Месть пумы - Катя Брандис

Мы напали оба одновременно, абсолютно согласованно, как танцоры, которых недавно показывали по телевизору. Я бросился вперёд. Огромным прыжком пересёк всё пространство, приземлился прямо на Шейлу и опрокинул её вместе со стулом так же легко, как полчаса назад бурундука. Мои клыки уткнулись ей в шею: укушу – и ей конец. И она это понимала и не сопротивлялась. Стоящая рядом Тикаани рычала ей в лицо.

– Вы вторглись сюда незаконно, – прошипела соратница Миллинга, во рту у неё взад-вперёд двигался раздвоенный язык, а на коже проглядывали змеиные узоры. – Для вас обоих это верная смерть.

– Да неужели? А я как-то и не заметил, что умер, – холодно ответил я. – Кстати, если вы вдруг решите превратиться – не советую. Я всё равно укушу быстрее.

Она гневно сверкнула глазами, но змеиные узоры исчезли. То-то же.

– Кто сейчас сюда придёт? – спросила Тикаани.

– Шеф, – торжествующе ответила оборотень-змея. – И он расправится с вами – моргнуть не успеете.

Эндрю Миллинг даже не поймёт, что мы здесь. Вернее, поймёт, но слишком поздно.

– Посторожишь? – попросил я Тикаани, а сам прошёлся по комнате, подыскивая подходящее место для засады. Балки под потолком – идеальный вариант. Я запрыгнул вверх и, балансируя, прошёл по балке, ставя одну лапу перед другой. Оказавшись над дверью, я притаился, не спуская глаз со входа.

Когда Миллинг войдёт, он первым делом увидит лежащую на полу сотрудницу, которую сторожит рычащая белая волчица. И в эту секунду, пока он приходит в себя от неожиданности, я прыгну прямо ему на загривок. Холли на всякий случай спряталась как можно дальше наверху.

Я сосредоточенно ждал, когда откроется дверь, зная, что предупредительных сигналов о приближении Миллинга не будет – не только я умел передвигаться бесшумно. Щёлк – дверь открылась, и мой бывший наставник в человеческом облике размашистыми шагами вошёл в комнату. Он двигался так быстро, что мне пришлось заново рассчитывать угол прыжка. К счастью, он просто обалдел от увиденного. И остановился на одно крошечное мгновение.

Я напал на него сзади и свалил на пол, а потом, особо не церемонясь, придавил всем своим весом. Изрыгая проклятия, он попытался встать и скинуть меня, но я царапнул ему клыками шею. И Миллинг тут же прекратил сопротивление. Сразу понял, что даже превращение ему сейчас не поможет.

Его соратница разразилась гневной тирадой:

– Эти гады напали на меня! Я ничего не могла сделать, я…

– Прекратите ныть! – тихий голос Миллинга не сулил ничего хорошего. – Караг, я даю тебе последний шанс. Слышишь – последний. Отпусти меня, и мы сможем спокойно поговорить. Как ты вообще меня здесь нашёл?

Я не сдвинулся с места:

– А я думал, мой последний шанс остался в сломанной машине. Может, я уже даже и не живу вовсе. Может, это мой дух вернулся, чтобы вам отомстить.

Он сразу понял, о чём я, и мои последние сомнения рассеялись. Это его люди испортили нам тормоза!

– Не говори ерунды! – попытался вывернуться он. – Я тебе ясно сказал, чем ты рискуешь, если встанешь у меня на пути. А в Коста-Рике ты позволил себе много лишнего!

Странно – он лежит лицом в пол, а ведёт себя крайне самоуверенно. Надеюсь, он не приготовил нам какую-нибудь гадость.

– Из-за вас тяжело ранен мой лучший друг! Вы считаете меня своим врагом – но при чём здесь мои друзья и моя семья?!

– Да брось ты! – нетерпеливо перебил он. – А кто считался с моей семьей?

Всё та же старая песня.

– Но тогда преступление совершили не оборотни! – возразил я. – А вы организовали нападение на оборотней. Вы ослеплены местью и вредите всем нам. Откажитесь от своих планов. Ничего хорошего из них не выйдет. Или вы хотите вечной войны между людьми и оборотнями?

– Люди даже не знают, что оборотни существуют. Когда наступит мой Великий день, они сначала подумают, что парочка зверей сошла с ума. А парочка зверей – это ведь не страшно. А потом будет уже поздно.

Я ощутил смертельный страх:

– В каком смысле поздно?

Эндрю Миллинг притворился, что не слышал моего вопроса:

– У людей было предостаточно времени и возможностей изменить своё отношение к природе. Но для нних важнее деньги и тщеславие, на природу им плевать. Люди совершают много ошибок, и я этим пользуюсь.

– Вы тоже допускаете ошибки, – ссказал я. – Я нашёл обрывок записки, которую вы адресовали Гудфеллоу. Там что-то говорилось об «испытании». Вы ведь в качестве испытания потребовали от него ограбить банк, верно? Не надо было сообщать об этом письменно: любая записка – это улика.

Я чувствовал, что моя догадка верна. Но Миллинг только фыркнул и начал что-то говорить про испытательный срок. Такое ощущение, что он болтает ни о чём. Может, тянет время? Если это так, зачем он это делает?

Мгновение спустя я понял зачем. Я услышал жужжание. Этот звук я узнал сразу – ведь я ненавидел его всем сердцем. В дверь кто-то вошёл в зверином обличье, вернее – во втором зверином обличье. Уголком глаза я увидел крошечное чёрно-жёлтое существо и понял, что мы попали в очень опасную ситуацию. Это был проклятый мистер Гудфеллоу! Даже вдвоём с Тикаани нам с ним не справиться!

Потом всё произошло очень быстро. Меховая гора, показавшаяся мне величиной с автомобиль, налетела сбоку и снесла меня с Миллинга. Медведь рыча набросился на меня, а Миллинг тут же превратился в пуму. Тикаани бросилась мне на выручку и потому отпустила Шейлу.

Краем глаза я увидел, как Шейла ещё в человеческом облике нажала какую-то кнопку на пульте. Они хотят запереть нас здесь и разорвать в клочья!

И вот уже ножки поваленного стула обвивает гремучая змея.

Проклятие, я же хотел задать Миллингу трёпку и посадить его в тюрьму – а получилось, что ему досталась пара царапин, а мы оказались в ловушке!

Дверь захлопнулась не сразу. Она задвигалась постепенно, с тихим механическим жужжанием.

Холли сидела на потолочной балке очень тихо, и Миллинг с приспешниками её не заметили. И теперь, раскинув лапки в стороны, с криком «Камикадзе!» она прыгнула гризли прямо на морду. На секунду он ослеп и растерялся – и мне удалось вырваться из его лап.

– Быстро! Уходим! – взвизгнула Холли и, совершив головокружительный прыжок, вылетела за дверь, которая закрылась уже на две трети.

Тикаани тоже рванула к двери.

– Караг, бежим! – закричала она и, у самого выхода оглянувшись на меня, потеряла время.

Всё! Не успела! Проклятая дверь закрылась, замок защёлкнулся.