Дневник Ричарда Хоффа - Петр Добрянский

– Хм, вы либо недооцениваете себя, либо очень скромны. Инспекторами не становятся в двадцать четыре года, а так как я узнал, что ваш отец вам не помогал, то эти достижения чего-то стоят.

– Это так. Ни разу он ему не помог. Мне ли не знать этого. – одобрительно кивнул мистер Чепмен.

– Я просто не люблю, когда меня часто хвалят и обращаются ко мне на вы. Я парень простой, большую часть жизни прожил в деревне.

– Я приму это к сведению.

– Ну, раз уж вы закончили любезничать, то мы приступим к более важным вещам! – высказался нетерпеливый шеф, вдавливая остаток истлевшей папиросы в пепельницу.

– Да, мы совсем отвлеклись. Вы знаете, кто я такой, но вы не знаете, какой пост я занимаю в нашем управлении.

– Действительно. И какая же роль отведена вам в этой пьесе?

– Мистер Брайт является шефом-инспектором особого отдела. – пояснил Мистер Чепмен.

– Что за особый отдел? Я о таком и не слышал.

– И это очень хорошо, юноша, я стараюсь не предавать огласке его существование. Видите ли, об этом отделе знают только я, мои сотрудники – их всего трое, мистер Чепмен, так как он глава департамента, ее величество королева, и потенциальные рекруты вроде тебя, но их не так много, как может показаться.

– Отлично, но сути это не меняет, чем занимается ваш отдел?

– Я все тебе расскажу, только после согласия.

– Что за согласие?

Мистер Брайт посмотрел в окно, немного подумал, видимо подбирал слова помягче для своего монолога и начал изливать речь.

– Ты будешь подчиняться только мне и никому другому, если только, будет известно, что со мной что-то произошло, то в этом случае мистер Чепмен будет вас курировать. Если ты согласишься, то распрощаешься со свободой слова, свободой действия и воли излияния, ты будешь моим полностью, и спрашивать я буду с тебя по всей строгости. Забудь про сон, про еду, выпивку и женщин, если только я тебе не скажу о них вспомнить. Из моего отдела очень легко вылететь, а если ты вылетишь с моего отдела, то ты вылетишь вообще из департамента. Есть три правила, они теперь твой закон, кодекс, библия – называй как хочешь. За нарушения одного из них, ты вылетаешь со службы. Первый закон – если я тебе скажу, что-то сделать, а ты не сделаешь – ты вылетаешь. Второй – если ты будешь пьяным, когда ты мне понадобишься – ты вылетаешь. И третье – если ты превышаешь свои должностные полномочия, то ты умираешь!

– Стоп, стоп, стоп. Вы сказали – умираешь?

– Именно! Это самый главный закон.

– Что это значит?

– Твое единственное полномочие не раскрыть то, кем ты являешься на самом деле, ты можешь притвориться, лавочником, почтальоном, в конце концов, полицейским, но если, не дай бог, кто-то узнает или же ты сам расскажешь о том, кто ты на самом деле, то в таком случае – я убью всех! Ни жена, ни родители, дети, друзья или случайные прохожие, никто не должен знать, кто ты в действительности. Соответственно, эти условия очень хорошо оплачиваются, да и работа интереснее, чем экономические преступления. А теперь я даю тебе свою руку. У тебя всего два варианта, первый выйти из кабинета, забыть, что здесь произошло и продолжить заниматься перекладывание бумажек, ну, а второй ты жмешь мне руку и с нашим рукопожатием ты получаешь – власть, деньги, могущество, но также безвольность и забвение для всего мира.

– Напоминает сделку с чертом.

– Нет, у черта условия более выгодные. – высказался Генри с абсолютно каменным лицом.

– Почему вы остановились на моей кандидатуре?

– Мне нужен, человек с характером, коммуникабельный, но не трепло вроде остальных. Он должен обладать харизмой, хорошими физическими и умственными данными, быть целеустремленным, удачливым и с прекрасной родословной и это как раз ты по всем критериям. Я дам тебе две минуты на размышления, но перед этим подумай, что лучше – сидеть в офисе или посмотреть мир, общаться с влиятельными людьми, научиться у меня премудростям сыска. Я уже стар, многого уже не могу. Профессия специфическая, но она того стоит. Конечно, тебе решать, но…

– Я согласен! – чуть ли не крича, протянул я руку.

– Отлично. – сказал Генри, пожимая мне руку.

– Я же сказал, что он согласиться. Это еще та дурная голова. – воскликнул, шеф.

– Но-но-но, просто он напорист и я его заинтересовал.

– Возможно.

– Так что же за отдел у вас?

– Мэтью, с формальностями покончено и мы уходим.

– Да проваливайте уже, у меня дел по горло. – пожимая руку мистеру Брайту, прощался мистер Чепмен.

Мы вышли из кабинета, Генри надел на голову котелок и, спускаясь вниз по лестнице, начал насвистывать песенку, раскручивая цепочку от карманных часов. Мы прошли по коридору на выход.

– Постойте, мистер Брайт, куда мы с вами идем? Там ведь остались мои вещи и мне надо кому-то передать дела.

– Не переживайте, юноша, все ваши вещи дожидаются вас дома, а дела начали передавать в тот момент когда вы постучали в дверь.

– Вы знали, что я соглашусь?

– Только кретин не согласиться на мое предложение, а кретину я его делать не стал бы.

Я немного рассмеялся, но Генри все также был невозмутим.

– Так чем занимается наш отдел?

– Не здесь, я хочу выпить чаю, пойдемте со мной, я знаю одно хорошее место. – сказал Генри, посмотрев на часы.

Мы вышли из здания и направились вдоль набережной в проулок, пройдя несколько минут по темным улочкам, мы вышли на площадь, где находился кафетерий, в который мы направлялись. Погода стаяла чудная, для марта, поэтому мы уселись за столик, который стоял на улице, подальше от входа в заведение и подальше от скопления людей.

– Вам ведь недавно исполнилось двадцать четыре, ведь так?

– Мистер Брайт, нам обоим известно, что вы знаете про меня все, я не люблю долгих церемоний, поэтому прошу вас, перейдите уже ближе к сути.

Он снова посмотрел на часы, оглянулся по сторонам, и, как будто найдя свою цель, остановил взгляд на одном мужчине с дамой, затем он повернулся ко мне и спросил.

– Как вы думаете, чем мы будем заниматься?

– Исходя из нашей с вами конфиденциальности, тех правил, которые вы мне выставили и размера оплаты труда, да и к тому же вы выдали себя, остановив свой взгляд на графе Фересе.… Смею предположить, что мы будем заниматься преступлениями связанные с аристократами.

– Ты не дал усомниться ни на секунду в том, что я тебя взял, молодой человек. Продолжай.

– Простая полиция ничего им не может сделать, пригрозить пальчиком, а уж тем более арестовать. Возможно, мы будем заниматься расследованием нарушения закона, лордами, герцогами, баронами и прочими и прочими, скорее всего, мы также будем расследовать дела, где они являются не только субъектами, но и объектами преступлений.