Истории дальнего леса - Павел Шмелев

Он достал амулет и с наслаждением смотрел на него несколько минут, мечтая о богатстве и счастье. Ему представлялось, что все, о чем он мечтает, скрыто переменчивой судьбой за громадной металлической дверью, ключ к которой он бережно держит в своих дрожащих от волнения руках.

Джон больше не мог терпеть и энергично потер амулет рукой. Ничего не произошло. Тогда он потер его еще и еще. И все внезапно изменилось. Появился густой туман. А когда он рассеялся, то Джон увидел призрак, удивительно похожий на незнакомца, встреченного недавно в баре. Был этот призрак абсолютно весь серого цвета и каким-то образом висел в воздухе, не касаясь земли ногами.

— Ты все же решился. Так что же ты хочешь иметь? — устало спросил призрак.

— Деньги. Много денег. Пятьсот фунтов. Нет, тысячу, нет, пять. Пять тысяч фунтов.

— Пять тысяч фунтов — целое состояние, — с иронией заметил призрак. — Конечно, мечта о счастливой старости в домике на берегу моря. Ты уверен, что это тебе надо?

— Конечно. Да. И прямо сейчас.

— Ты стал нетерпелив. Но это твое право. Только запомни, что ты этого захотел сам. Много-много денег. И прямо сейчас.

— Да, я и так достаточно ждал.

— Твое желание будет исполнено, — изрек незнакомец. — Смотри не пожалей об этом!

— Глупец, кто же будет жалеть, получив просто так пять тысяч фунтов!

— Просто так, — повторил призрак. — Запомни, что ты это сказал сам. Просто так.

Неизвестно откуда появившееся эхо повторило его последние слова еще несколько раз, постепенно затихая, пока наконец совсем не умолкло.

Незнакомец больше ничего не сказал, лишь громко рассмеялся и растворился в воздухе. Его уже не было, а смех все звучал в доме. Казалось, что незнакомец просто обманул.

Джон встал и нервно прошелся по комнате из угла в угол, рассуждая: «Слишком много запросил. Обманул. Вот каналья! А на домик бы хватило и одной тысячи. Меня погубила жадность. Вот всегда так, не везет мне!»

За окном сверкали молнии, проливной дождь хлестал по оконным стеклам, как будто хотел что-то рассказать, а может, сердился на что-то. Вдруг где-то совсем рядом ударил гром, и молния осветила комнату зловещим отсветом. Джону показалось, что он видит гору из слитков чистого золота — это призрачное видение богатства показывалось то в одном, то в другом углу комнаты. Оно то появлялось, то снова исчезало. Сама судьба играла с ним прятки. Джон уже почти пожалел о своем желании. Наверное, было бы на самом деле лучше, если бы незнакомец просто обманул его, а торопливый дождь смыл бы его следы. Да только странный незнакомец, к сожалению, ничего никогда не забывал. Как и обещал, полностью выполнил условия их договора. Абсолютно точно, как он умел…

Джон так замечтался, что не заметил разительных изменений погоды. А за окном вдруг стало удивительно тихо. Даже неугомонный дождик перестал петь свою заунывную песню и пропал в сумерках.

Сумерки дня, сумерки судьбы, — это время, когда возможны неожиданные переходы и перемены в нашей участи. Днем мы слишком заняты кажущимися нам важными делами и суетными тревогами. А в сумерках все разительно меняется: добро и зло меняются обликами и становятся похожими. Да и есть ли на самом деле абсолютное добро и абсолютное зло? Не сами ли мы своими предрассудками и условностями создаем несуществующую в природе тонкую грань, которая в сумерках пропадает из вида? Грань между предопределенностью и случаем, судьбой и игрой обстоятельств всегда скрыта в тумане неизведанности и волшебства.

А волшебство не всегда бывает добрым. Исполнение мечты — далеко не всем приносит счастье. И так ли уж мы знаем, чего именно хотим?

И вот в этой тягостной тишине вдруг раздался стук в дверь. Джон вздрогнул от неожиданности, но, справившись с эмоциями, не спеша подошел к двери и широко распахнул ее.

На пороге стоял Джулиус, племянник соседа. Джулиус рассказал, что сын Джона выиграл много денег в карты и попросил его, Джулиуса, отнести выигрыш отцу, а сам задержался в трактире. И с этими словами он протянул Джону большой мешок с банкнотами.

Вот оно, счастье! Джон на радостях вытащил из мешка фунтовую банкноту и протянул ее удивленному Джулиусу.

Закрывая дверь, Джон благодарил судьбу и посмеивался над своими старыми страхами.

В то же мгновение прогремел гром. Как знамение. Заставив Джона еще раз испугаться и вздрогнуть.

И тут же Раздался телефонный звонок. Звонили из дирекции фабрики, где работали Джон и его сын.

— Джон Маквейн? Не кладите трубку! С вами будет говорить мистер Джонс, — произнес тоненький женский голосок.

Джон сразу узнал секретаршу управляющего, и у него почему-то появился необъяснимый страх. Разговор мистера Джонса с работником обычно касался увольнений.

— Джон… — послышался в трубке густой знакомый бас управляющего, пугавший многих, да, это был сам мистер Джонс. — Я очень сожалею. Мне только что сообщили, что в трактире произошла большая драка. Кто-то открыл стрельбу. Погибли несколько человек, в том числе и ваш сын. Ужасная трагедия. Врачи не смогли его спасти…

Трубка выпала из рук Джона. Как бы он хотел вернуться назад и все изменить! Как бы ему хотелось, чтобы все это осталось лишь ночным кошмаром, а его мечта о домике на берегу моря и деньгах так бы и осталась мечтой, прекрасной и недостижимой! Он почувствовал резкую боль в груди, и ему захотелось, чтобы все скорее закончилось. Но боль отпустила, только смех незнакомца раздавался в комнате. Рядом лежал мешок с ассигнациями, напоминая о реальности трагедии.

А в окне неожиданно появилась далекая звезда, посылающая свой холодный блеск на эту богом забытую землю. Давно Джон не смотрел на звезды, а тут показалось, что это последний привет, который передавал ему сын…

С тех пор Джон не появлялся в баре, и никто не знал, как он поступил с неожиданно свалившимся на него богатством, за которое заплатил непомерно высокую цену.

А в небе над Ноттингемом, несмотря на густой фабричный дым, с тех пор стала появляться яркая одинокая звезда. Она поражала своим таинственным светом и на протяжении многих лет продолжала сводить с ума романтические натуры поэтов и влюбленных. Но никому из них эта далекая и таинственная звезда не сулила счастья на бренной и неласковой земле…

Норка вздохнула, отложила написанные убористым почерком совы Василисы листочки и повторила еще раз:

— Вот такая история. Может, и придумано все, но смысл-то понятен — надо точно знать, что именно мы хотим и какую цену за это готовы заплатить. Запомни, что я говорила, и загадай что-нибудь хорошее.

— Какую цену? Детей у меня нет, да и деньги в нашем мире не всё решают. Но за такую возможность исполнить желание тебе, конечно, спасибо. Но сказку твою я не понял — ведь получил же деньги старик тот, не обманули его.

— Ничего ты не понял, — вздохнула норка, — ну и ладно. Только подумай хорошо. Жаль, если у тебя ничего не получится.