1918-й год на Востоке России - Коллектив авторов -- История

вечер. От ярко сиявших где-то высоко в небесах звезд было достаточно светло и легко ориентироваться.

Выехав из села согласно указаниям, данным полковником, мы попали на большую грунтовую дорогу, обсаженную с обоих сторон, вероятно от снежных заносов, деревьями. Они настолько успели вырасти, что дорога походила больше на немного заросшую аллею парка. За деревьями справа расстилались поля, покрытые начинавшей золотиться пшеницей, а слева кусты и луга. Было совершенно тихо. В чистом прозрачном воздухе чем-то приятно пахло, а чем, было трудно разобрать — так пахло только на полях старой России. Молча двигаясь, мы внимательно осматривали левую сторону дороги, ища ответвления. Проехали больше часа, а его еще нигде не было видно. Начали беспокоиться и спросили возницу. «Я что-то такого здесь не знаю», — ответил он. Ничего не решив, продолжали ехать дальше. Скоро вдали показались какие-то огни. Оказалось, что успели добраться до следующего села — Хрящевки. Недолго думая решили ехать в село. На околице встретили двух крестьян, которых спросили: «Нет ли в селе солдат?» — «Есть, — ответил один из них. — Они грузятся на пароход и, кажется, собираются переезжать на другую сторону Волги, в село Ново-Девичье». — «А пушка есть?» — «Есть и пушки», — ответил он. Пушки меня лично немного смутили. У нас могла быть только одна. Но прошло уже больше двух часов, как мы блуждали с супом, а за это время могли произойти какие угодно изменения, решили мы и, не зная толком, что предпринять, поехали дальше. Выехали на широкую улицу села, по-видимому самую большую, и по ее середине тихонько поплелись вглубь. Сначала справа, а потом кой-где и слева около домов стали попадаться бродившие вдоль них какие-то солдаты с винтовками. С реки несло небольшим туманом, и в стоявшей мгле рассмотреть, кто они, было трудно, а поинтересоваться и узнать у нас все-таки хватило благоразумия не пытаться, да и они на нас не обращали никакого внимания. Немного озадаченные, мы продолжали молча ехать дальше. С правой стороны бродивших около домов солдат становилось все больше и больше. Нас это начало сильно беспокоить. «Что-то уж очень большой отряд?» В это время с нами поравнялись шедшие нам навстречу, тоже по середине дороги, три крестьянина. Один из них подошел к нам вплотную и, пристально на нас посмотрев, спросил: «Ребята, вы белые?» У нас на фуражках были георгиевские ленточки. «Да, белые», — ответил я. «Так это кругом все красные», — сказал он, и все трое не задерживаясь пошли своей дорогой. От такого приятного сообщения у меня отнялся дар речи, и я только с растерянным видом озирался по сторонам, а мой компаньон крепче зажал винтовку в руках. К счастью, нам попался возницею хороший крестьянин. Он на эти вести никак не реагировал и продолжал медленно ехать по дороге. Придя от страха немножко в себя и хорошенько осмотревшись, я заметил, что слева от нас почти никого не было, а вдали виднелся переулок. Тихонько сказал вознице, чтобы он ехал ближе к левой стороне и держал направление на переулок.

Благополучно добравшись до переулка, мы круто повернули и поехали по нему, но все так же тихо, чтобы не вызвать подозрения. Нашего маневра никто не заметил, вероятно, красные были заняты сами собой. Переулок оказался короткий, и мы быстро были уже за селом. Дорога сразу обрывалась, и вдоль села шел неглубокий овраг. Застав у красных нигде не было видно. Осторожно спустились в овраг и, переехав его, очутились на целине. Тут больше сердце не выдержало. Обрадовавшись, что выскочили из ловушки, в которую по своей глупости едва не попали, понеслись, чуть ли не галопом, в сторону грунтовой дороги, по которой так недавно приехали. Деревянный круг, как его я ни старался придержать рукой, все же соскочил с кадушки. От сильной тряски уже окончательно остывший суп плескался во все стороны, но это нас мало огорчало. Мы вырвались и, только когда выехали на дорогу, очнулись, переменили аллюр и поехали шагом. Дали коню передохнуть, но долго выдержать не смогли и опять понеслись рысью. Отъехав от села версты полторы и почти совсем успокоившись, перешли опять в шаг. Разговаривая со стрелком, мы оба основательно ругали полковника и его полевую карту.

Скоро взошла луна, стало совсем недурно видно, а на душе совсем легко. От стоявших на обочине деревьев на дорогу легли длинные тени. Мы проехали около одной трети пути. Пережитое почти забылось, нам стало как-то весело, и мы начали шутить. Но вдруг эти лежавшие на дороге тени зашевелились. Создалось впечатление, что какие-то всадники гуськом ехали нам навстречу. «Красный разъезд», — мелькнуло у меня в голове, и опять сделалось очень грустно. Возница остановил коня. Растерявшись и не зная, что делать, мы начали вглядываться в темноту под деревья. Тени медленно приближались к нам, и скоро уже можно было разобрать, что это не всадники, а пешие люди и их довольно много. «Красные разведчики», — подумал я. Но в этот самый момент, выйдя из темноты на светлую полосу, во всем своем величии перед нами предстали деревенские бабы. Стало немного неловко. Они шли с работы на полях к себе в село и почему-то сильно запоздали. Перекинувшись с ними несколькими словами, мы тронулись вперед. Ехали сравнительно быстро. Супу в кадушке оставалось меньше половины, и расплескивать было нечего.

Шел двенадцатый час ночи, когда мы прибыли обратно в Ягодное, явились командиру полка и подробно доложили обо всем происшедшем. Думали, что за такую блестящую разведку полковник нас похвалит. Но он нам только сказал, что перепутал дорогу, и предложил, пополнив запасы супа, отправляться снова в путь — теперь уже по правильной дороге. Мне что-то путешествовать с супом больше не хотелось, ссылаясь, что я сильно устал, я попросил полковника назначить в эту приятную поездку кого-нибудь другого и ушел к себе во взвод.

На следующее утро, в семь часов, наш отряд выступил из Ягодного догонять красных, которые, как нам сообщили крестьяне, когда мы появились в Хрящевке, только к утру закончили погрузку на пароход и отбыли на другую сторону реки, в село Ново-Девичье. Подними свой отряд полковник сразу после нашей вынужденной разведки, мы могли захватить красных в Хрящевке врасплох и едва ли им удалось так легко переправиться на другую сторону Волги. Но он почему-то этого не сделал, вероятно, у полковника были какие-то другие соображения.

В Хрящевке он нам объявил, что пришло распоряжение нашему отряду спешно двигаться на город Симбирск — выбивать из него красных. Может быть, это и заставило полковника