Клан - Килан Берк

Клэр пожала плечами и толкнула пальцем мобильный на кухонном столике – тот закрутился. Она следила за медленным вращением, пока оно не прекратилось, затем повторила.

– Не спится.

– Ну, ты постарайся. У меня есть таблетки.

– Не надо таблеток. Надоели уже.

Кара в красной шелковой пижаме обошла стол и села напротив сестры. Глаз Клэр распух от слез, веко покраснело, под обеими глазницами были мешки. Ее волосы, всегда сияющие, стали жидкими и спутанными. Кара сомневалась, что сама выглядит намного лучше. Она уже поспала, но немного. Тревоги за сестру и воспоминание о разговоре с Финчем не давали уснуть.

Она оглядела кухню, где стояла тишина, не считая игры Клэр с телефоном. Казалось странным видеть комнату такой. Обычно здесь бурлила жизнь, ведь и обе девочки, и их мать любили готовить – по крайней мере, раньше, – а в ранний утренний час, несмотря на их присутствие, кухня казалась брошенной, пока не встало солнце и не придало помещению радостное свечение, к которому они привыкли. Часы на микроволновке сообщили, что до рассвета не меньше часа.

– Давай приготовим завтрак для мамы, – предложила Кара. – Она порадуется.

– Что-то не хочется, – ответила Клэр.

Она продолжала таращиться на телефон, пока не заразила этим Кару. Ранее она зашла к сестре и застала ту с телефоном и номером погибшего парня на тумбочке, так что быстро догадалась, в чем дело. Расстроившись и немало испугавшись, она попыталась поговорить с Клэр, затем увидела, что сестра оцепенела от шока, сбросила звонок, уронила телефон на пол и разрыдалась, спрятав лицо в ладонях. «Там кто-то был», – сказала она, и хотя Кара не сомневалась, что Клэр все придумала, у нее сердце кровью обливалось при виде сестры.

Она сломана, думала Кара. И я не знаю, как ее починить.

Может, Финч знает, замаячила мысль на заднем плане, но Кара быстро ее отмела. Финч справлялся с трауром так же, как с любым испытанием в жизни, как обошелся с ней, вымещая гнев на других. Что бы он ни предложил – кроме терапии, – ничего не поможет. Ей оставалось только защищать сестру от его одержимости.

– Тогда я что-нибудь сделаю нам, – сказала она, чтобы забыть о беспрестанном гуле одинаковых мыслей, лишавших ее здорового сна. – Может, омлет с ветчиной и сыром? С лучком, перцем…

– Я не голодна, – сказала Клэр.

Клэр так и не ответила на взгляд Кары: телефон словно загипнотизировал ее. Кара с трудом подавляла желание отнять его у сестры.

– Кто-то ответил, – сказала Клэр, застав ее врасплох, будто они обе были настроены на одну мысленную частоту.

– Что?

– Кто-то ответил, когда я позвонила на номер Дэнни.

Кара медленно выдохнула.

– Я знаю, ты думаешь…

Клэр продолжала, будто ничего не слышала.

– Кто-то ответил. Но ничего не сказал. Там просто слушали.

Нажим в голосе вкупе со странным выражением предельной концентрации вызвали у Кары дрожь.

– Милая моя…

– Интересно, хватило ли времени.

– Времени? На что?

Теперь Клэр подняла глаза. В ее глазе не было слез и сна – он пугал ясностью.

– Чтобы отследить сигнал, – ответила она.

* * *

Она не думала, что Кара ей поверит, да и все равно. Она любила сестру, но здесь и сейчас Клэр, потерявшаяся в мыслях, могла пригодиться лишь как немой собеседник. И это помогло. Из кино она знала, что можно отследить сигнал телефона, с которого звонишь, но не знала насчет телефона, на который поступает звонок. И твердо настроилась узнать. Делиться этой мыслью с Карой смысла не было; она это сделала, только чтобы проговорить идею вслух, и та показалась разумной. Телефон Дэнни – у убийц. Сегодня они ответили. Если передать эту информацию тому, кто ей поверит и сможет ее использовать, все изменится.

Клэр взглянула на сестру.

– Я не… – начала она с беспомощным и огорченным видом.

– Я передумала. Давай сделаем омлет, – сказала Клэр, чтобы не дать Каре новый шанс сомневаться в ней. На лице сестры воцарилось облегчение, она потянулась и легонько сжала руку сестры. Клэр выдавила улыбку, чтобы успокоить ее еще больше, но про себя вспоминала, что сказал Тед Крэддик. «Брат Дэнни к тебе уже приходил? Он обзванивает родителей, говорил, что хочет встретиться и с тобой».

Она изучила черное имя на светящемся зеленом фоне LCD-экрана мобильного: Т. ФИНЧ

* * *

Ред еще был жив и подвывал, как ребенок с поцарапанной коленкой, хотя его ранение было куда страшнее. Он рухнул спиной на пол и катался из стороны в сторону. Луиза стояла у дивана, прижав дрожащую руку к губам, переводя испуганный взгляд с Пита на корчащегося Реда и обратно. Пит наблюдал за ней с широко раскрытыми глазами, его трясло.

Соберись, сказала она себе, но этот тайный внутренний голос пытался помочь большую часть ее жизни, а она редко прислушивалась к его советам. Не уезжай с Уэйном, говорил он, и не верь ни на секунду тому, что он обещает. Ты же умная. Не бросай мальчика. Не бросай Джека – единственного мужчину, который тебя не бил и никогда не будет. Снова и снова она отказывалась внять голосу рассудка, уверенная, что к лучшей жизни и исполнению амбиций, которые она лелеяла с детства, приведут спонтанность и чутье. Но ни одна из шальных ставок не окупилась. Теперь она была готова слушать и делать все, что подскажет здравый смысл.

– Пит, – сказала она, – мы уходим.

Он глупо на нее уставился.

Она быстро обошла раненого. Из его глаза торчал конец осколка, он водил над ним руками, словно отчаянно желая выдернуть, но опасаясь, что тогда будет. Иногда ладонь задевала осколок, тогда Ред содрогался и вскрикивал. Всю правую щеку залило кровью.

– Пит, – сказала она громче, подойдя к нему вплотную. Он продолжал смотреть на нее. Мальчик спас их обоих от верной смерти. На время. Но он молод, вина и ужас перед тем, что он сейчас сделал с живым человеком, заглушат другие чувства. Все, что он видел, – осколок, разрезающий глазное яблоко, снова и снова.

Она схватила его за плечи и придвинулась к лицу.

– Спасибо, – сказала она. – Спасибо, что помог. Он убил бы нас обоих. Ты понимаешь, да?

Пит не ответил.

– Слушай… Я знаю, тебе плохо, но нам надо уходить. Бежать. А сама я не справлюсь. Мне понадобится твоя помощь. Ты со мной, Пит?

Лицо без выражения, застывшие на ней глаза, слегка приоткрытый рот – она боялась, что снова его потеряет, но на этот раз из-за его действий, а не в результате ее эгоизма, хотя фактически оба случая произошли по ее вине: не оставь она Пита тогда, ему не пришлось бы искать ее сейчас, и…

Хватит, прикрикнула она на себя. Просто хватит. Так мы ни к чему не придем. Будешь вычислять, кто виноват, и скоро вас обоих выведут отсюда в наручниках, потому что потеряешь всякую волю к жизни.