Кусучий случай, или няня для обреченного - Кристина Юраш

— По древней традиции… — перебил его младший брат, — Вы, ваше величество, должны преподнести его величеству шкуру… В качестве свадебного подарка…

— А можно я преподнесу шкуру того, кто придумал эти традиции? — сглотнула я, понимая, что разговор про охоту был затеян не случайно.

— Увы, их придумали задолго до нашего рождения, — развели руками волки. — Раньше в суровые времена, каждый должен был уметь охотиться. Даже человек. И это означает, что вы сможете выжить и спасти детей, если вдруг чего случится! Его величество еще не говорил вам…

— И вы хотите, чтобы я лично пошла и убила кого-нибудь? — спросила я, глядя на снег за окном. — Слабо верится, что предыдущие невесты лично рыскали с обветренными лицами и топором наперевес!

— О, не обязательно вы! — замотали головами братья. — Обычно это делает кто-то из членов семьи невесты. Брат, отец. Или всей семьей. Чаще всего старшие братья.

Теперь я поняла, почему явка моей семьи была столь желательна.

На мгновенье я представила, как мама орет: «Держи скотину!». За ней бежит отец с монтировкой. А сестра с мужем и детьми бегут наперерез какой-нибудь косматой твари. «Держите! А то меня замуж не возьмут!», — кричу я, пытаясь забить чудовище табуреткой.

— Это точно обязательно? — уныло спросила я. — А шкуру можно купить? И сказать, что я на нее как бы наохотилась!

— Нет. Только охота! — возразили мне.

Значит, так, да? Ладно, сейчас два будущих охотника будут смотреть весь ассортимент! Я вздохнула, обещая себе что-нибудь придумать.

Волки удалились, что не мешать нам заниматься «добротой» и познавать мир.

— Нда, — заметила я, открывая книгу. — Кто-то попал в переплет!

Любопытный Титикака уже был тут как тут!

— Давай вместе смотреть! — предложила я, с интересом перелистывая страницу.

— Ааааа! — заорала моя детская психика. Но я всего-лишь моргнула. Со страницы на нас смотрело хтоническое нечто, с тремя рогами. Природа решила, что у нее остались запасные бивни. И их срочно нужно реализовать, поэтому добавила этому «нечту» еще и бивни!

Книга была настолько старая, что ее знатно откушала плесень. Поэтому слова можно было разобрать весьма условно. Я посмотрела на вооруженного до зубов рогоносца. В его названии были буквы «д», «р», «ы», с». Это все буквы, которые удалось отковырять. Там были еще какие-то буквы, но плесень меня опередила.

— Дрыс, — решила я для себя. Очень подходящее имя! Тут же понимая, что охотится на «дрыса» мы не будем. При виде «дрыса» мы сделаем «дрыс» галопом!

Мы листали дальше. С каждой страницей я понимала, что охотиться мы будем на мышь! И фиг с ним, с мышиным гульфиком! Мы возьмем не качеством, а количеством!

— Это у нас что такое? — с тревогой я посмотрела в окно. Там где-то на снежных просторах можно увидеть вот это вот, нарисованное на картинке! Если оно там водится, то я предпочту гулять внутри замка. И дышать свежим воздухом в окно.

— «С»… непонятная буква… Это похоже на «ц». Или «у». Но больше на «ц». Опять непонятные буквы, — ковыряла я ногтем плесень. — «У»! Значит, первая была «ц», опять непонятные буквы… «К». Ну, здравствуй, Сцук!

Мы с Титикакой вздохнули. Сцуковая шапочка и шубка из дрыса не устраивали будущих охотников.

Дальше книжка радовала такими тварями, от которых я бы провела все детство, трясясь под одеялом в обнимку с чесноком, колом и пачкой соли.

Мне искренне хотелось посмотреть в глаза матушке природе, чтобы ненавязчиво поинтересоваться, чем она думала, когда создавала двухголовое, трехлапое чудовище с внушительной челюстью.

Мне кажется, что в этот момент матушка — природа была в запое.

Долистав эту добрую книгу с добрыми зверюшками до конца, я поняла, что у меня рука не поднимется причинить вред таким… эм… милахам…

— Да они просто прелесть! — пинала я свою спящую совесть. — Ну вот зачем обижать их? Разве так можно?

Совесть зевнула, обнажая острые клыки. Никогда еще я не была таким ярым защитником природы от древних обычаев и традиций.

— Да их явно мало осталось! Все они наверняка занесены в красную книгу! — отчаянно трясла я будильником над совестью. Но, видимо, совести, нужна была еще одна совесть!

Ну конечно, этих бедных зверюшек и так мало осталось! Если ты выглядишь в зеркале, как…

Одну минуточку!

Я пролистала книгу и с непривычки ужаснулась картинке.

— Цмок! — обозвала я тварь, согласно буквам, которые сумела разобрать. — То вряд ли тебя будет кто-то… эм… цмокать!

Но со шкурами нужно было что-то делать! И желательно не откладывать вопрос.

Титикака смотрел с ужасом на картинки. И полностью разделял мое желание стать местным зоозащитником! Вот так у нас, будущих охотников, сформировалась тайная организация: «Попозажип». Первая Организация По Защите Живой Природы.

— Ребята! — позвала я, видя, что спрятавшийся за мной Титикака полностью согласен вступить в наши стройные ряды.

— Да! — ввалились в мою комнату волки.

— На когда назначена церемония? — спросила я, прикидывая, как сильно я буду любить дикую природу, когда она будет за мной охотиться.

— Все зависит от того, когда его величество назначит свадьбу! Обычно это проводится за неделю до свадьбы! — пояснили мне волки.

— А, это еще не скоро! — расслабилась я, пытаясь пинками выгнать из памяти местную фауну. — Спасибо за книгу! Очень увлекательная! Можете вернуть на место! И не говорить, где она лежит!

— Я понимаю, что ты никогда в жизни не охотилась, — с тревогой заметил бородатый. — Но по шкуре, принесенной невестой, оценивается сама невеста… Ее умения, ее таланты…

— Отложим этот разговор, — улыбнулась я. — Свадьба еще не назначена, так что бояться раньше времени не стоит…

Внезапно волки подскочили, вытянулись по струнке, а в комнату вошел Его Величество.

— Наша свадьба состоится через девять дней, — произнесло его величество. — Этого времени будет достаточно на подготовку торжества.

— А… — замерла я, чувствуя, как судьба задыхается ржущей гиеной. — А мне тут сказали, что мне нужно будет… принести какую-нибудь шкуру… Чтобы меня оценили… Как бы…

— Послушай меня, — его величество соблюдал дистанцию, словно мы находились на обледенелой дороге. — В твоем случае достаточно даже … мыши…

И он улыбнулся.

— А что подумают придворные? — спросила я, прижимая к себе Титикаку. — Это как-то повлияет на их мнение?

— Мне плевать, как это повлияет, — отрезал его величество.

— Это значит, что церемония будет завтра, — прошептала я, в надежде, что свадьбу еще не объявили и могут перенести.