задом?

– Конечно! Я же тут не гуляю! Работаю! Снег чищу, мету.

– Да-да, конечно. А прохожие были в этот день?

– Может, и были, не стану врать, не смотрел я на них.

Поблагодарив дворника, Мирослава подошла к разговаривающему с Морисом Харитонову и спросила, как бы ей увидеть мальчика по имени Сеня.

– Сеня уже в школу убежал, – улыбнулся Степан Максимович, – но если вы поторопитесь и проедете два квартала, то увидите школу. На большой перемене мальчишки там играют на спортивной площадке. Вот там вы сможете с ним поговорить.

– Спасибо большое, – улыбнулась Мирослава.

Детективы доехали до школы, отыскали спортивную площадку. На ней носилось десятка два мальчишек.

– И как мы узнаем, кто из них Сеня? – спросил Морис.

– Очень просто, мы его позовём, – ответила Мирослава и крикнула: – Сеня!

Один из мальчиков оглянулся. Мирослава помахала ему рукой, и он, подбежав к ним, оглядел их удивлёнными глазами.

– Вы кто?

– Детективы.

– Заливаете!

Волгина и Миндаугас показали удостоверения.

– Круто! Частные! Прямо как Мейсон у Гарднера! – проявил мальчик познания, не очень свойственные современному ребёнку.

– Не совсем. Мейсон был адвокатом, – осторожно поправила Мирослава.