Ревность хулигана - Елена Рейн

Замечу, мужчина слишком напрягал. Было в нем что-то пугающее. Прошла несколько шагов, когда меня перехватили, в лицо тыча тряпку с какой-то вонью.

Сработала быстро: перехватила за руку и ударила ногой в пах, затем головой в лицо. Пока он хрипел, завела руку за спину и поставила подножку, опрокидывая мужика на асфальт под его рычание.

– Какого черта? – закричала, ощущая, как голова едет. Все же чуток ухватила этой вони. Надышалась.

Посмотрела вперед и увидела Андрея. Он бежал ко мне, махая рукой куда-то вперед. Что-то мне показывал.

«Что? За спиной кто-то стоит?!»

Обернуться не удалось. Резкая боль снесла с ног. Потеряла сознание, думая лишь об одном… – я так и не дошла до диагностического центра.

Сергей

Мужчина в белом халате внушал доверие. Он обладал большим опытом работы, требователен к себе и медицинскому персоналу, профессионал своего дела. Селиванов угрюмо посмотрел на папку в его руках и вынес диагноз:

– Отравление. Вашего деда хотели отравить. Сомнений нет.

– Я прошу вас в палату никого не пускать: ни родственников, ни друзей. Наши люди уже дежурят.

– Да, конечно. Но вы не переживайте, мы делаем все возможное. Александру Петровичу больше ничего не угрожает. Теперь ему нужен покой и уход.

– Спасибо.

– Вам бы не помешало отдохнуть. Всю ночь здесь…

Кивнул, наблюдая, как Селиванов удаляется по коридору. Появилось желание ударить в стену, расколотить что-нибудь к чертям собачьим. Не верил в произошедшее.

Подозревал тетю. Но неужели она? Как могла? С трудом воспринимал такой вариант. С какой целью?

Юрка с женой где-то на подходе. По дороге они должны были заехать за Кристиной. Смог дозвониться ему через стационарный телефон на посту. Мой разрядился еще ночью. Сотовый Кристины был вне зоны доступа. Решил, что обиделась. Нужно было объяснить.

Стук каблучков тотчас вернул в реальность. Неспешно обернулся, наблюдая тетку в деловом костюме серого цвета. Запыхавшаяся женщина бежала по коридору. Бросил взгляд на часы, предполагая, что только с самолета.

– Как он? – взволнованно проговорила Надежда Александровна, намереваясь пройти дальше.

– Зачем спрашиваешь? – цинично заметил, опаляя снисходительным взглядом. – Ты ведь отравила его…

– Что сделала? Ты о чем говоришь?

– Ты решила убрать деда, чтобы управлять всем. Поэтому так давила на него, на нас, решив выкинуть всех из бизнеса.

В следующую секунду пощечина обожгла лицо. Тетя с яростью смотрела в глаза.

– Щенок! Да как ты смеешь?

– Неужели? Власть так заманчива.

– Я хотела сильного Орлова во главе, поэтому давила на тебя. Мне нужны внуки от крепкой связи, но чтобы травить отца, которого боготворю… Ты глупец!

– Твое поведение отвратительно. Почему я должен считать иначе? Мы с братом уверены в этом. Тем более… твоя горничная скрылась сразу после трагедии.

– Я уже объяснила свою позицию! Я ничего не делала! Да, София моя служанка, но не более того. А теперь я хочу его увидеть…

Выставил руку, давая понять, что ей не светит. Ее слова и поведение бросили тень сомнения на мое обвинение, но не хотел рисковать.

– Можешь забрать все деньги, центры, гостиницы, но к деду ты не зайдешь. Это я тебе обещаю.

На лице тети мелькнуло отчаяние. Она не ожидала.

– Ты думаешь, это я? Я? Да почему? Что я такого сделала?

– Я никому не верю, но дед будет жить. Как и мой отец. Тебе ведь не нужны беспомощные и больные, зачем тогда здесь? Почему не в поисках замены, если мы не удовлетворяем твоим идеальным показателям? Ты сама разве идеальная? Черствая, бездушная и грубая женщина. Кого ты нам можешь предложить? Таких, как ты?

Ярость кипела во мне. Понимал, что отвратителен, но всему приходит конец. Мое терпение лопнуло.

Лицо женщины побледнело.

– Почему ты решил, что вы мне не нужны?

– Ты всех оттолкнула от себя, дала понять, что не нужны. И все из-за своих нелепых воображаемых качеств, которыми должны обладать Орловы. Человечность, как по мне, чем совершенно не страдаешь ты.

– Нет…

– Мой отец после болезни стал неразумным существом в твоих глазах, бессердечная. На второго брата давно наплевала из-за его женитьбы, хотя тебя это не касается. От Юрки отказалась из-за его выбора. Но по мне, только с Настей он счастлив. Нужно быть слепой, чтобы не видеть. И меня… решила женить на своей крестнице-кобре. Кто ты такая, чтобы делать выбор за меня? Я свою женщину нашел. Не нравится, твое дело. Мне плевать.

Решил, что с нее достаточно. Видел ее трясущиеся руки. Да, я понимал, что грубо наехал, но она перешла все границы. Сделал шаг в сторону выхода, когда услышал:

– Сергей, я, возможно, перегнула палку, но лишь потому, что люблю свою семью.

– Кого?! Моего отца? Ты хоть раз к нему пришла? К нам? Одни претензии. Лишь твой недовольный вид вызывает раздражение. Кто остался у тебя из семьи, чтобы ты любила?

– Я старалась для семьи! Всю жизнь посвятила Орловым. Я…

– Ты все разрушила… – произнес и пошел вперед, на проходе сталкиваясь с братом. Юра был с женой. Настя сегодня удивляла бледностью, а брат светился от счастья, чего не мог скрыть.

– Как дед? Селиванов убедил меня, что его состояние стабильное на данный момент, – произнес он.

– Он спит, чуть позже разрешат посетить, – бросил взгляд на дверь и спросил: – Где Кристина?

– Она решила остаться дома, – сухо ответила Настя. Тут она замялась и проговорила: – Если честно, она как-то странно разговаривала, будто хотела от нас отделаться. Да и ответила лишь с пятого звонка. Где-то ходила. У вас все хорошо?

– Да, только я не объяснил, куда уехал, поэтому попросил вас захватить ее по пути.

– Не знаю, она отказалась.

– Вы заезжали?

– Нет, мы общались по телефону. Кристина сказала, что будет ждать тебя дома.

Нахмурился. Странная реакция.

– Селиванов у себя? Хотел с ним пообщаться, – Юра сосредоточил внимание на двери ординаторской.

– Да… вроде, – протянул, обдумывая дальнейшие действия. С дедом все нормально, можно отлучиться домой. Кристина ждет.

– О, даже тетя ваша здесь, – проговорила Настя, уверенно двигаясь к ней. Пришлось остановить.

– Насть, это не она отравила.

– Уверен? – Настя сомневалась, что видел по задумчивому выражению ее лица. – Мы смотрели запись. Ее протеже подсыпала морфин в бокал деда. Она сейчас в полиции.