Диагноз - Алан Лайтман

Психиатр помолчал, сложил руки перед собой и сел на краешек стула.

— Прошу вас, садитесь, мистер Чалмерс. Я вас не укушу.

Он взял в руки бежевый блокнот и быстро взглянул настенные часы.

— Пожалуйста, расскажите мне, что с вами происходит.

«Этот доктор Крипке оказался не таким уж страшным», — подумал Билл. Стоило ему начать рассказывать о своих недомоганиях и походах на исследования и осмотры, как нервозность уменьшилась. Психиатр сочувственно кивал и спокойно записывал что-то в своем блокноте. Очевидно, он не видел в рассказе Билла ничего необычного или тревожного. Да и что он, собственно говоря, мог увидеть? Скорее всего этому врачу приходилось наблюдать больных с серьезными психическими расстройствами, больных, которые бились в истерике или заливались слезами. Действительно, на столе, поставленном между стульями, лежала коробка с одноразовыми носовыми платками. Наверное, врачу скоро станет ясно, что заболевание Билла имеет физическую, а не душевную природу. Билл уверенно держал себя в руках и даже позволил себе покачать ногой, как он часто это делал, и небрежно осмотреть помещение. Осматриваясь, он заметил на столе красную лампочку, которая иногда начинала мигать. Автоответчик беззвучно регистрировал поступающие звонки.

Психиатр оторвался от блокнота. На его лице застыло сосредоточенное, почти отчужденное выражение.

— Я заметил, что вы все время упорно называете свое онемение… проблемой. — Он заглянул в блокнот, словно для того, чтобы удостовериться в истинности этого наблюдения.

Билл кивнул, не вполне понимая, что хотел сказать врач своим замечанием.

— И что?

— Это может иметь значение, — тихо ответил психиатр. Он бросил на Билла быстрый изучающий взгляд и снова склонился над блокнотом. — Я не собираюсь делать из мухи слона, особенно сейчас, в самом начале нашего с вами знакомства, но… Давайте так: проблема — это обычно некая мелочь, трудность, имеющая недвусмысленное и рациональное решение. Баланс моего банковского счета — это проблема. Допустим, у кого-то есть распространенное онемение… Как долго, вы говорите, оно вас беспокоит? Шесть недель? Онемение можно обозначить словом «болезнь».

— Называйте его как хотите, — милостиво согласился Билл. Ему показалось, что психиатр задел что-то очень глубокое. Но что таится в этой глубине?

— Конечно, вы хотите, чтобы вас вылечили, хотите хорошо себя чувствовать, — продолжал доктор Крипке. — Я восхищаюсь вашим оптимизмом. Болезни смутны и двусмысленны, вездесущи, нескончаемы и часто не поддаются исцелению. Но проблемы… проблемы конечны и определенны. У проблем есть начало и есть конец. — Он задумчиво покачал головой. — Мне нравится ваше слово «проблема». Стало быть, давайте вернемся к вашей проблеме. Назовите мне последнее, что вы помните до того момента, как утратили память в метро. Вы были расстроены или растеряны?

Билл отрицательно покачал головой:

— Это был совершенно нормальный, ничем не примечательный день. Помню, что, когда все началось, я испытал панику. Боялся, что опоздаю на работу. На то утро у меня были назначены важные встречи.

— Конечно, конечно. Скажите, чем вы занимаетесь на работе?

— Я обрабатываю информацию, — ответил Билл после довольно продолжительной паузы.

— Понятно. Что это за информация? — Доктор Крипке не отрывал взгляд от блокнота, продолжая так уверенно и безмятежно делать свои записи, что Билл почувствовал укол зависти.

— Любая информация. По большей части деловая, но не только.

— Для кого вы готовите эту информацию?

— Для всех. Мы работаем с людьми по всему миру.

Вопросы показались Биллу неуместными, и он хотел запротестовать, но воздержался. Нельзя показывать свою озабоченность по поводу каких бы то ни было вопросов психиатра. Надо небрежно отвечать на любые вопросы, лишь бы сохранить душевное равновесие. В конце концов, доктор Крипке — всего лишь досадное препятствие на пути к дальнейшим исследованиям и окончательному лечению.

У доктора запищал пейджер. Он резко встал со стула.

— Прошу прощения, — сказал он, нажимая какие-то кнопки, — но иногда такое случается. Может быть, там что-то экстренное.

Он поспешно вышел в одну из смежных комнат и плотно прикрыл за собой дверь.

Билл откинулся на спинку стула, чувствуя облегчение от того, что на несколько минут его оставили в покое, и прислушался к приятному шуму водопада. В тишине тесного помещения звук этот действовал на него умиротворяюще. Рассеянно оглядевшись, Билл вдруг заметил над столом психиатра выцветшую, малозаметную табличку с кратким изречением: «Разум — весьма своеобразное место. Он может превратить рай в ад и ад в рай». Билл хотел встать и потянуться, но вдруг понял, что не в силах сдвинуться с места. Веки отяжелели, голова безвольно откинулась назад. Комната потемнела. Где-то далеко, превратившись в крошечную искорку, продолжала мигать красная лампочка автоответчика.

Что-то сдавило ему бок. Билл открыл глаза, и до его сознания постепенно дошло, что он незаметно уснул, сидя на стуле, по-собачьи свернувшись калачиком. Он быстро выпрямился, оправил костюм и взглянул на часы.

Вскоре в кабинет, извиняясь на ходу, вернулся психиатр. Он посмотрел на стенные часы и взял в руку бежевый блокнот.

— Случилось что-то экстренное? — едва заметно улыбнувшись, спросил Билл. Он покажет этому лекарю, что, кроме других положительных качеств, у него есть и чувство юмора.

— Простите, — мягко ответил психиатр, — но я никогда не говорю о других пациентах. Уверен, что вы правильно меня поймете. Все, что здесь происходит, — вещи сугубо конфиденциальные.

— Пока вас не было, вам звонили. Дважды, а может быть, и трижды.

— О, — удивленно воскликнул психиатр. Мгновение он смотрел на автоответчик, потом перевел взгляд на Билла и легонько постучал ручкой по обложке блокнота. — Вы рассказывали мне о своей работе. Вы анализируете информацию. Вы ее собираете?

— Нет, сбором информации занимаются другие люди и компании. У нас нет поисковых систем как таковых.

«У нас нет поисковых систем как таковых?» — мысленно спросил себя Билл. Что за абсурд! Правда ли это? Конечно, нет. Время от времени приходится выискивать информацию. Он сам недавно ее собирал, занимаясь сделкой с «Конфлоу».

— Вы только передаете информацию от А к В, но какая ценность при этом добавляется? — Психиатр задал вопрос так тихо, что Билл с трудом расслышал его за шумом водопада. — Похоже, что вы — обыкновенный посредник. Боюсь, я не понимаю смысла того, чем вы занимаетесь.

Теперь поведение психиатра показалось Биллу по-настоящему подозрительным. Не хочет ли доктор Крипке сознательно оскорбить его, вызвать гнев и заставить потерять контроль над собой? Но может быть, психиатр просто вежливо предлагает Биллу подумать, не слишком ли скучна его работа, а это предположение не лишено смысла. Обдумывая вопрос, Билл вспомнил, что где-то читал о том, что скука вызывает различные неврозы. Наверное, доктор Крипке хочет выяснить именно это. Что ж, пусть выясняет, если хочет. Время работает против него.