Бойфренд из книг - К. С. Килл

просто смотрю перед собой. Я приехала в Джаву с совершенно определенной целью: залить алкоголем то, что проросло во мне, уничтожить эти чертовы сорняки, которые посеял в моем сознании Волински. Все шло как по маслу, и вот появляется он, в своей рубашке, брюках и галстуке! Они ему, безусловно, идут.

Смотрю на него искоса, краем глаза. Его здесь быть не должно!

Он обменивается любопытным взглядом с Льюисом, повернувшись ко мне и положив руку на спинку моего стула. Когда он замечает, как я пялюсь на него исподтишка, резко разворачиваюсь к стене напротив, сердце стучит как бешеное.

Он пришел рано, неужели свидание закончилось печальным провалом? О! Пора уже прекратить разговаривать с самой собой!

Прикусываю язык и мысленно шлепаю себя. Не хочу, чтобы все пошло наперекосяк. Вовсе нет. Ему нужно найти себе подругу и вернуть мне свободу. А мне, прежде всего, нужна новая порция алкоголя.

Словно в противовес моим планам, он заказывает графин с водой, затем наполняет высокий стакан и придвигает ко мне. Вода? Он хочет меня убить! Я изо всех сил борюсь с сорняками в душе, а он предлагает мне воду… Ну, давай, продолжай поливать отравленный огород! Метафора вызывает у меня возмущенный стон. Я скорее умру, чем это выпью. Лучше бы он вылил ее мне на голову, это было бы для меня самым большим благом.

Фыркаю, бормочу, отталкиваю стакан тыльной стороной ладони.

– Успокойся, – настаивает он, подвигая стакан обратно.

Я разобью его об твою башку, если ты продолжишь, Волински!

– Коктейли из воды – плохая идея, – еле сдерживаюсь я.

– Тебе будет плохо.

– Спасибо, папочка.

Едва я произношу эту фразу, как к горлу подкатывает кислая желчь. Похоже, правда, перебор. Я вдруг чувствую беспокойство.

Он слишком близко ко мне, поэтому молниеносным движением я встаю, пересаживаюсь на другой конец стола. Мне нужна эта дистанция, чтобы прервать притяжение и прийти в себя.

Тайком беру пинту Лоис и потягиваю ее, насмехаясь над Донованом, который смотрит обвиняющим взглядом.

– Пойду еще потанцую, Кэрри, – выдыхает брат Лоис, сидящий на соседнем кресле.

До того, как появился Донован, я прекрасно проводила время с Джеффом. Мне почти удалось выкинуть его из головы.

– Дай мне немного «увлажниться», я подойду попозже, – отвечаю я, поднимая свой бокал в сторону Донована. Необходимо топливо, чтобы пробудить мою колумбийскую душу.

Баскетболисту очень нравится моя речь, и теперь я не единственная жертва его пронзительных глаз.

– Джефф, верно? – внезапно обращается Донован к брату Лоис.

Слышу, как Лейн хихикает, Лоис хлопает его по плечу, а Льюис заинтересованно восклицает «Ах!». Обстановка накаляется.

– Да, привет. Ты, должно быть, Донован! Сестра сказала, что ты капитан команды университета Огайо, мое уважение.

Они приветствуют друг друга кулак о кулак. Не могу передать словами сияние, которое оживляет глаза Донована.

– Ты еще учишься в школе? – спрашивает он.

– Последний год! Через несколько месяцев приеду к вам! Ну, не прямо к вам, ребята, – вы ведь уже выпуститесь. Но девочки еще будут здесь.

Когда он проходит мимо, подталкивает меня плечом. Не стоит давать таких ярких поводов, потому что буквально за секунду ноздри Донована расширяются так, словно ему это не очень нравится. Бедная девочка, у тебя бред!

– Кстати, Лейн сказал, что вам понадобятся новые гонщики кампуса, – добродушно продолжает Джефф. – Сообщите мне, как откроются вакансии! Я уже почти накопил на Мустанг 68.

