Ниро Вульф и Лига перепуганных мужчин - Рекс Стаут

Вульф справился с ленчем очень быстро. Он явился в контору без четверти два, когда я едва-едва закончил печатать и укладывал три экземпляра признания в коричневую папку. Вульф забрал ее у меня, велел взять блокнот и записать все, что мне делать в его отсутствие. Он объяснил, что попросил прислать шофера из гаража. Кроме того, он упомянул, что, учитывая возможность прихода разных посетителей, он попросил Хиббарда не выходить из комнаты до самого обеда.

Пришел Фриц – предупредить, что машина ожидает у подъезда. Вульф сказал, что будет готов через несколько минут.

Я в который раз поразился невероятному самомнению и выдержке Вульфа. Оказывается, многое уже было подготовлено для приема членов Лиги перепуганных мужчин в нашем бюро в девять часов вечера. И это до того, как Вульф повидался с Чапином! Разумеется, я не знал, что ему могла рассказать Дора, кроме пары мелочей, включенных в текст признания, но ведь подпись под этим документом должна была поставить вовсе не Дора, а ее хромоногий супруг с белесыми глазами. А заставить его это сделать было нешуточным дельцем, так что я не переставал радоваться тому, что Вульф не вздумал поручить его мне.

Вообще, энергия, проявляемая в этот день Вульфом, была поистине сногсшибательной.

Мало того что он за два дня дважды согласился покинуть стены своего жилища, что само по себе было рекордом. Он еще собственноручно звонил в Бостон, Филадельфию и Вашингтон членам Лиги и шести – восьми персонам в Нью-Йорке. И это уже после того, как мы вернулись домой в воскресенье вечером! Он даже звонил из своей спальни сегодня утром.

Мне поручалось известить о встрече остальных и обеспечить максимальный «сбор клиентов».

Уже перед самым уходом Вульф дал мне еще одно сверхсрочное задание: он велел немедленно съездить к миссис Бартон. Он продиктовал мне два вопроса, которые я должен был задать ей, а потом уточнить у горничной.

Фриц стоял в дверях, держа наготове пальто Вульфа.

А тот придумал еще кое-что.

– И я почти позабыл, что наши гости захотят что-нибудь выпить. Фриц, посмотри, что нам требуется. Арчи, отправляйся без задержки, ты должен возвратиться к трем…

Я ушел. Пройдя через весь гараж к своему «родстеру», я с удовольствием вдохнул пропахший бензином воздух. Мне казалось, что он вытравливает из меня все недуги. Я сел за руль и поехал.

Все же Вульф меня здорово беспокоил. Я считал, что он спешит, опережая естественный ход событий. Это было в духе Вульфа: не дожидаться того момента, когда признание Чапина будет у него кармане. Упование на везучесть, на счастливый случай было характерно для него. Возможно, это составляло важную часть его успеха. Было много вещей, на знание которых я никогда не претендовал, но я не мог не думать, чем закончится сегодняшний вечер, если Поль Чапин заупрямится.

Вульф предупредил, что оба вопроса, которые я должен был задать миссис Бартон, имеют огромное значение. Первый был прост: звонил ли доктор Бартон Полю Чапину между шестью пятьюдесятью и семью часами с просьбой прийти к нему?

Второй вопрос был более сложным: в субботу вечером пара серых перчаток лежала на краю стола в холле Бартонов. Были ли перчатки убраны кем-нибудь из домочадцев до семи двадцати?

Мне повезло. Все были дома.

Экономка попросила меня подождать в гостиной. Потом пришла миссис Бартон. Одета она была в серое платье. Этот цвет ей явно не шел, но ее умение держаться было потрясающим.

Для ответа на первый вопрос ей понадобилось всего несколько секунд. Нет, она знает, что доктор Бартон никому не звонил после шести тридцати в субботу вечером.

Второй ответ занял больше времени. Миссис Курц в тот вечер не было дома. Дочь Бартонов, уезжавшая до шести тридцати, тоже вышла из игры, но я все же попросил миссис Бартон пригласить ее в гостиную, чтобы удостовериться. Она заявила без колебания, что не оставляла в приемной никаких перчаток и не видела там чужих. Послали за Розой.

Роза пришла. Миссис Бартон спросила у нее, не убирала ли она пару серых перчаток со стола в приемной между шестью тридцатью и семью двадцатью вечера в субботу.

Роза посмотрела не на меня, а на миссис Бартон. После довольно долгого колебания она сказала:

– Нет, мадам. Я не убирала перчаток, но миссис Чапин…

Она замолчала.

Я спросил:

– Значит, вы там видели какие-то перчатки?

– Да, сэр.

– Когда?

– Когда я впустила в квартиру миссис Чапин.

– Миссис Чапин взяла их себе?

– Нет, сэр. Я их потому и заметила, что она их подняла. Она подняла их и положила опять на прежнее место.

– Вы позднее не приходили за ними?

– Нет, сэр.

Этим все разрешилось. Я поблагодарил миссис Бартон и откланялся. Мне очень хотелось ей сказать, что ранее чем через сутки у нас будут для нее совершенно определенные новости, которые, возможно, помогут ей справиться с горем. Но потом подумал, что Вульф и без того достаточно нахвастался нашими успехами, так что лучше попридержать язык.

Я вернулся назад уже в четвертом часу и принялся названивать по телефону. На мою долю оставалось восемь имен, до которых не смог дозвониться Вульф ни накануне вечером, ни утром. Он проинструктировал меня, какой придерживаться линии: предупредить, что мы готовы отправить счет за выполненное задание всем нашим клиентам, подписавшим меморандум. Но, прежде чем сделать это, мы хотели бы все им лично объяснить и добиться их одобрения.

Это тоже наглядно демонстрировало необычайную выдержку Вульфа. Ведь наши клиенты прекрасно знали, что Чапина забрала полиция за убийство Бартона, а мы к этому приложили столько же сил, сколько прилагают к делу народного образования каменные львы перед публичной библиотекой. Но я одобрительно относился к подобной линии поведения, поскольку нашей целью было собрать их всех к нам в кабинет.

Я довольно успешно разделался со своим заданием, поймав в течение часа пятерых членов Лиги. Без четверти четыре зазвонил телефон.

Я ответил. Это был Вульф.

Стоило мне услышать его голос, как я подумал про себя: «Кажется, мы здорово опростоволосились с этим сборищем наших клиентов». Но я неправильно интерпретировал обеспокоенные нотки в его голосе.

Он сказал:

– Арчи, что ты выяснил у миссис Бартон?

– Оба ответа отрицательны. Бартон никуда не звонил, перчаток никто никуда не убирал.

– Но, возможно, горничная их все же видела?

– Ох, вам и это тоже известно? Видела. Видела, как миссис Чапин взяла их со стола, повертела и положила обратно.

– Отлично. Я звоню, потому что обещал сделать одну вещь, и хочу сделать это без промедления. Возьми шкатулку мистера Чапина, осторожно заверни ее, отвези к ним домой и вручи миссис Чапин. Полагаю, что к твоему возвращению я уже буду дома.