Путешествие в Россию - Якоб Ульфельдт

дали право свободного проезда и мы защищены охранной грамотой, что гарантирует наш свободный въезд в Россию и возвращение на родину без того, чтобы кто-либо препятствовал нам или нашей деятельности. Не будь это [так], король никогда бы не отправил нас в посольство. Впрочем, если вы не хотите выполнить обещанное и отпустить нас, это [неизбежно] станет известно Всемогущему Богу и нашему королю”. Я добавил к этому, что мы не боимся войска шведского короля, так как у нашего короля нет с ним никакой вражды, и что мы готовы к путешествию безо всякого проводника. И хотя это было высказано им открыто и довольно резко, однако они этого не слушали, но пели все ту же песню, постоянно повторяя одно и то же, в результате чего мы, оставив их в их резиденции, вернулись в [наше] жилище в гневе, в особенности потому, что путь был свободен и не представлял никакой опасности вследствие отсутствия шведов, которые уже давно покинули эту дорогу и направили свои отряды прямо к Вендену, где ожидали вспомогательных сил от поляков. Эти [силы], как думали [шведы], направлялись туда, соединившись недалеко [от этого места]. [Шведы] не обманулись в своей надежде, и в тот самый день, когда русские попытались овладеть крепостью и броситься на ее [штурм], оба войска соединились и, выступив, двинулись на готового к бою врага, [и] это многочисленное войско намеревалось завязать сражение; они напали на русский лагерь и перебили несколько тысяч [человек], ведь почти все их [русских] войско разбежалось (было захвачено 33 орудия с ядрами и порохом), остатки же несчастного войска обратились в бегство кто куда и едва [сумели] донести весть о столь значительном поражении. Некоторые из них, раненые и оборванные, пришли в Дерпт. Если бы ты их видел, ты не удержался бы от смеха, что уж говорить о слезах.

Пострадал в этой беде и дьяк Андрей Щелкалов, которому было поручено руководство войсками. Он попал бы в руки врагов, если бы тотчас не обратился в бегство[661]. Итак, он бежал и укрылся в крепости Ронненбург[662]. Невозможно сказать, какой страх охватил русских из-за этой победы [их] врагов, ведь, как говорят, в наши дни со времен отца нынешнего царя[663] в этих местах не было подобного сражения[664]. Итак, в этой местности распространился такой страх перед поляками и шведами, что наши приставы, которые везли нас в Пернов, во время путешествия часто настолько теряли присутствие духа, что не осмеливались вести нас прямым путем, но отклонялись от прямой дороги [и] много времени [шли] по бездорожью. Но об этом достаточно. Вернемся к описанию нашего путешествия.

29-го [октября], после того как мы против нашей воли пробыли месяц без трех дней в грязных домах перед воротами города Дерпта, в то время как царские послы находились в самом городе (в который они переехали, едва лишь узнали, что враг находится поблизости[665]), а сельские жители со всем своим имуществом сбежались под защиту города, мы отправились в путь, [но] отчасти вследствие страха, который их охватил из-за появления врагов, отчасти вследствие наступающей зимы, которая, как они видели, приближалась, в этот день мы проехали [лишь] половину мили до какого-то селения Арвеколла, оттуда к Еллинкферу, [отстоящему] от него на 6 миль, на третий день, проехав 4 мили, мы прибыли в Оберполен.

Не знаю, нужно ли упоминать о том, что недавно русские напали на крепость этого города, а во время нашего пребывания в Новгороде [снова] захватили [ее]. А до того она досталась шведскому королю, [так как] герцог Магнус, брат датского короля, уступил [ее ему]. Поэтому русские вели ее осаду весьма решительно, ведь их раздражало то, что она, раньше [им] принадлежавшая, отнята у них.

Отсюда мы отправились в Каролл[666], отстоящий от Обер-полена на 3 мили, а затем 2-го ноября мы [приехали] в Фелин, проделав путь в 6 миль.

Наши приставы снова запретили нам входить в город, и мы расположились в поле перед городом под открытым небом, ведь во всех [этих] местах бедность вошла в те дома, которые когда-то были богатыми.

Здесь мы узнали, что предводитель ревельского [шведского] войска Ганнибал[667] немного времени спустя со всей добычей, взятой в Вендене, прошел всю нетронутую [еще] русскую территорию в направлении Ревеля, чему не помешало [то], что он довольно близко подходил к Фелину и Пернову. Из этого можно заключить, что силы их [русских] ослабели, так как они не делали вылазок против них и не жаждали овладеть захваченной [врагом] добычей.

Отсюда 4-го ноября мы вышли по направлению к Пернову и первую ночь провели в городе Кепт[668], проехав 3 мили; так как в отсутствие Ганнибала, который незадолго до этого (как [уже] было упомянуто) направился к Ревелю, русские в этих местах немного перевели дух от войны, они повезли нас быстро, чтобы достичь Пернова раньше, чем он изменит направление движения и направит войска на город. Таким образом, мы прибыли в Пернов 6-го ноября, причем провели одну ночь в каких-то жалких хижинах на расстоянии 5 миль от Кепта и 7 [миль] от Пскова[669]. Наши приставы сопровождали нас дотуда, хотя мы были уже за пределами русских и ливонских владений и достигли моря, которое нам предстояло пересечь. Однако они не могли удержаться [от того], чтобы и здесь, по своему обыкновению, не быть нам препятствием и не вызвать у нас гнева.

Ведь когда мы туда прибыли, я отправился в дом одного хозяина-немца — по всегдашнему обыкновению, перед городскими воротами, — считая, что именно он будет доставлять мне необходимое для поддержания жизни, а уже в течение 3 дней я не мог утолить желудок, требовавший пищи. Но я не получил желаемого. Дело в том, что они схватили его и увели в город вместе с женой, не позволив ему посещать свой дом, пока мы там находились, поэтому нам пришлось довольствоваться этими пустыми и разграбленными помещениями; там же мы остались и на второй день. Но не это было самым большим бедствием, которое нас постигло, но были и другие, гораздо более важные, о чем я хотел бы тебе рассказать.

Перед нашим приездом прибыл [сюда] копенгагенский купец на корабле, который мы наняли, чтобы перевезти через море наше добро, [но] его [купца] заключили под стражу, чтобы мы его не видели до времени нашего отъезда. Подобным же образом они в день нашего отправления задержали в городе гражданина