Осколки моря и богов - Марина Комарова

Однако Чех ничего не сказал. Только остановился, словно к чему-то прислушиваясь, и потом двинулся дальше.

– Дитя Сновия и Ночной Трембиты, гроза мольфаров. Живет на Чумацком Шляхе, смотрит лунными глазами на землю. Существо из снов, Призрачный Цимбалист. Говорят, он всегда приходит за душами мольфаров после голоса Трембиты. Смотрит глазами ночи, шепчет древние заклятия, катается на Луне…

Грабару показалось, что голос Чеха вплетается в шепот ветра, который шелестит листвой деревьев. Тихий звон соприкасающихся колокольчиков и мягкий зов лесной сопилки. А еще… нежная музыка цимбал. Только странная у них мелодия, не могут такую наиграть человеческие пальцы.

– Струны его цимбал перебирают мировые ветра, – шепнул Чех, будто рассказывая старинную прекрасную легенду. – Вплетают в их звон шелест листвы, журчание горных озер и стук человеческих сердец. Призрачный Цимбалист – не друг людям и не враг. Сам не знает, чего хочет. Но в то же время готов ответить на все вопросы. Хранит сокровищницу мольфаров, один знает заколдованные стежки-дорожки, ведущие к ней. Кого захочет одарить – сам возьмет за руку и проведет. Разрешит выбрать, что душа пожелает. А захочет наказать…

Олегу не захотелось слышать продолжение. И так понятно. Еще одно сильное и жестокое создание, обладающее своей нечеловеческой моралью. От такого лучше держаться подальше. И пусть Грабар не был мольфаром, но страшно сделалось все равно.

– И что ему могло от меня понадобиться? – осторожно поинтересовался он.

Чех остановился. Спрятал руки в карманы, легонечко пристукнул каблуком по звездной дороге. И вдруг налетел ветер. Закружил-завертел, заставил зажмуриться. И тут же донесся тихий странный смех под тихий звон струн цимбал.

– Привел… – различил он чей-то голос. – Надо же, привел…

Чех не ответил. То ли считал это ниже своего достоинства, то ли выдерживал по-королевски паузу. Все же Следящий, поди разбери, что у него на уме.

– Посмотри на меня, – прошептало существо, и у Олега на лбу выступил холодный пот. Однако, набравшись смелости и решив не показывать своих страхов, Грабар все же посмотрел на нового собеседника. И замер, потеряв дар речи.

Вытянутое тело, непропорционально длинные руки. Какие ноги – не определить, ибо сложены по-турецки. Только острые коленки видны. А на коленках – цимбалы. Переливаются то золотом полной луны, то серебром молодого месяца. И струны будто сделаны из хрусталя.

Тело Призрачного Цимбалиста – прозрачное, сплошь усеянное мерцающими звездами. Лица не разглядеть, да и головы тоже. Глаза только видны – желтые. Как матовый янтарь из Бурштына. Но смотреть в них долго нельзя – голова идет кругом. И кажется, что внутри этих глаз – целая Вселенная. Крутятся медленно в космическом танце мириады звезд и планет – пойманные души мольфаров.

– Здравствуй-здравствуй, Читающий Сны, – напевно произнес Призрачный Цимбалист. – Что ж ты молчишь, не говоришь ни слова?

Длинные пальцы с заостренными обсидиановыми когтями тронули струны – зазвенели цимбалы укором.

Грабар понял, что надо срочно исправлять положение. Однако в голову ничего умного не приходило. Потому не оставалось ничего сказать, как:

– Добрый вечер.

Призрачный Цимбалист благосклонно кивнул:

– И то неплохо. А что, шановные, поговорим о прекрасном-возвышенном или сразу к делу?

– К делу, – коротко и доходчиво сказал Чех тоном, что сразу давал понять – возражения не примут. В этот момент Грабар был благодарен настолько, что едва не стиснул Следящего в объятиях. Пришлось глубоко-глубоко вздохнуть. Все же не надо так.

– Ну и ладно, – улыбнулся Призрачный Цимбалист, и Олег похолодел. – Скажи-ка, Читающий Сны, куда делись твои карты?

Грабар затаил дыхание. Почему-то казалось, что сейчас нельзя даже шевельнуться – можно все испортить. Призрачный Цимбалист смотрел выжидающе, только на него. Будто Чеха не было вовсе. Хотя… может, они со Следящим недолюбливают друг друга? Один черт разберет взаимоотношения этих нелюдей.

– Сгорели, – тихо сказал Олег.

Почти правда. То есть просто правда. Но не полная. Карты сгорели из-за того, что он сошел с Тропы Снов, покачнулся в сторону сильного врага. Но Чех вовремя ментально ухватил за шкирку и не дал сгинуть. Только карты вот таких приключений не выдержали.

– Ай-ай-ай, вот так-так, – покачал головой Призрачный Цимбалист, задумчиво дернул несколько струн – те отозвались громко и недовольно. Немного угрожающе, мол, нельзя так, Читающий Сны, что ж ты творишь? Приличные люди так не делают, Читающий Сны, запомни это.

Грабару было неудобно, страшно неуютно. Хотелось побыстрее покинуть звездный мост, раскинувшийся между квартирой Чеха и странным местечком на Чумацком Шляхе. Кстати, почему он молчит? Ведь стоит же рядом, значит, не просто так. Но самому уйти нельзя.

Сделав глубокий вдох, он внимательно посмотрел на Призрачного Цимбалиста.

– Вы что-то хотели от меня узнать?

Янтарно-желтые глаза прищурились, на тонких губах появилась улыбка:

– Хочу-у-у. Знать хочу, Читающий Сны, – голос-звон превратился в голос-шепот, – почему сновии, слуги мои, приносят мне по карте из каждого уголка страны? Почему на фиолетово-черной рубашке чувствуются твои прикосновения? Почему кончики твоих пальцев покрыты звездной пылью? Почему что-то дикое и чужое ползет с южного берега, закрывая собой половину ночи?

По спине бежали мурашки. Окутало такое чувство безысходности и холодного ужаса, что в один миг стало ясно: либо ответ, либо смерть. И если ответ не понравится Цимбалисту, то Чех даже пальцем не пошевелит, чтобы как-то исправить положение.

– Видно, в роду твоем мольфары были, Олег, – вдруг еле слышно произнес Следящий, не отводя взгляда от Призрачного Цимбалиста. – Вон как тебя заморочил-то.

Грабар будто очнулся. И впрямь – морок. Опасность есть, но не такая прямая. И впрямь играет с ним, как кот с мышонком. Тряхнул головой, улыбнулся в ответ.

– Откуда мне знать? Уж месяц, как карты в руках не держал, – ответил он прямо и честно. – А что, кто-то другой раскладывает их?

Спросил с откровенной издевкой, не ожидая ответа. Однако Цимбалист вдруг взмахнул руками. Звездная серебристая пыль окутала длинные пальцы. И тут же в его руках появилось десять карт: по пять в каждой. Грабар сглотнул, узнав собственную колоду. Невольно потянулся к ним, то тут же был отброшен мощной ударной волной. Еле удержался на ногах, озадаченно моргнул, пытаясь понять, что произошло и почему так блестят края карт, каждое, словно заточенное лезвие?

– Что это? – тихо спросил он.

Призрачный Цимбалист странно посмотрел на Чеха:

– Мальчик ни при чем, – неожиданно сказал он. – Есть тут его отпечатки, только разрушительной мощью он не баловался.

– Разрушительной? – переспросил Олег, возвращаясь на прежнее место. – Кто-нибудь мне объяснит, что происходит?