Мастер Масок - Алексей Валерьевич Шмаков

Лиса кивнула.

— Ты говорила ещё кому-нибудь?

— Нет, никто и не спрашивал.

— Нужно выяснить, что это за Горностай и почему мой отец так его боялся? Если вдруг ты узнаешь об этом что-то, прошу, сразу скажи мне.

— Да не вопрос, — пожала плечами Лиса. — Только не жди, что я ради тебя буду его искать. У меня, знаешь ли, своих дел невпроворот

После этих слов Лиса встала с кресла и бесшумно подошла к окну. Двигалась она как-то неуклюже. Словно испытывала сильную боль. А у окна и вовсе едва не упала, припав на левую ногу.

— С тобой всё в порядке?

Лиса не обратила на мой вопрос внимания, просто отмахнулась от меня.

— Пора уходить. Скоро рассвет. Ты сильно не распаляйся о нашем разговоре. Кто знает, если этому Горностаю станет известно, что сын Арсеньева ищет его… мало ли что может быть.

— Беспокоишься за меня? — улыбнулся я.

— Пф, ещё бы! Просто жалко опять без мастера остаться. Ты неплохо поработал с моей маской.

С этими словами она исчезла в ночи, оставив меня наедине с мыслями. Эта девушка была загадкой, которую мне очень сильно хотелось разгадать. Но, несмотря на колючий характер, похоже, что я могу рассчитывать на её помощь.

После ухода Лисы так и не смог уснуть. Впрочем, как обычно. Слишком много мыслей крутилось в голове после рассказа о предупреждении отца насчёт Горностая.

Кто это?

Почему отец так его боялся?

И связано ли это с его внезапным бегством из Дома Антоновых?

Вопросов было много, а ответов пока никаких.

В окно уже забрались первые лучи солнца, а я так и не сомкнул глаз. Решил не мучиться больше, поднялся, умылся холодной водой и вышел на улицу подышать свежим утренним воздухом.

Во дворе царила тишина, никого из отряда Феликса пока не было видно. Решил пробежаться для разминки и прочистки мозгов. Начал лёгкой трусцой, но постепенно перешёл на быстрый бег.

Когда завершался уже второй круг по периметру двора, меня окликнул знакомый голос:

— Вы сегодня рано поднялись, юный мастер.

Это был наш загадочный дворецкий. Вроде Давид называл его Бенджамином. Он стоял у крыльца особняка с бутылкой в руках. Я подбежал и остановился рядом, тяжело дыша.

— Это вода с лимоном и мёдом. Прекрасно освежает и придаёт сил, — дворецкий протянул мне бутылку.

С благодарностью принял её и сделал несколько глотков.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я дворецкого после того, как утолил жажду.

— Вы готовитесь к предстоящим испытаниям? Это хорошо, — кивнул он. — Похвальное рвение для юноши вашего возраста. Хотя я вижу, у вас есть и другие заботы, не только тренировки.

Тон дворецкого заставил меня вздрогнуть. Он был каким-то вкрадчивым, пугающим.

— Бывает всякое, но я стараюсь не упускать главного, — осторожно произнёс я.

Дворецкий едва заметно усмехнулся в ответ:

— Мудрый подход. Главное — действительно не терять из виду свои цели, какими бы сложными ни были обстоятельства.

Он уже собрался что-то добавить, когда из особняка вышел Феликс.

— А, вот ты где! Уж думал, лисица тебя совсем окрутила. Или ты её?

Я едва не поперхнулся, а дворецкий лишь едва заметно покачал головой.

— Что ж, раз ты уже на ногах, будут тебе с утра двойные тренировки! — объявил Феликс. — Я договорился с Кириллом Андреевичем. К концу недели ты отправишься на задание вместе с нами. Пора посмотреть, как работают маски вне своих владений.

Удивлённо уставился на Феликса. Задание? Уже через несколько дней? Я совсем не был к этому готов. Да и неясно было, на что конкретно меня хотят отправить вместе с отрядом.

Но Феликс уже развернулся и направился обратно в особняк, бросив через плечо:

— Давай, не стой столбом! Пора завтракать и начинать тренировку. Сегодня твоим наставником будет Давид Валентинович.

Глава 20

— Сколько ещё тебе говорить, что для создания собственной техники необходимо проходить в маске очень долго? Стать с ней одним целым. Понять, чем она для тебя является. Сделать её неотъемлемой частью себя. Только после этого ты сможешь понять, что за силу она в себе несёт. Пока ты всего этого не сделаешь, даже не пытайся.

Говорил мне Давид, таща в поместье. Сам я был не в состоянии передвигаться.

Очередная тренировка с маской закончилась не очень приятно. Как для меня, так и для моего учителя, которым сегодня и был старик.

Он рассказал мне об уникальных способностях каждой маски. Не тех, что дают инкрустированные в неё самоцветы, а именно самой маски. Концепции, которая появляется в ней при создании. Хотел этого мастер при создании или нет, но в любом случае она появляется.

Сперва не понимал, о чём говорит старик. К тому же его манера повествования, когда он не смотрит на тебя и лишь брезгливо морщится, увидев любую соринку, сильно сбивает с настроя.

Чтобы привыкнуть к этому, мне потребовалось пропустить мимо ушей много информации. А дальше я уже не обращал внимания на чудачества Давида. Был слишком увлечён его рассказом.

— Даже маска без самоцветов способна давать своему носителю уникальные способности. Ты помнишь, какими навыками я обладаю? — спросил Давид во время нашего первого занятия.

— Способность управлять водой и становиться намного быстрее.

Давид удовлетворённо кивнул.

— Эти способности я получил от самоцветов. Ты, как мастер, должен лучше знать, какие именно это самоцветы, — после того, как я кивнул, старик продолжил: — С этой маской я вместе уже почти десять лет. Можно сказать, она одна из первых, что сделал твой отец, когда стал мастером Антоновых. И я точно знаю, что в неё он заложил немало своего мастерства. Создал настоящую ищейку. Гончую, способную отыскать добычу даже в самой глубокой норе. Загнать даже самого быстрого и ловкого зайца. Поэтому от меня невозможно спрятаться или сбежать. Я могу найти и загнать любого. И здесь не будут задействованы самоцветы.

— Но каким образом такое возможно? Ведь в маске нет энергии. Она же просто инструмент для высвобождения силы самоцветов.

— Кто тебе такое сказал? Может, паршивые маски такими и являются. Но все маски, которые созданы для конкретного человека, обладают свойствами, не имеющими никакого отношения к самоцветам. А каким образом всё это работает, я понятия не имею. Я не мастер. А лишь благодарный пользователь его произведением искусства. И только из-за того,