Месть пумы - Катя Брандис

Горный лев. Один из самых сильных зверей на свете. Осознание своей мощи придавало мне уверенности.

– Эй, лунатики, куда это вы без меня собрались? – На ветвях ближайшего дерева носилась, крутилась и прыгала красная белка. Ага, Холли снова проснулась.

– На опасное дело, – предупредил я её. Мой лучший друг уже ранен, и я не хочу, чтобы и с моей лучшей подружкой что-нибудь случилось!

– Да чихала я на опасность! – Белка с разлёту приземлилась ко мне на плечо и крепко вцепилась мне в мех крошечными коготками.

И в ту же секунду как по заказу – как будто нам бойцов не хватало – из реки, протекающей поблизости от школы, вылез, отфыркиваясь, мокрый Фрэнки:

– Куда это вы?

Я быстро объяснил ему ситуацию, и в глазах Фрэнки загорелся азарт:

– Вам же нужен дешифровальщик!

– Не помешал бы. Но мы очень торопимся, – ответила Тикаани и критически взглянула на короткие конечности выдры.

– Как недружелюбно, – Фрэнки притворился, что обиделся, сел на задние лапы, а передними принялся чистить мордочку.

Я очень нервничал – у нас нет времени для дискуссий и розыгрышей, – поэтому мы быстро попрощались с Фрэнки и отправились дальше. Жаль, конечно, но Тикаани права – он не угонится за нами в зверином обличье.

Какая чудесная ночь! Как жаль, что она полна страха и гнева. Мы бежали рядом, мех Тикаани красиво мерцал в лунном свете. Теперь я ей рассказал обо всём, что случилось с нами по дороге из больницы. Правда, мне пришлось нелегко – Холли всё время меня перебивала. Например, так.

– И тут Джеймс Бриджер придумал использовать скалу, чтобы затормозить… – начинал я.

– Ага, – возбуждённо вмешивалась Холли. – Чёртова машина так тёрлась о каменную стену, словно у неё лак зудел!

Ну что тут поделаешь! В результате мне всё-таки удалось довести историю до конца. Мех у Тикаани встал дыбом от возмущения:

– Этому нужно положить конец! Нужно призвать его к ответу!

У меня свело живот. А что, если Тикаани права и наш план – безумие? Но взять с собой всех учителей и учеников, способных бороться, мы не могли – ведь многим Миллинг нравился и на них нельзя было положиться.

Добравшись до Сьерра-Лодж, мы затаились. Значит, вот где располагается один из опорных пунктов Миллинга? Во всяком случае, это часть его территории.

В это время года туристов в нашей местности не так много, но стоянка всё равно оказалась наполовину заполнена. Сейчас ночь – наверняка большинство гостей уже спят. Нужно постараться, чтобы нас никто не заметил. И главное – чтобы нас не учуяли враждебные нам оборотни.

Холли – самая мелкая и незаметная среди нас – быстро прошуршала по земле и веткам деревьев и доложила:

– Оборотень-барибал позади здания, по змее с боковых сторон.

Много охраны. Да, Тикаани права, этот дом очень важен для Миллинга и его сообщников.

Мы с Тикаани переглянулись. С барибалом будет сложнее всего. У медведей отличное обоняние, подбираться к нему нужно только с подветренной стороны. Змей тоже надо обойти стороной – они могут почувствовать вибрацию земли у нас под ногами и уловить тепло наших тел. Жаль, что я не расспросил Сару Кэллоуэй, на каком расстоянии следует держаться от змей. Вместо того чтобы набираться знаний, я подозревал учительницу в связях с Миллингом!

Низко пригнувшись, мы обошли здание кругом – это была большая постройка из красно-коричневых камней с деревянной крышей и панорамным остеклением по тыльной стороне – так туристы могли без помех любоваться красотой горного хребта Титон. Ничего подозрительного не заметно – в окрестностях Скалистых гор немало таких отелей. Но мы и не особо рассматривали помещения для гостей: ночью они всё равно закрыты. Мы искали, в какой части здания мог расположиться штаб.

– Как думаешь, он в подвале или наверху? – прошептала Тикаани.

– Наверху, – подсказала мне интуиция. – Он же кошка, как и я, а кошки стремятся наверх.

– Непонятно только почему, – заметила Тикаани: она, наверное, ни разу в жизни не взбиралась на дерево. Да просто потому, что волки так не поступают – так бы она, скорее всего, это объяснила.

Мои вибриссы дрожали от напряжения. Логово врага. Так, кажется, люди называют такие места?

И мы направились прямиком в логово врага.

– Пойду взгляну, что там наверху, – объявила Холли и стремительно забралась на крышу здания. В ту же секунду мне бросились в глаза две детали. В круглом окне неприметной мансарды под самой крышей стёкла были с отражающим покрытием. А ещё в щель из мансарды пробивался слабый луч света. Сердце у меня забилось сильнее: я чувствовал – мы у цели.

«Будь осторожна, мне кажется, он там, наверху», хотел предупредить я Холли, но побоялся, что меня услышат охранники. Оставалось только набраться терпения и надеяться, что Холли вернётся невредимой и незамеченной.

В это самое мгновение передо мной вдруг запрыгал бурундук, издавая сигнал тревоги. Инстинкты дикой кошки вызвали мою реакцию – я рванул вперёд и упал на зверька, полностью накрыв его своим телом.

Сигнал тревоги заглох, а Тикаани закричала:

– Стой! Это оборотень! Ещё один охранник, мы его не заметили!

Я содрогнулся от ужаса – и только сейчас понял, что услышал сигнал тревоги не только ушами, но и напрямую в голове. Неужели я убил оборотня?! Это же не менее ужасно, чем убить человека!

На короткое время мне стало вссёё ррааввнноо – ообнаружат ли нас и что с нами тогда будет. Мне былоо просто страшно. Я не хочу быть убийцей!

И – о чудо! – бурундук снова задышал: он просто упал в обморок. Неудивительно – ведь на него свалились пятьдесят килограммов пумы.

Услышали ли наши враги сигнал тревоги? А крик Тикаани? К счастью, она была мастером посылать мысленные сообщения целенаправленно, конкретному адресату – на этот раз мне. Этому, наверное, учишься в стае. Мы стояли совершенно неподвижно, как два дерева в безветренную погоду, и ждали, боясь даже вдохнуть.

Медведи в принципе не сильны в конспирации. А охранник Миллинга – я пока не понял, знаком он мне или нет, – совершенно не стремился двигаться бесшумно. Он ломился сквозь кусты как паровой каток. Нам же лучше – производимый им шум помог нам незаметно улизнуть и спрятаться на заднем дворе Сьерра-Лодж.