Прыжок - Сергей Лукьяненко

принял на борт своего капитана и отстыковался. Ауран предпочитали действовать в одиночку, единственное, что они пообещали — проконсультироваться перед любыми активными действиями. С учётом их предложения сразу же взрывать звезду, прозвучало это не слишком оптимистично. Но спорить не стала даже Ксения.

Закончилось сканирование системы. Да, она действительно оказалась пустой. Одна планета, один «горячий» объект на орбите и жалкие крохи космического мусора — несколько метеорных скоплений, два десятка астероидов, с трудом заслуживающих такого наименования, жалкое облако протопланетной пыли там, где в большинстве систем расположен пояс Койпера, рассеянный диск и облако Оорта.

— Либо эта звезда прошла рядом с чёрной дырой, которая ободрала всю систему… — выразил общее мнение Вальц. — Либо кто-то сознательно уничтожил всё лишнее.

Горчаков посмотрел на него с одобрением. Гюнтер не просто достойно пережил травму, едва не унёсшую его жизнь, но словно бы даже подтянулся, стал жёстче и собраннее.

— И зачем это нужно? — спросил командир. — Никаких астроинженерных объектов в системе нет.

— Может быть, для безопасности планеты? — предположил Гюнтер. — Чтобы на голову её обитателям даже теоретически ничего не свалилось.

Горчаков кивнул. Логичная мысль… вот только где эти обитатели? Никаких классических сигнатур цивилизации: радиоизлучения, космических станций, радиоактивных следов.

— Посмотрим, — сказал он. — Ксения, ты подумала над моим вопросом?

— Кто я такая? — спросила девушка.

— Да. Ты Ракс или человек?

— Моё происхождение…

— Мы знаем его. Ты крошечная часть искина в теле, созданном по образу и подобию человеческого. Но теперь ты отделена. Ты уже не вернёшься в материнское сознание. Кем ты себя считаешь?

Девушка молчала несколько секунд. Потом повернулась к командиру.

— Я сделала выбор ещё на планете. Я Ксения. Я человек, если вы готовы считать меня человеком.

— Тогда ответь. Ты ведь догадываешься, что именно я попросил проверить доктора.

Ксения помедлила, потом ответила вопросом:

— Что-то, связанное с Толлой?

— Да. Кто такие феольцы?

— Гуманоидная форма жизни, генетически и морфологически близкая к человеческой. — Ксения поколебалась и добавила: — Как и многие другие разумные виды. Вы же это знаете, вы исследовали множество разумных и неразумных видов.

— Конечно, — согласился Горчаков. — Основная белковая линия, к которой принадлежат и люди, обладает схожей биологической структурой. Как вас этому учат, кадет?

Алекс вздрогнул и ответил:

— Панспермия! Семена жизни носятся во Вселенной… в мирах, схожих по физическим условиям, жизнь воплощается в похожих формах.

— Хорошо, — одобрил Горчаков. — А кто такой Толла? Аборигенная форма жизни Феола?

— Да, — кивнула Ксения.

— Допустим, мне понятно, как на двух планетах зелёной зоны возникли цивилизации гуманоидов и разумных кошачьих, — задумчиво сказал командир. — Допускаю, что даже на одной планете это возможно. Но каким образом в одном мире могли эволюционировать две столь непохожие жизненные формы? Человекоподобные феольцы и их симбионты, большей частью существующие в ином измерении?

— Такие формы жизни редкость сами по себе, — сказала Ксения, то ли соглашаясь, то ли просто констатируя факт.

— Организм симбионта совершенно чужд нам, — кивнул Горчаков. — Доктор Соколовский впервые получил возможность его изучить. Ксения, симбионты — углеродно-кремниевая форма жизни.

В рубке повисла тишина. И не только в рубке, разговор транслировался по всему кораблю.

— Знаю, — сказала Ксения.

