Неестественные причины - Филлис Дороти Джеймс

– Лиз и Селии я звонить не стал, – про­должал Брайс. – Проку от них мало. Да и до­рогу затопило – им бы все равно не добрать­ся. А Лэтема не оказалось дома. Так что придется нам с вами действовать вдвоем.

Отсутствие Лэтема, похоже, нисколько Брайса не удивило. Далглиш решил пока воздержаться от вопросов на эту тему. Про­блем хватало и так. И все же куда мог отпра­виться Лэтем в такую ночь? Неужели все оби­татели Монксмира посходили с ума?

Они поднялись на мыс; ходьба отнимала все силы, поэтому Далглишу стало не до Лэ­тема. Идти в полный рост было невозмож­но – приходилось продвигаться согнувшись в три погибели, по-звериному, то и дело да­вая отдых немеющим мышцам: все трое опускались на колени, упирались ладонями в землю и ждали, пока восстановится дыха­ние; потом шли дальше. Правда, было теп­лее, чем вначале показалось Далглишу, да и дождь, несколько поутихший, скорее осве­жал лицо. Временами, когда кустарник со­здавал защиту от ветра, идти становилось легче, и тогда они бесплотными духами лег­ко скользили сквозь теплую, пахнущую ли­ствой тьму.

В очередной раз выбравшись на открытое место, они увидели на берегу «Настоятельс­кие палаты». В окнах горел свет, и дом напо­минал океанский корабль, плывущий по бурному морю.

– Думаю, будет лучше, если мисс Далглиш зайдет к Синклеру, – крикнул Брайс, затащив Адама и его тетю обратно в укрытие за кус­тами. – Они не спят и могут нам помочь. Нужна длинная лестница. Лучше всего будет, если вы, Адам, попробуете по Кожевенному проулку подобраться прямо к дому – вдруг вода поднялась не очень высоко. А они пусть обойдут кругом и попытаются спуститься сверху, с северной стороны. И лестницу пусть прихватят.

Брайс еще не закончил излагать свой на удивление точный и решительный план, а мисс Далглиш без лишних слов уже зашагала по направлению к «Настоятельским па­латам». Адам был несколько ошарашен и внезапно доставшейся ему героической миссией, и переменой, произошедшей с Брайсом. Коротышке в повседневной жизни явно не хватало действия. Даже его всегдаш­няя манерность куда-то исчезла. Ощущение подчиненного, выполняющего приказ, было для Далглиша новым и, пожалуй, не лишен­ным приятности. Однако он так и не мог за­ставить себя до конца поверить, что опас­ность действительно существует. Если же дом Сильвии Кедж в самом деле под угрозой, план Брайса вполне разумен.

То, что опасность реальна, стало ясно, ког­да они вышли на край крутого склона и уви­дели внизу «Дом кожевника». В лунном све­те затопленный спуск казался белоснежным от пены; садовая дорожка скрылась под во­дой; волны подбирались уже к самой двери. На первом этаже горел свет. Приземистый, неприглядный дом казался одиноким и без­защитным. Однако Брайс явно ожидал худ­шего.

– Вода еще не очень поднялась, – проши­пел он в ухо Далглишу. – При помощи ве­ревки вы пройдете. Странно, я был уверен, что все уже затоплено. Может быть, вода вообще больше прибывать не будет. Пока осо­бенной опасности нет. Но вам, наверно, все же следует туда наведаться.

В голосе Брайса звучало чуть ли не разо­чарование.

Вода оказалась невероятно холодной. Далглиш знал, что будет холодно, но все рав­но в первую минуту у него перехватило ды­хание. Он скинул плащ, куртку и остался в одном свитере. Вокруг пояса Адам обвязал веревку, другой конец которой Брайс креп­ко держал в руках и понемногу, дюйм за дюймом, отпускал. Быстрое течение толка­ло Адама в грудь, и он с трудом удерживался на ногах. Иногда он спотыкался о какую-нибудь выбоину и терял равновесие. Тогда приходилось барахтаться и хвататься за ве­ревку, чтобы не уйти под воду. Плыть при таком течении было невозможно. Наконец Далглиш добрался до крыльца и привалил­ся спиной к двери. Ноги по щиколотку оста­вались в воде, и каждая последующая волна карабкалась все выше. Задыхаясь, Адам мах­нул рукой Брайсу, чтобы тот отпустил верев­ку. В ответ фигурка на противоположном берегу жизнерадостно замахала руками, но веревка не ослабла – Брайс привязал ее к дереву. Очевидно, жестикуляция должна была выражать ликование по поводу того, что Адам достиг цели. Далглиш выругал себя за то, что ринулся в воду, предварительно не условившись с Брайсом, кому потом доста­нется веревка. Кричать было бесполезно. Если Адам не собирался вечно торчать на крыльце, привязанный к дереву (ситуация и без того представлялась достаточно комич­ной), веревку следовало уступить Брайсу. Далглиш отвязался, и фигурка на том берегу энергично заработала руками, наматывая веревку кольцами.