– С каких это пор ты интересуешься машинами? – удивляется Лоис, перегибаясь через стол.

– С тех пор, как у меня есть крутой зять, – возражает он, поднимая руку в сторону Лейна.

Их ладони хлопают перед испуганными глазами Льюиса.

– Ты уже уходить собрался? – с ужасом восклицает он, обращаясь к своему приятелю.

– Надо подготовить почву, приятель. Год быстро пролетит, – отвечает тот. – Но боссами останемся мы, не волнуйся. Ты даже сможешь издеваться над новенькими.

– Есть еще новенькая, которая недавно поступила, – вмешивается Лоис. – Та, которая ездит на великолепной тачке с крутейшими дисками и всякими улетными наворотами.

– У нее Понтиак Файрберд, – уточняет Донован.

Похоже, они все в курсе, о чем он и кто эта девушка. Я же не имею понятия. Может, предложить ее Доновану в качестве подружки? Учитывая, как он дергается, произнося имя модели, это должна быть чертовски крутая машина. Было бы здорово, ведь у них будет много общего: мойка двигателя, замена шин… выпей, Кэрри.

– Мне нужно сказать «вау»? – продолжает Лоис.

– Что-то в этом роде, да.

– Извини, Дон, но машина, это просто… машина.

– Сказать, что мне нравится девушка, которая не уважает тачки… – мямлит Лейн, целуя подругу в щеку.

– О! Пожалуйста, никаких публичных заявлений! – возмущается Льюис, затыкая уши.

Донован пристально смотрит на них несколько секунд, а потом его глаза снова перемещаются на меня. Наши взгляды на мгновение задерживаются. Поспешно отвожу взгляд. Не знаю, но что-то появилось в глубине его глаз, что-то, чего не было до сегодняшнего вечера.

Снова начинаю крутиться. Эта история с поцелуями явно повредила мои нервы. Делаю глоток пива, пытаясь подавить пожар, который опустошает мой разум.

– Гонщица кампуса, – констатирую я, подчеркивая женский род. – Эволюция идет полным ходом!

– Стой! Это что-то неслыханное! – поражается Льюис. – Не может быть, чтобы цыпочка, которая ничего смыслит, отхватила такой куш.

– Кто тебе сказал, что она ничего не смыслит? – удивленно спрашивает Лоис.

– Разве это не слишком по-ханжески? – обижаюсь я.

– Отвратительно, – усмехается Лоис.

– Не используй мою фетиш-фразу против меня же! – возмущается Льюис. – Я еще не готов, вот и все.

Он дуется, как обиженный ребенок. Лейн поднимает менее сложную тему, и вечер становится более непринужденным.

Как и в любви, в дружбе я всегда слишком сдержанна. Непросто позволить кому-то занять место в своем личном пространстве. Но, несмотря ни на что, и алкоголь мне в этом помогает, я активно участвую в обсуждениях.

Смеюсь, пью, издеваюсь над Льюисом при первой же возможности, снова пью, спорю с Лейном о фильме, о котором остальные никогда не слышали. Единственный, кого я игнорирую, это Донован.

Мочевой пузырь призывает меня к порядку, встаю, слегка шатаясь, чтобы сходить в туалет. Он отодвигает стул и тоже встает, я машу рукой, показывая, чтобы он оставался на своем месте. Он еще следит за мной взглядом, как будто мне нужно, чтобы он прикрывал спину, и, уже по дороге в уборную, я понимаю, что по уши в дерьме. У нас теперь так мало общего, и, что еще хуже, сейчас я скучаю по нашим словесным поединкам. Чем больше отталкиваю его, тем больше мне мешают наши прочные связи. Когда он успел занять так много места в моей маленькой, хорошо контролируемой жизни? Он просто друг, но мне от этого становится не по себе. Так или иначе, я никому не даю возможности влиять на мою жизнь.

Устраиваясь на унитаз, разговариваю сама с собой, вспоминая свою семейную историю. Состояние мамы служит мне примером и заставляет вновь вспомнить поведение отца…

– Да никогда в жизни!

Возвращаюсь к