Крестом и стволом - Михаил Серегин

– Спаси вас господь! – совсем против правил, но совершенно искренне пожелал диакон. – Век не забуду вашей доброты!

* * *

Отцу Василию предстояло еще зайти к пожарным – они потеряли схему расположения гидрантов, и следовало занести им копию. Он взял схему, вышел во двор храма и даже зажмурился, так неожиданно ударило в глаза обычно неяркое октябрьское солнце. Священник вдруг подумал, что чем глубже он вживается в быт и нужды Усть-Кудеяра, тем чаще ему приходится решать какие-то, казалось бы, необязательные мирские проблемы и тем меньше у него остается сил на то, за чем он, собственно, и пошел учиться в семинарию. Его духовные усилия проваливались в нечто зыбкое и бесформенное и лишь с трудом находили опору в этом насквозь поглощенном мирскими заботами городке.

Последние события с парфеновским наследством и вовсе заставили его задуматься, а то ли он делает, да и способен ли он вообще не поддаваться разрушающим душу искусам. И пока ответа не было.

Отец Василий прошел мимо богато изукрашенного офиса фирмы «Круиз». Здесь, как всегда, толпились несколько мужчин. Когда пропали парфеновские оборотные средства, эта предоставляющая работу за рубежом фирма чуть не закрылась, и те из устькудеярцев, что не успели отдать деньги на будущую визу и билеты до Испании, чуть не кусали себе локти. Оно и понятно: когда в родном поселке работы практически нет, а заработки составляют от силы тридцать-пятьдесят долларов, мандариновая плантация в Испании кажется раем. Правда, сам священник считал, что нечего ездить по заграницам, когда надо налаживать жизнь здесь, дома, но эта публика к его мнению не прислушивалась.

– Здравствуйте, батюшка! – вразнобой поздоровались мужчины.

– Благослови вас господь, – ответно кивнул священник.

Вообще-то в последнее время в Усть-Кудеяре открылось аж четыре таких фирмы. Одна обещала работу исключительно девушкам и исключительно в Турции, вторая успешно вербовала местных мужиков на вахтовые работы в Тюменской области, третья отбирала народ на стройки Москвы и Московской области. Порой отец Василий весьма удивлялся – неужели в Первопрестольной так остро не хватает строителей, а в Турции работников казино и официанток, что приходится их набирать здесь, за тридевять земель? Видно, не хватает.

* * *

День оказался насыщенным. Он не только успел сходить к пожарным и в райадминистрацию, но еще и крестил двух младенцев и одного взрослого парня, судя по выгоревшим волосам, черному от нездешнего солнца лицу, чирьям на шее и тревожным, бегающим глазам только что демобилизовавшегося из какой-нибудь «горячей точки». Этой осенью дембелей в Усть-Кудеяре отец Василий еще не видел – рановато. Видимо, парень – «отличник боевой и политической», если раньше остальных отпустили.

– Крещается раб Божий… во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святого Духа, аминь! – громко провозгласил священник в третий раз, повесил парню на шею простой алюминиевый крестик и уже тише добавил: – Тебе бы грехи исповедовать да причаститься надобно.

Парень судорожно сглотнул и отвел глаза. Трудно было сказать, что привело его в стены храма – может, обет, но скорее страх. У него хватило решимости сделать первый шаг, и ко второму его следовало аккуратно, терпеливо, со всей возможной любовью подвести.

– Я тоже сразу после армии крестился, – с пониманием произнес отец Василий.

Парень удивленно уставился на бородатого, кудлатого, одетого в черное священника.

– Да-да! – улыбнулся ему священник. – После разведбата и спецназа сразу сюда.

– Почему?

– А куда еще? – посмотрел ему в глаза отец Василий. – На Доске почета уже висел, перед строем награждали, да разве это нашему брату когда-нибудь помогало?

Парень еще раз судорожно сглотнул.

– Ты приходи. Поговорим. Спросишь отца Василия, тебя всякий ко мне проведет. Договорились?

Парень нерешительно, как-то наискосок мотнул головой. «Не придет, – понял священник. – По крайней мере в ближайшие две-три недели точно не придет. Надо мне его самому найти».

В прошлый раз он опоздал. К нему так же пришел мальчишка – точно такой же, загорелый, с выцветшими голубыми глазами за белыми ресницами. Крестился, обещал прийти еще раз. А через месяц удавился в материном сарае.

Отец Василий перевел разговор на мирские темы, спросил, куда парень думает устраиваться, вслух вспомнил, что на товарном дворе, кажется, непьющий бригадир был нужен, да и зарплата там неплохая. Поинтересовался ненароком, из какого он района да чьих кровей, и отпустил, только когда увидел, что мальчишка перестал внутренне отстраняться.

А минут сорок спустя, когда священник уже начал поглядывать на часы, чтобы не пропустить назначенную Ковалевым встречу, в храме появилась девушка.

– Отец Василий? – вопросительно и как-то неуместно игриво поинтересовалась она.

– Слушаю тебя, – кивнул священник.

– Меня зовут Катя, и мне надо поскорее причастие получить, – столь же неуместно жеманничая, поставила она его в известность.

– Похвальное желание, Катерина, – улыбнулся священник. – И как срочно?

– Сегодня. У меня завтра отправка.

– Куда?

– В Турцию, на работу.

Отец Василий все понял. Это была одна из тех девушек, что, надеясь заработать большие деньги за границей, стали клиентками полубандитской фирмы «Топ-модель». Поначалу фирмачи отправили группу местных девчонок в танцевальное шоу где-то в Китае, а теперь вербовали будущих официанток в рестораны Стамбула и Анкары. Что их всех там ждет на самом деле, девочки с трудом представляли, а точнее, не представляли вообще.

– Перед причастием следует пост выдержать да грехи исповедовать, не успеешь до завтра, – усмехнулся отец Василий.

– А чего делать? – Девушка явно была растерянна.

Священник задумался. Ему категорически не нравились эти ребята из «Топ-модели», уж слишком явным сутенерством отдавали их занятия, но как это ей объяснить? Доказательств нет, да и очень уж приличные деньги они обещают.

– К сожалению, Катенька, мне надо торопиться на встречу, и это часа на полтора, не меньше, – сказал он. – Если хочешь, пошли со мной. Там как раз одна женщина работает, она про эту твою работу в Турции почти все знает. И пока я буду с человеком говорить, ты с ней побеседуешь. А потом, если захочешь, вернемся в храм, и я тебя исповедаю и причащу. Идет?

– Классно! – обрадовалась девчонка.

Отец Василий вздохнул. Он понимал, что поступает не очень хорошо, напоминая Вере о ее прежнем занятии, но кто, кроме «завязавшей» проститутки, сможет объяснить этой дуре, зачем в Стамбуле нужны молодые, практически деревенские девчонки без специального образования и каких-либо профессиональных навыков.

* * *

Они шли вдоль по тихой узенькой улочке, и девчонка все болтала и болтала.