Ветер немного ослаб, но на крик Далгли­ша из дома никто не ответил. Он толкнул дверь – не поддается. Что-то изнутри меша­ло ей открыться. Адам навалился, и створка медленно сдвинулась с места, толкая собой нечто тяжелое, вроде мешка. Когда щель ста­ла достаточно широкой, Далглиш протис­нулся в прихожую и увидел, что на полу ле­жит вовсе не мешок, а Оливер Лэтем. Тело заняло почти весь маленький коридорчик; голова покоилась на первой ступени лест­ницы, что вела на второй этаж. Похоже было, что Лэтем стукнулся о косяк – за ле­вым ухом запеклась кровь, а ссадина над правым глазом еще кровоточила. Далглиш присел на корточки. Лэтем был жив и начинал приходить в сознание. Почувствовав на лице чью-то руку, он застонал, дернул голо­вой; его вырвало. Серые глаза открылись, безуспешно попытались сфокусироваться и закрылись вновь.

Далглиш оглянулся и осмотрел ярко осве­щенную гостиную. На диване напряженно застыла девичья фигура. Овальное лицо в обрамлении черных волос казалось мерт­венно-бледным. Огромные черные глаза внимательно и оценивающе смотрели на Далглиша. Девушка не обращала ни малей­шего внимания на воду, которая уже пере­катывалась волнами по полу.

– Что произошло? – спросил Далглиш.

– Он пришел убить меня, – спокойно от­ветила Сильвия. – У меня под рукой оказа­лось только пресс-папье. Я кинула, и он упал. По-моему, еще и стукнулся головой. Думаю, он мертв.

– Жив, – коротко бросил Далглиш. – Ни­чего страшного. Но придется перетащить его отсюда. Потом я вернусь за вами.

Она слегка пожала плечами:

– А почему бы нам просто не уйти отсюда вместе, по дорожке? Вы же каким-то обра­зом прошли.

Далглиш резко ответил:

– А потому, что вода уже доходит мне до подмышек и почти сшибает с ног. Я не могу тащить двоих – вы беспомощны, и он в по­луобморочном состоянии. Нет, мы переби­раемся на второй этаж. Если понадобится, вылезем на крышу.

Он взвалил тело Лэтема на плечо и с тру­дом выпрямился. Лестница была крута, пло­хо освещена и узка, но это последнее обсто­ятельство как раз оказалось кстати. Можно было не придерживать Лэтема руками, а хвататься за перила и подтягиваться. К сча­стью, пролет был всего один. На верхней площадке Далглиш нащупал выключатель, и в коридоре второго этажа вспыхнул свет. Адам постарался припомнить, в какой ком­нате находится окно, выходящее на крышу. Потом толкнул ту дверь, что была слева, и опять зашарил по стене рукой в поисках выключателя. Это заняло несколько секунд. Он стоял на пороге, прижимал левой рукой к плечу обмякшее тело Лэтема, правой ощу­пывал стену и вдыхал душный, заплесневе­лый, болезненно-сладковатый, подгниваю­щий воздух комнаты. Наконец свет зажегся, и голая лампочка, висевшая под самым по­толком, осветила помещение. Очевидно, тут раньше была спальня миссис Кедж, и, похоже, с тех пор никто здесь ничего не тро­гал. Тяжелая уродливая мебель. Огромная застеленная кровать почти во всю стену. Запах сырости и разложения. Далглиш ос­торожно положил Лэтема на кровать и по­дошел к окну. Он не ошибся – оно распола­галось в скошенном потолке и выходило на крышу. Маленькое, квадратное, располо­женное с той же стороны, что сад и спуск. Выбраться из дома теперь можно было только через него.