Дракон под ёлкой - Любовь Белых

— Откуда? — шёпотом спросила я. — Нет. А как?

— Самка должна забеременеть в драконьем обличии. Как только это случится, её организм всецело направлен на потомство. Она больше неспособна обернуться в человеческий облик, что, если признаться, драконам было гораздо удобнее. Меньше тратится ресурсов, экономия в еде. — смешок вышел ехидным. А я представила, как доаконо-мамку прокормить? Это же какая туша и сколько ей еды нужно. Пожалуй, в сарказме капитана была логика. — Только после того, как она снесёт яйцо, самка может вновь стать человеком. Тогда яйца хранили на вершине скалы, в специальных нишах. Поговаривают, что беременные драконицы отличаются добрым нравом и великодушием. И если случалось так, что будущая мать не одна, то они как-то несли дозор по очереди…

— Что там со старухой? — не выдержала я. Яйца и их инкубаторы меня мало интересовали.

…как оказалось, зря.

— Той ночью неведомая доселе сила ударила по скале. Да, именно той. — ощутив, как я вздрогнула, Дэй заботливо поправил плащ, укрыв моё плечо. — Потеря составила почти три десятка яиц. Три десятка детей, включая двух дракониц. Их старуха не тронула. Они погибли от травм, полученных при обвале. Они и описали источник этой силы. Старуха в лохмотьях, бесстрашно стоящая у подножия горы и воздевшая руки к небу. Никто этого не признаёт, но драконы испугались. Как иначе объяснить, что они последовали за этой силой по всем мирам? Уничтожая, стирая и захватывая. Только в этой погоне, моя королева, они, одержимые жаждой мести за своих детей, не замечали, как редеют их ряды. Кроме носителей этой силы, страдали и другие. Люди, маги, оказавшиеся не в том месте. Дракон никогда не бьёт прицельно. Радиус поражения не только огня может достигать огромного расстояния. Страдали города и поселения. Обычные люди, маги и жители разных миров. Вот так драконов осталось мало. Настолько мало, что Миливор казался огромным для них. Вернувшись от эльфийского короля, Аарону сообщили о смерти королевы. Сила проснулась и в ней. Очевидно, передалась от матери. Её убили по его же приказу, пусть он и не был направлен напрямую на его женщину. Обезумев от горя, Аарон собрал оставшихся драконов и расколол мир на части. На крыльях они доставили будущий Эйрин к эпицентру мироздания, навсегда отрёкшись от Миливора и своего прошлого. Построив новую империю, новый мир, Аарон прожил долгую жизнь в одиночестве, посвятив себя построению порталов, пространственной магии и богам. За его достижения боги вознаградили его, даровав драконам власть над Порталом Бесконечности. Открыв им доступ во все миры и уголки бесконечности. Аарон подарил своему народу новую жизнь. Новую магию. Союзников и соседей. Безграничные возможности. Открыл артефакторику. Изобрёл метод работы с узконаправленными магическими потоками…

Наверное, он говорил что-то ещё. Но мне, если честно, начало истории понравилось больше. На достижениях Аарона меня уже не просто клонило в сон, а вырубало. Терялись из реальности не только слова, но и предложения. Сказать Дэю, что я сплю, изредка просыпаясь под его рассказ, было почему-то стыдно. Он впервые так долго говорил, а тут я со своим сплю. Пусть лучше рассказывает. Завтра переспрошу.

…только вот это самое завтра я встретила в одиночестве. Ни Батона, ни Дэя. Я, лес, догорающий костёр и серое, едва тронутое рассветом небо.

Чесался нос. До омерзения противно. Именно это и вывело меня из состояния сна. Слизняк, чтоб его, решил, что раз уж человечишка развалился на животе, головой в траве, то эта самая голова тоже считается его территорией.

— Какая гадость. — сонно пробормотала я, с отвращением сняв с себя наглеца. Испугалась, конечно. Но вместе с испугом пришла боль, отчего я решила не опускаться до визга и метаниям вокруг спального места.

Как я вообще в траве почти оказалась?

Кое-как повернувшись, пришлось признать, что сама виновата. Нечего поперёк было ложиться. Хоть я этого и не помню. Пока лезла к бревну, осознала, что чего-то не хватает. Кого-то!

— Дэй? — позвала, медленно осматриваясь по сторонам. — Батон?! — уже громче.

Не паникуем! Мой рюкзак и тряпичная сумка с едой лежали у края плаща. Там, где должен был спать капитан. Я быстро рванула на себя края, вывалив содержимое рюкзака на плащ. Проверяла, не добавился ли к моим пожиткам столь нагло присвоенный капитаном Билет Эйрина.

…не добавился. Нет Билета!

— Вот удод… — протянула, спешно заталкивая вещи обратно. — Нет, ну вааааще…

Небо едва занялось серым. Получается, Дэй специально мне мозг загадил своими сказками, чтобы усыпить и смыться по-тихому.

А ещё порядочного из себя корчил. Удод-удод. Самый настоящий!

Утренние позывы вынудили всё-таки подняться и побродить по округе в поисках красивых кустиков.

Справившись с потребностями организма, я долго рассматривала синяки и покраснения на ляжках и бёдрах, тяжело вздыхая. Кое-где кожа вздулась и покраснела. Всё-таки натёрла и отбила. Всё одновременно, ты смотри…

…ни в жизнь больше на коня не сяду. Ни в жизнь!

Пантенолом бы помазать…

Вздыхая и охая, я разместилась на бревне, неуклюже свернув плащи. Распаковала бумагу с лепешек и мяса и, ведя внутренние диалоги с самой собой, жевала с превеликим удовольствием.

…ну хоть голодной не оставил, удод. С него бы сталось и еду прибрать к рукам.

Костёр потух совсем, когда вдалеке послышался стук копыт. Встрепенувшись, я потянулась к рюкзаку, где сверху лежал кинжал королевы. И плевать, что я не умею с ним обращаться. Скорее, наоборот, умею ему противостоять. Ну немножечко. Всё-таки самооборона в корне отличается от атаки и нападения. Зато мне с ним стало спокойнее. Тоже немножечко.

К стуку копыт добавился скрежет. Совсем рядом. Неужели капитан сжалился и решил вернуться? Всё равно не прощу! Предатель. И удод.

Не капитан…совсем не капитан.

Ряженый в черно-красные доспехи всадник промчался справа от меня, лишь на мгновение повернув голову в мою сторону. Этого оказалось достаточно.

Он возвращался. Чёрный конь лениво перебирал копытами, в то время как его наездник — длинноволосый блондин, снял свой шлем и щурился, вперившись в меня взглядом.

Ну вот и здравствуйте!

— Доброго утра, госпожа. — томным голосом протянул всадник, остановив коня в нескольких метрах от бревна. Его бесцветные, почти прозрачные глаза наконец-то сместились с моего лица. Цепкий взгляд сканировал пространство вокруг меня: костёр, неумело сложенные рулоном плащи, рюкзак и свёрток с мясом на моих коленях.

Молчу. Может, тоже, как в сказке, сказаться глухонемой? А что? Хорошая идея.

Кивок.

— Что вы здесь делаете? — не унимался всадник.

" Ехал бы ты отсюда, блондинистый! Как бы тебя ещё послать, так, чтоб понятно было жестами или мимикой? "

Знаю я, конечно, кое-какую конфигурацию из пальцев, но боюсь быть непонятой или по шее получить за подобное.