— Они не могли развиться в одном и том же мире, — пояснил Горчаков. — И уж тем более взаимодействовать на таком уровне. Гуманоиды Феол и их симбионты были искусственно изменены. Так?

— Вы правы, командир, — сказала Ксения. — Культура Феол создана искусственно. Как и множество других видов, включая Ауран, Халл…

— В галактике вообще есть кто-то разумный, кроме изменённых людей? — спросил Валентин.

— Конечно же! — резко ответила Ксения. — Орнитоиды Дисс-три… вообще большинство разумных орнитоидных видов. Более половины цивилизаций не имеют никакого отношения к основной белковой линии.

— Зачем? — спросил Горчаков. — Зачем вы заселили космос видоизменёнными людьми?

— Это не мы! — Ксения протестующе замотала головой. — Когда первая версия человечества, которую Ракс предали и уничтожили, добралась до звёзд — так уже было. Люди изначальной реальности сразу поняли, что галактика упрощена!

— То есть? — Вот этого Горчаков не ожидал.

— Вы не задумывались о том, что большинство населённых планет имеет всего один крупный материк? Что их биосфера по сравнению с земной чудовищна бедна? На Соргосе есть всего четыре вида крупных хищных созданий, два из которых уже практически уничтожены, один главенствующий разумный вид, двенадцать грызунов, семнадцать видов птиц…

— Биосфера Земли избыточна, — донёсся из динамиков голос Соколовского.

— Нет! — резко ответила Ксения. — Как раз наоборот. Биосфера имеет множество линий для того, чтобы обеспечить выживание и развитие. Построить работающую биосферу на минимуме видов чрезвычайно сложно. Для её жизнеспособности требуется многоуровневое моделирование естественных процессов.

— Так кто же это сделал?

— Кто-то до нас. И до человечества, которое нас создало. Мы откатили историю человечества до конца двадцатого века, наши возможности не позволяли большего. Именно поэтому в истории людей так много войн и боли. Но в то время уже существовали все известные вам цивилизации, и они уже по несколько раз подавлялись извне.

— Стирателями… — пробормотал Валентин. — Ну так раз Стиратели — люди, так это их рук дело?

— Люди не выходили в космос до двадцатого века. Не было никаких более древних человеческих культур, которые вышли бы в космос, заселили планеты видоизменённой земной биосферой и потом принялись раз за разом провоцировать в них войны и катастрофы.

— Это знание Ракс? — недоверчиво спросил командир.

— Да. Это всё, что знают Ракс… — Ксения помолчала. — Я уверена. И больше никаких тайн я не храню.

— Возможно, именно поэтому нам так легко общаться, — задумчиво сказал Горчаков.

— Значит, мои давние предки жили на Земле? — воскликнул Криди. — Во мне есть что-то от существ, которых называют домашними котами?

Ксения виновато посмотрела на кота. Осторожно кивнула.

— А-ха-ха! — воскликнул Криди. — А меня ещё называли извращенцем! Уолр! Что ты там говорил о любви крота и земной девочки?

— Все цивилизации основной белковой линии в родстве между собой, — согласилась Ксения. — Но чудовищная сложность и избыточность земной биосферы возможна лишь в том случае, если именно Земля была первичной планетой.

Горчаков вздохнул. Спросил:

— Ксения, почему Ракс это утаивали?

— Что именно? — спросила Ксения. — Мы ничего не скрывали, мы позволяли вам самим прийти к этому выводу. Ауран давно это поняли.

— Полагаю, они потому и занимались нашим изучением… — прошептал Горчаков. — Но вы же могли всем сказать, насколько мы в родстве? Что мы не одна из веточек, а корень, из которого выросли сотни миров?

Однако Ксения повернулась к нему и упрямо покачала головой:

— Про родство вы и так знали. А вот то, что Земля, — тот самый мир, из которого кто-то тысячи лет брал биоформы для заселения других планет, слишком опасная версия.